Звезда Ворона
Шрифт:
***
Как и говорил Эскер, они не стали подолгу рассиживаться на одном месте, и уже с первыми лучами солнца двинулись в путь. Идти пришлось намного медленнее, чем до этого, так как вскоре им стали попадаться туманные глади больших озер, и риск угодить в трясину усиливался. Тропические пейзажи неуклонно растворялись, и на их место пришли покинутые и проникнутые тишиной заводи, в которых высовывались склонившиеся к воде кривобокие деревья и голые скалы. Иногда можно было заметить и поросшие водной зеленью руины каких-то древних построек, которых поглотила холодная трясина, или крыши затонувших карет, высовывающихся из воды, словно мачты разбитых кораблей.
Через пару дней пути туман стал отступать, но из-за пустых и бедных пейзажей, похожих один на другой, казалось, что серая пелена все еще клубиться, скрывая от путников поглощенный
— Эта местность именуется Валь-Эльшул Зуриль. — поведал ему Синох в то время, пока они ждали отставшую группу, которая вела лошадей по хлипкому мостику. — Это язык айналь, на котором сейчас говаривают шалаль. В переводе на кальдерийский значит как Великое Поле Тайн.
— Шалаль — это арлекины? — поинтересовался Феликс, припоминая разговор с монахом, когда они только вступили во владения Зерзуллы. — Но твой перевод оказался очень точным, ведь тайн в этих землях и вправду хватает. — продолжил он, окидывая взглядом руины полузатопленных зданий. — Тут случилось какое-то наводнение?
— Раньше это была столица одного из народов арлекинов. — сказала Анья, которая стояла рядом, вливая странную дымящуюся жидкость в колбу на своем посохе. — И правил ей король Ралавье.
— Что я слышу! — раздался за их спинами громкий голос Ареля. — Вы говорите о старине Ралавье Звездочете?
— Откуда такой безмозглой чайке как ты известно имя одного из величайших алхимиков? — удивлено спросила Анья, подняв белую бровь.
— Умолкни, болотная ведьма. — огрызнулся Арель, подойдя к их компании. В руках он держал горсть ягод, которые в большом количестве росли в этих местах — кислые и вяжущие. Отправив одну из них в рот, он сплюнул несколько косточек под ноги Аньи. — В первую очередь Ралавье был отличным моряком, знающим свое дело. Не то что некоторые…
Анья, на мгновение посмотрев себе под ноги, вдруг резко дернулась в сторону Ареля, обнажив свои острые зубы в хищном оскале, отчего заставила последнего моментально растерять оставшиеся ягоды и схватиться за саблю. Феликсу даже показалось, что в его лезвии промелькнуло что-то голубое и яркое, но потом он понял, что это было лишь отражение полуденного неба. На этом все и закончилось. Ухмыльнувшись, Анья продолжила наливать в посох дымящуюся жидкость.
— Сумасшедшая карга. — пробормотал Арель, убирая саблю за пояс.
— Так что там по поводу вашего Ралавье? — попытался разрядить возникшее напряжение Феликс. — Вы сказали, что он был королем этих мест, но это никоим образом не разрешает загадку, почему тут все затопило водой.
— Ралавье был не первым королем этих мест. — ответила Анья. — До него тут правил его отец — Валь-Мал’эналь.
— Великий Созидатель. — перевел Синох. — А имя его сына звучит как Путь Лучей или Окончание Радуги, потому что он имел многоцветие в своих волосах.
— Так уж случилось, что Валь-Мал’эналь и правда был великим строителем. Я не знаю почему так сложилось, видать имя и вправду влияет на нашу судьбу. — сказала Анья. — Он привел свой народ из-за горы Эоэль Шулиль, Звездосветной. Мы еще увидим их, когда пройдем Эльшул Зуриль. Тут и раньше было все затоплено, но Валь-Мал’эналь в свое время построил великую платину, которая перекрыла воду.
— Зачем же было селиться в таком непригодном для людей месте? — не выдержал Феликс, наблюдая за вереницей лошадей, которые медленно брели по небольшим разноцветным
— Он вынужден был переселиться сюда, так как тут жили правители Зерзуллы, с которыми народ арлекинов связывали крепкие узы. Можно сказать, что Валь-Мал’эналь был их вассалом. К тому же горы Эоэль Шулиль всегда были неспокойным местом, и в те времена там рыскало множество разбойников и диких племен, которым не было числа. Перебраться сюда было мудрым решением. — закончив переливать зелье, Анья направила свой посох на юг, и провела им дугу, слева-направо. — Хребет Эоэль Шулиль огибает всю долину, и можно было не бояться, что враг сможет быстро подвести к стенам города большую армию. Было построено множество форпостов и сторожевых вышек, и вскоре Эльшул Зуриль стал непреступной твердыней на пути в Зерзуллу.
