Звезда Нибелии
Шрифт:
– Если бы это не сделал кто-то из моих людей, сделал бы кто-то еще. Тебе не хуже меня известно, что это было необходимо. Поэтому, может, перестанешь меня винить во всех бедах и поговорим? Я пришел не для того, чтобы ворошить прошлые обиды, а для того, чтобы вместе подумать о будущем.
Корту не хотелось этого признавать, но Гвирн умел вести переговоры. Возможно, тот факт, что многие из его предков были Кангами в Утегате, все же сыграл свою роль. При определенных обстоятельствах из него действительно получился бы отличный Канг. Но на его беду, нынче обстоятельства сложились иначе.
–
– Ты давно был в хранилище воды?
Без предисловий, Гвирн сразу перешел к делу. И это Корту тоже понравилось.
– Я был там неделю назад.
– Тогда тебе известно, насколько все серьезно. Если мы не решим эту проблему, то вскоре распри станут бессмысленны, поскольку мы все умрем от жажды.
– Ты говоришь «Мы»?
– Именно. Я считаю, сейчас не время зацикливаться на борьбе за власть, есть дела и поважнее. Я предлагаю объединиться для решения текущих проблем. А к вопросу, кто станет Кангом, можно вернуться и позже, когда над Утегатом не будет висеть угроза вымирания. Ну, что скажешь?
Корт всматривался в тонкое, аристократичное лицо Гвирна, но если подвох и был, Корт не мог понять, в чем он. Когда хотел, Гвирн умел быть убедительным, к тому же с этими его по-девичьи большими чистыми глазами, выглядел твоим лучшим другом. Да, политические игры и общение с людьми давались ему явно лучше, чем Корту. «А ведь он младше меня на добрый десяток лет», - подумал мужчина.
Гвирн ждал ответа, и Корт произнес:
– Скажу, что это разумно.
– Отлично. – Гвирн хлопнул ладонью по столу. Он выглядел по-настоящему довольным. – Тогда оставим на время наши разногласия и подумаем о судьбе Утегата. Я понимаю, что тебе надо все обсудить со своими людьми. Так что буду ждать от тебя новостей в ближайшие дни.
С тем он поднялся и, коротко распрощавшись, покинул дом Корта, оставив его в задумчивости.
Не прошло и минуты, как из соседней комнаты появилась Леда.
– Ты все слышала? – спросил Корт.
– Все до последнего слова, – кивнула девушка. – Ты же понимаешь, что он ударит в спину при первой же возможности.
– Понимаю, – протянул Корт. – И не собираюсь сидеть и ждать этого.
Гвирн – бесспорно опасный противник. Самый опасный из всех в Утегате, кто рвется к власти. Он принадлежит к древнему роду, из которого вышло много Кангов. Он умный и волевой руководитель, поэтому за ним идет много народа. Возможно, Корт и сам мог бы последовать за ним. В конце концов, он никогда не желал власти. Никогда не стремился идти впереди, вести людей, - они сами за ним шли. Почему-то многие доверяли ему, наверное, причина была в том, что он – ругат. Народ верит в то, что ругаты обладают особой силой, связью с богами. Они являются избранниками Руга, а воле Руга никто не станет перечить.
Корт никогда не выдвигал свою кандидатуру на пост Канга, люди сами пришли к нему и попросили об этом. Поначалу это был лишь небольшой круг приближенных во главе с Уги – близкие друзья, которые всегда были ему верны и готовы следовать за ним, куда бы он ни сказал. Но постепенно их стало больше. Уги занялся пропагандой, а убеждать он умел. Так что вскоре Корт обнаружил, что за ним стоит значительная часть Утегата –
Хотел ли он того или нет, его не спрашивали. Атлурги выбрали его, а в конце концов именно так и становятся Кангами. Говорят, что Канг не правит народом, а ведет его. Что означает, что он лишь идет впереди, а люди сами следуют за ним, по собственной воле.
Но Гвирн был не таким, как Корт. После предательства родного города, который обрек его на смерть, Корт научился никому не доверять. И глядя на Гвирна, он видел не благородное происхождение и твердую волю, а бесконечную жажду власти. Конечно, Гвирн отлично умеет это скрывать. Он может легко очаровать и заманить собеседника сладкими речами. Он умеет красиво и складно говорить, а еще повернуть любую ситуацию к своей выгоде. Недаром так много народа зачаровано им.
Но Корт никогда не поддавался на эту удочку. Он словно бы мог видеть сквозь все эти чары. И то, что он видел, совсем ему не нравилось. Гвирн был тщеславен и высокомерен. Хоть, возможно, он и сам верил в то, что старается на благо Утегата, все, что волновало его на самом деле – это собственное возвышение. Он так сильно жаждал вернуть своей семье былое имя и величие, что ради этого готов был пойти на все. Качество, которое по мнению Корта, легко могло погубить не только его самого, но и весь Утегат.
Отчасти в этом была причина того, что Корт все же нехотя согласился принять участие в борьбе за власть. Он не считал, что станет хорошим правителем, но как хороший атлург, он должен был попытаться оградить город от еще большей беды.
– Сейчас нам ничего не остается, кроме как сыграть в эту игру. Если мы пойдем против Гвирна сейчас, когда он предложил перемирие, это будет выглядеть как удар в спину. Репутация сейчас играет решающую роль. Даже малейшее пятнышко может разрушить все, что мы построили.
– Я знаю, что ты прав, – Леда выглядела раздраженной, а это означало, что как бы ей это не нравилось, она соглашалась с Кортом.
– Но просто не могу думать о том, что этот человек замыслил что-то против тебя. Он втягивает тебя во что-то, чего мы толком не понимаем.
– Это так. Убив Канга, он сделал первый ход, а теперь делает второй. Так что здесь мы снова позади. Он продолжает вести эту партию, но это еще не значит, что вся игра проиграна. Посмотри на это с положительной точки зрения: сейчас мы не можем предпринять ничего против него, но и он тоже не может ничего мне сделать. А это значит, мы получили небольшую передышку, чтобы собраться с силами и решить, как действовать дальше.
– Может, и так. Но мне все это все равно ужасно не нравится.
Леда была такой соблазнительной, когда волновалась за него. Корт поймал ее за руку и притянул к себе.
– Перестань беспокоиться обо мне.
– А кто сказал, что я беспокоюсь о тебе? – Вскинула она бровь, слабо пытаясь освободиться из объятий Корта.
– Я же тебя знаю. Я ведь твой муж. А сейчас я попрошу тебя найти Уги и рассказать о том, что у нас есть новости. Мы соберемся сегодня вечером, пусть он оповестит всех, кого сможет за это время. Мы решим, что делать дальше, все вместе.