Звезда Аделаида - 2
Шрифт:
– Это всё лепестки, Морд-д-р-р-редовы лепестки персидских, а чьих же ещё, грёбанных роз! И зачем я, дурень последний, не лучше Поттера… Гарри или, лучше бы вспомнить о мистере Лонгботтоме на уроках Зельеварения, бросил их кипеть вместе с Trebelium disanimae! Для придания приятного аромата и вкуса, видите ли. Расстарался перед невестушкой! А она-то и не оценила, выхлестав всю чашу до последней капли, а в глазах-то - ненависть, ненависть страшенная! Идиот! Лох! Болван!
Как теперь выкрутиться?! Лучше бы ненависть оставалась при ней, лишь бы плод скинула… А-а, и не скинула бы, так ненависть ко мне и моему дому всё равно сталась. А так - получилась же Амортенция, хоть и никакая, из одних розовых лепестков, неправильно сваренная да ещё и с Trebelium disanimae, но на мою
Ну и ходи неплодная до тех пор, пока я не научу Квот… нет, сам, только сам, никого не подпущу, а лучше самостоятельно сварю, в этом самом котле… Нет, лучше пускай всё-таки сам Квотриус сварит под моим руководством настоящую, крепкую Амортенцию, которая перебьёт действие моей, неправильной и поднесёт ей как-нибудь на общей трапезе, вроде как от меня передавая. Может, при варке этого грёбанного Любовного Напитка важны и помыслы, и эманации зельевара, кто его разберёт - это мордредово зелье!
О, боги! Нет! Ей же теперь возлежать на пирах и простых домашних трапезах, которые мне теперь изредка придётся посещать, как «семьянину», пока не названный брат не… - поцелуй меня Дементор в задницу!
– непосредственно рядом со мною, как и положено «любимой» супруге, ошую, а одесную будет возлежать Папенька. Так что, все «пути подхода» ко мне и к ней будут плотно забаррикадированы, и брату никак не передать ей, этой шлюшке, истинную Амортенцию. Успокойся, Сев! Не думай ещё и об этой проблеме сейчас, когда мой мозг слишком в большом напряжении, аж голова опять заболела, зараза. Важно только одно - скинет ли плод нежеланный Адриана от «не совсем того», да попросту неправильного зелья или будет позорить меня своим брюхом, обтянутым белым, праздничным платьем, на весь Сибелиум в день и, особенно, поздний вечер, свадьбы, как ещё даже не познавшего супругу молодого мужа, и уже… рогоносца.
____________________________
* Миля — внесистемная единица длины. Наименование происходит от латинского milia passum, означающего «тысяча шагов». В Древнем Риме милю определяли как «тысячу двойных шагов легионера». Она равнялась 1481 м.
* * Теодосий (в русской транскрипции - Феодосий) I Великий (Флавий Теодосий, лат. Flavius Theodosius, Theodosius Magnus, греч. , , 346—395 гг.) — последний император единой Римской Империи. После введения никейского символа веры начал гонения ни ариан, практически уничтожив их. Преследовал он, (правда, без таких жестоких репрессий) и другие религиозные течения в христианстве (ереси) и запретил языческие культы, по его повелению были уничтожены многие языческие храмы, в частности, уникальный храм Деметры. Таким образом, в результате «деяний» Теодосия после 393 года прекратилось празднование Олимпийских игр. Деятельность императора Теодосия определила направление религиозного развития Европы, за что он удостоился от христианских писателей эпитета Великий.
* * * Флавий Гонорий (Flavius Honorius) (годы правления 395 — 423гг. н. э.).
Как император — Император Цезарь Флавий Гонорий Август (Imperator Caesar Flavius Honorius Augustus).
Родился в Константинополе, умер пятнадцатого аугустуса четыреста двадцать восьмого года в Равенне. Император Западной Римской империи с семнадцатого януариуса триста девятьсот пятого года.