— Но ведь тут все затоплено. — в который раз напомнил Феликс.
— Умерь свое любопытство, мальчик. — проницательно проговорила Анья, ткнув его в грудь своим посохом. — У нас еще есть время на слова, прежде чем эти улитки доползут до нас. — она кивком указала на переходивших по мостикам лошадей. — Так вот, — продолжила она, — перед тем как воды Нзуламара забрали это место, Эльшул Зуриль был поистине великим городом. Тебе, наверное, трудно будет в это поверить, но арлекины отлично владеют военным искусством, и считаются грозными бойцами. Они были хранителями мира в Зерзулле, их сияющими стражами, за что арнистрийцы прозвали их Эо Кирэ — Звездные Защитники, а еще Сау’Шул Кирэ — Защитники с Холма. Они стали стражами этих мест, и долго хранили мир в долине, принимая на себя удары северных племен злобных карликов — казирэмов, а также их кровных родственников — зоарийцев. Кирэ живут гораздо дольше, чем обычные люди, и Валь-Мал’эналь правил множество столетий, прежде чем трон занял его сын Ралавье. И в отличии от своего прагматичного и прямолинейного отца, он, как ты уже понял, был непревзойденным алхимиком и великим философом. Но это совсем не значит, что он не унаследовал таланта своего отца, и был плох в созидании. Вместе с потрясающим мастерством кузнечного дела, которое он перенял от отца и дяди — Валь-Эльраналя, Ралавье смог усилить армию, проведя реформы и первым укомплектовав ее отрядами боевых алхимиков, да и улучшить жизнь кирэ в целом. Это он придумал рахафол — особый сплав, способный растягиваться и сжиматься, который в Стелларии называют «горней сталью». А затем, когда судьба вынудила его покинуть это место, он построил великие корабли и отправился на Новый континент, где обучил кузнечному искусству норнов и пиктов, которые поселились у хребтов Ос, и после чего уже предки самих норнов основали Амбосгот.
— О, я слышал про Амбосгот! — оживился Феликс, обрадованный тем, что тоже может поделиться знаниями, и не выглядеть полным невежей и простаком. — Им ведь правила династия Экхардов. На моей родине они очень известные мастера кузнечного дела.
— Именно. — улыбнулась Анья. — Как раз Экхардов и обучил Ралавье кузнечному мастерству и тонкому ювелирному делу. Но так как среди них не было ни одного человека, способного перенять истинное искусство изменение Порядка, то и работы Экхардов не шли ни в какое сравнение с теми шедеврами, которые производил на свет Ралавье. Ты и сам можешь в этом воочию убедиться, взглянув на клинок этого неотесанного олуха, с мозгами медузы. — она кивнула в сторону Ареля.
— А я уж думал ты и не заметишь, гнилая ты коряга. — Арель был явно доволен таким вниманием. Снова вытащив свою саблю, он бережно провел по клинку ладонью. — Ивальзир. Хотя я не считаю, что оружию нужно давать имена до того, как оно себя проявило, но этот полностью заслужил свое название — Отражающий Небо. Наверное, это одна из последних работ Ралавье.
Феликс раньше никогда не обращал особого внимание на оружие его спутников, и приглядевшись к сабле Ареля, был поражен тем, что до этого не замечал ее уникальной красоты. Лезвие блестело, словно застывшая гладь ртутного озера, и на нем были выведены красивые узоры из птиц и цветов. Рукоять тоже была выполнена с ювелирной изящностью, и выглядела как гигантский осьминог с переплетенными щупальцами, пытающийся ухватить навершие в форме солнца. От взгляда Феликса так же не ускользнула странная полоса на острой части лезвия, будто оно было покрыто тонкой коркой инея. И тут он заметил то, что заставило его еще больше расширить глаза от удивления: в глубине рукояти, между переплетением щупалец, он увидел стеклянную оправу, в которой, словно полчища синих многоножек, мерцали бесчисленные вспышки света.