Звезда Аделаида - 2
Шрифт:
– Значит, кровь в самом семени брата, как это странно. Но что это может означать на самом деле? Не пригласить ли врачевателя?
Северус, не задумываясь о немного болезненном семяизвержении, захотел проникнуть в Квотриуса языком и, играя, повалил его на живот, но тот приподнялся на коленях, раскрывшись перед братом, как прекрасная, нетронутая ещё ни ветерком, коего столь мало в джунглях, где они произрастают, орхидея. Вот только-только орхидея - Квотриус, наконец-то, приподняла два верхних лепестка. А ведь Северус уже и надежду на этот расцвет почти
Ведь так давно, ещё в походе дальнем, открылись у оживающего после ранения брата, три нижних лепестка дивного цветка. Но потом были Стихии, разлад между братьями, сумасшествие Квотриуса, его жгучая, неизбывная, наверняка, только усилившаяся после утреннего поцелуя, ревность к Гарри… Да много, чего было и чего, к обоюдному теперь счастью, не свершилось до конца. Всего и не упомнишь, но основное помнилось так, будто бы случилось только вчера. И любовь была меж ними обоюдная, не только Северуса с Квотриусом, как пасом, но так и не раскрывался цветок, скованный безумием, полностью.
Эта прекрасная орхидея и была истинной страстью души старшего брата… в этот момент. Как самозабвенно он ласкал Квотриуса, радость сердца своего! Правда, почему-то побаливал самый, что ни на есть, низ живота - пах - и яички. Но Северус увлечённо продолжал любовные послания Квотриусу, доходящие до него в тот же миг, стонущего словно бы в забытьи и вскрикнувшего вдруг в предвкушении столь желанной сейчас, в неге, неистовой игры с простатой.
Ведь так давно забыли её братья, сразу овладевая друг другом, в каком-то бешеном темпе, словно желая познать друг друга как можно более и более раз, овладевая друг другом по очереди… тогда ещё. А зачем, если… и вот так - хорошо, очень, превелико отлично.
Северус ввёл уже два пальца в анус брата, но не торопился сгибать их или вводить третий. Он нарочито замедлил движения, пока не раздались долгожданный, столь любезный Северусу, ответный стон:
– О Северу-ус, северный ветер мой, столь непостоянный, прошу, молю, не останавливайся на пол-пути, дабы помучать меня слишком! Излишнюю, незаслуженную муку ожидания терплю я, а за что?! Разве не я доставил тебе радость превеликую, буквально вписывая в тебя знаки Стихий, дабы и ты мог… быть может, во времени «своём» стать магом стихийным?! Ради одного сего сумел я так умело выписывать их на пенисе твоём Их знаки, пришедшие мне на ум только сейчас, в полной и неразрывной близостми с тобою!
– Всё будет так, как ты, и только ты, захочешь! Прости, что заставил я тебя страдать неким образом! Не было у меня в помыслах жестокости некоей, лишь желание, дабы прочувствовал ты каждый миг единения нашего обоюдного, столь желанного. Или же я неправ?
Глава 92.
Сказав это, Снейп внезапно невероятно скрючился от невероятной боли и рези в мошонке, так, что было жаль на него посмотреть. Вот только было бы кому, а-а, только названному брату и взглянуть на несчастного Северуса! Он мгновенно освободил пальцы, и названный брат тотчас жалобно вскрикнул от неудовлетворённости всего тела, и особенно чувствовалось это в простате.
– Я сейчас, сейчас, просто внизу боль неимоверная, нестерпимая,
Но Квотриус мгновенно перевернулся на спину и сел, напружинившись всем телом, а тело у него было способно перейти от режима полной расслабленности к собранностми - не зря накачивал мышцы в термах!
– Где болит? Что же у тебя, о мой ветер северный, болит?
О, поверь, я догадываюсь о причине муки твоей, столь злой, что и сил не хватает выказать, насколько.
– Не до причины мне пока, о возлюбленный брат мой. Со следствием бы разобраться, да с пристрастием. Я тоже подразумеваю, откуда во мне сие проклятие.
Из члена Северуса тоненькой струйкой текла очень жидкая сперма, смешанная… с кровью, и крови лишь только прибывало и прибывало. Струйка становилась настоящим кровавым потоком.
– Solidus sanguae!
Это Северус воскликнул с отчаянием, хлынувшем через границы, несколько времени, но достаточно быстро спустя:
– Брат мой выозлюбленный, смотри! Кровь хлещет всё сильнее и сильнее! Это ведьмины дела, я уверен в сием! Что же делать мне с этим несчастьем, как не молить вездесущих, пресветлых богов волшебников об избавлении от сей напасти?
– Главное не сдаваться Панусу в объятия его негостеприимные! Греки воистину мудры и далеко не зря сотворили такого бога. Ибо страх, могущий произойти от одной лишь ноты простенькой камышовой флейты этого пастушка, может соделать человека полу-безумным, не находящим выхода из своего состояния, отчаявшимся! Нельзя отчаиваться даже на поле сражения, будучи проткнутым мечом или копьём варвара насквозь - до последней минуты сие делать негоже!
Я зна… Да, знаю, как справиться с кровотечением твоим, становящимся всё более сильным с каждым мигом. Сие моя и только моя вина, я о том, что случилось сейчас с тобою, мне и выручать тебя из неё. Можешь ли ты ещё ходить, о мой возлюбленный мой паче чаяния брат?
– Да, конечно, если сие суть необходимо, хоть и согнусь при этом пополам, как когда-то Адриа… Впрочем, это неинтересно.
Но куда нам идти, к кому и, главное, зачем? Видимо, пришёл мой срок умереть столь позорною смертью.
– К ведьме - супруге твоей. Я знаю, как запугать её, дабы заставить снять порчу! Не то я сожгу её Огнём небесным, ибо и Стихия огня подчиняется мне! Клянусь тебе в том, брат мой Северус! Но убоится она, слабое женское сердце, а потом видел я, что любит она тебя неимоверно, и скорее снимет проклятие и будет жить с тобою, как прежде, согласно и полюбовно, нежели согласится умереть смертию вельми мучительною. Уверен я в сием полностью и до конца.
Но должен обязательно при снятии порчи присутствовать ты, ведь именно на тебя наложено проклятие. Помнишь, я сказал ещё до твоего Вселенского* , трижды останавливающего мне кровь, заклинания, что знаю я причину мук твоих и страха? Так я имел в виду именно, что сие проклятие ревнивой Адрианы. Приди ты к ней с тою же целью, что и ко мне, с тобою ничего не случилось бы тогда, никакой крови не было бы да и болей тоже. Она решила попущением главного демона Аида или главнейшей ламии некой, покуда неупокоенной…