Звездный демон

MadameD

Особенно хорошо природа их царя помнилась вот после этого.

– Что наш повелитель сделает против такого? – закончил стражник, ткнув пальцем за угол. – И разве можно кому-нибудь оставаться с этим демоном наедине?

Оба замолчали, крепче сжимая свои энергетические копья.

Люди были почти во всем правы – Ра на них воздействовал; но он не подчинял их, а прощупывал. Попытаться загипнотизировать обоих сразу, чтобы они его выпустили, было бы и слишком рискованно – люди были вооружены – и слишком нерационально. Ментальное воздействие требовало немалых энергетических затрат; а охрану, конечно,

расставили по всему дворцу и предупредили. Ра не только рассуждал логически: он мысленно прощупал дворец, на короткое время словно бы выйдя из тела и мощно расширив сознание, - хотя и оставался привязанным к своему телу и телу носителя. И после этого усилия уже почувствовал себя опустошенным.

Гоаулд склонился к коленям, тяжело дыша. При таком расходе энергии надолго его не хватит.

А ему нужно поберечь силы для встречи с тем, в чьих руках его судьба.

Ра прислонился к стене и опять закрыл глаза, стараясь не тратить энергию даже на мышление. Гоаулд сидел бездумно и безвольно – он копил силы для страшной схватки, интеллектуальной и ментальной. Имей Менес опыт и мудрость учителя Неби, он десять раз подумал бы, прежде чем хотя бы приблизиться к своему пленнику; а еще вернее, при таком опыте и мудрости он бы сдался сразу.

Потому что такая схватка была не по силам человека.

Однако у молодого царя не было опыта учителя Неби – но был собственный опыт, опыт завоевателя, ни разу до сих пор не терпевшего неудач. Пока его воины боролись с неслыханной напастью, насланной Ра, Менес счастливо расписывал жене, какое благоденствие ждет их народ теперь, когда враг сражен, а его мудрость в их руках. Киа слушала мрачно, но Менес ничего не замечал – а может, просто не обращал внимания на недовольство и тревогу царицы. Ведь она женщина! Разве женщинам не свойственно видеть ямы на ровном месте?

– Он полон ужаса передо мной, - говорил Менес. – Он слаб духом, как ребенок! Я не понимаю, почему мы до сих пор боялись его, - чего в нем бояться?

Киа покачала головой.

– Дорогой брат, подумай – смог бы Ра править людьми несколько тысяч лет, если бы не был к этому способен? Для человека править и несколько десятков лет – много.

Она осеклась, поняв невольный оскорбительный намек.

Лицо Менеса сделалось упрямым и злым, и он угрюмо ответил, не глядя на жену:

– Пусть так. Но Ра мой, и всего его тайны теперь мои. Я достаточно узнал его - он испугается даже угрозы пытки, не то что самой пытки. Я подержу его без пищи и питья сутки, а на следующую ночь спущусь к нему… и тогда…

Менес прикрыл глаза и совершенно мальчишеским жестом хватил себя кулаком по колену, улыбаясь счастливой улыбкой.

– И тогда пусть только кто-нибудь встанет у меня на пути! – шепотом воскликнул царь. Киа со страхом поняла, что Менес подразумевает и ее. Она могла бы встать у него на пути. И ей пришлось бы очень себя пожалеть, как и любого, кто встал бы сейчас между Менесом и бессмертием – между Менесом и всевластьем…

Фараон привлек ее к себе и жадно поцеловал, утопив руку в ее волосах. Несколько мгновений в комнате было слышно только тяжелое дыхание, словно борьба; и наконец, прежде чем упасть в темную жаркую бездну страсти Менеса, Киа сумела ускользнуть от него на мгновение.

–

Менес… кажется, я беременна, - задыхаясь, прошептала царица.

Она солгала вовремя – она сумела сбить мужа с мысли и обезоружить его в достаточной степени, чтобы он не взъярился слишком, когда Киа поступит вопреки его воле. Менес чуть не обезумел от радости; он оглушил ее ласками и поцелуями, а потом вдруг испугался, что повредит ее ребенку, и резко отстранился от Киа, от избытка чувств потрясая кулаками и изливая свои неуемные восторги в воздух. А потом опять забылся и схватил ее в объятия, осыпая полными любви словами, обещая ей весь мир…

Когда обманутый Менес наконец утихомирился и заснул, Киа поняла, что заснул он крепко, а все подозрения насчет нее выветрились у него из головы. Разве может женщина, носящая дитя, злоумышлять против своего супруга и защитника, против отца своего будущего ребенка – разве может она сказать ему хотя бы слово поперек?

Удостоверившись, что может выйти безопасно, Киа бесшумно встала, оделась и покинула спальню. Она делала то же, что сделала много ночей назад – для Мерсу. Мерсу она спасла единственным возможным способом. А это существо, быть может, удастся вызволить по-настоящему…

Еще более твердо, чем Менес вознамерился выпытывать у Ра секрет бессмертия и власти над миром, Киа вознамерилась вернуть Ра свободу – и позволить ему отступить в свои небесные владения. Она понимала, что Менес, скорее всего, убьет Ра – если тот прежде не сломит своего победителя и не воцарится на земле снова. Киа никак не могла допустить ни того, ни другого исхода.

Она свободно проделала путь до самой темницы – больше никто не чинил ей препятствий; пусть стражники, караулившие Ра, и усомнились в своем теперешнем повелителе, у остальных трепет перед фараоном и царицей возрос многократно. Киа дошла до поворота, где стояла охрана Ра; и воины сделали попытку удержать ее - но эти не пускали ее уже не из-за запрещения фараона, а из страха перед Ра.

Великая царица резко приказала дать ей дорогу, потому что идет по своему делу; и больше возражений не услышала.

Киа пришлось собрать всю свою волю и даже больше, чтобы решиться приблизиться к решетке, за которой томился… нет – выжидал своего часа самый страшный узник, которого видели эти стены. Царица медленно подошла к камере, уже видя, что ее заметили: вернее, еще прежде, чем увидеть, она ощутила это всеми фибрами. Чувствовать Ра было еще хуже, чем смотреть в его светящиеся глаза голодного хищника. Ра ненавидел ее, и Ра готов был пустить в ход любое свое демоническое оружие, чтобы не подпустить ее к себе и своим планам…

– Нет! – схватившись за холодные металлические прутья, уже плохо соображая, воскликнула Киа. – Нет, не трогай меня, сперва выслушай!

========== Глава 59 ==========

Светящиеся глаза сузились и замерли в полутьме камеры, не приближаясь. Киа послышался не то вздох, не то странное хрипение - у нее мурашки пробежали по коже при этом звуке, порожденном нелюдской грудью. А потом бессмертный юноша пристально уставился ей в глаза – их головы были как раз на одном уровне.