Был младшим сыном Феодосия I, тогда ещё не заслужившего титул «Великий» и уже с 393 г. был назначен Августом (напоминание Автора - Божественным) и соправителем. При разделе Империи после смерти своего отца в 395 г. Гонорий получил западную половину Империи. Его правление — период торжества варваров, усиливающегося распада Западной Римской империи. При нём готы захватили и разграбили Рим (410 г.).
Глава 73.
А понадобятся Квотриусу для зелья, которое он беспрекословно, как тихий и доброжелательный брат самого Господина дома по решению высокорожденного Северуса, сварит сам, но под руководством того, сушёные и толчёные
Сейчас он должен быть на виду у всех - это его единственное, но такое же естественное, как и необходимое, по-шпионски говоря - алиби. Он не имеет права ни-ку-да отлучаться от свидетелей того, что Адриане вдруг «от переедания» прихватило живот, пока эта грёбанная бля… будущая супружница не «разродится». Тогда Снейп должен будет при необходимости остановить ей маточное кровотечение, а оно теоретически может возникнуть у старой невесты, иначе его осудят за предумышленное убийство. Ведь чашу с «Любовным напитком» он поднёс ей при свидетелях, правда, в жопотищу пьяных. А они, братья, хоть и упившиеся, и не было у них ни малейшего не то, чтобы желания, а даже намерения проводить скорчившуюся от боли «любимую, единственную сестричку» в то место, протрезвев, уж точно будут давать показания против зельевара. Попросту из-за сцены с Квотриусом и дальнейших глумливых «извинений». А-а, просто нужно наложить на неё, как воротится она из вонючего домика, универсальное Кровоостанавливающее заклинание. А уж доползти до трапезной - доползёт.
– Правда, студентки-то много помоложе были, вот и обходились и без него. Но случаи были, правда всего два случая за многие годы занятий с «девочками» очень простым «зельеварением», когда напаскудившие было «змейки» обращались ко мне за каким-либо зельем, останавливающим кровь, а я им, такой - накось-выкусь заклинаньице!
– и все дела, и все довольны. Действует мгновенно и надолго, до… следующего раза, если им кровь пустить. Ой, что-то я кровожадным каким-то стал! А чего ещё надо юным девкам?Только не заболеть, чтобы снова можно было с парнями амуры крутить. И пошла писать губерния - всё снова-здорово до следующего письма от родителей или несчастных опекунов.
Адриана поспешила кое-как подняться уже в неестественно согнутом состоянии. У неё сейчас что-то вроде схваток, только первоначальных, но, несмотря на это, уже очень болезненных. Весь процесс искусственного выкидыша занимает в несколько порядков меньше времени, чем естественные роды, которые могут затянуться даже на несколько суток, но боль-то настоящая, как при непосредственном окончании родов.
Братья спокойно и с каким-то врождённым благородством, хоть и пьяны, развалились на подушках и вновь потягивают вино галльское, с мёдом и, на этот раз подогретое с пряностями, в том числе с тем самым задолго до помолвки, по личному указу Господина дома, измельчённым в ступке и высушенным самим Наэмнэ, имбирём, ибо тот не доверил пряность сию драгоценную, сладко пахнущую, Господином дома дарованную, кухонным рабам грязным. И Фромиций, и Вероний, даже Папенька, упивавшийся в походах на бриттов после разгрома очередного племени или родового союза целыми корчагами ышке бяха, не говоря уже о трезвеннике министре, пившем только на помолвках да и то - умеренно, разомлели вконец и остались на своих местах, даже не пошевельнувшись. А невеста Мастера Зелий, согнувшись от боли уже почти пополам, как надломленный печёный пирожок, и непристойно держась за самый низ живота, словно прижимая что-то, и толстый зад, понеслась в сортир. Там, на своё счастье, она уже побывала раз в середине пира, когда на улице ещё только смеркалось. Теперь же она бежала по комковатой, стылой, неровной земле, ориентируясь, скорее, по поистине «небесному» запаху, выветрить который не смогли ни одни ветра и выморозить ни одни морозцы. Интересно, что будет, когда ударят настоящие холода?