Звездный корсар

Бердник Олесь Павлович

Экзаменационный Квантомозг отобрал нас в экипаж очередной междузвездной экспедиции. Характеристики были разные, возможно, даже полярные, но такое решение Планетарного Киберцентра имело смысл. Я сторонник уравновешенных, целесообразных действий. Он парадоксальный мыслитель с элементами авантюризма.

Возможно, Квантомозг имел в виду синтез полярностей в условиях чрезвычайно сложного полета к иным светилам. Впрочем, синтеза не получилось. Это стало ясно намного позже, в космосе. А на планете мы побратались. Дали священную клятву жить и действовать во имя познания, для счастья

мыслящих существ.

— Как это прекрасно! — прошептала Гледис.

— Что? — нахмурился Правитель.

— Клятва, которую вы дали…

— Возможно, — кивнул Кареос, искоса взглянув на девушку. — Но то был романтический туман, неосознанное стремление души к тайне, к неведомому. Разум еще не мог трезво анализировать реальное течение событий и строгие, неумолимые закономерности Мироздания, коих невозможно ни устранить, ни нарушить. Не возражаю — мне до сих пор жаль тех далеких детских мечтаний и стремлений. Но достаточно об этом… Мы несколько раз летали к периферии Системы Ара, побывали на далеких холодных планетах, строили опорные базы научных астроцентров, изучали иные формы жизни в соседних мирах. Я был командиром экспедиции. Он — моим заместителем, помощником и соратником…

— Погоди! — удивленно воскликнула Гледис, дотронувшись ладонью до руки Правителя. — О ком же ты рассказываешь? Ведь твоим помощником во всех ранних экспедициях был…

— Гориор, — сурово отозвался Правитель.

— Гориор, — повторила девушка, и грусть проплыла в ее темно-синих очах. — На площади в Центральном Мегалополисе вы стоите с ним вдвоем. Обнявшись. Смотрите в небо. В необъятность. Туда, где кружатся птицы. Откуда льются лучи далеких звезд. Куда устремляются мысли мечтателя. Миллионы людей любуются вами — тобою и твоим побратимом. Сколько раз я склонялась перед вашим мужеством. Ты и Гориор — неразлучные братья. Как же…

— В этом — трагедия, — сказал Кареос.

Девушка внимательно глядела ему в глаза. В лице Правителя отразилась скорбь, уста окаменели. Помолчав, он угрюмо произнес:

— Гориор и Корсар — одна и та же личность.

— Но ведь Гориор погиб! — воскликнула Гледис. — Так рассказывает планетная история.

— Так надо. Людям не следует знать горькую истину. Пусть они поклоняются герою.

Ты ведь тоже склонялась перед идеалом. В жизни идеал оказался замутненным… Ты жаждала взять частицу тяжести на свои плечи? Смотри же — не покачнись теперь.

— Не понимаю… Не могу еще понять, — отозвалась она. — Такие герои… побратимы… и вот…

— Диалектика бытия, — серьезно молвил Кареос. — Я уже пережил горечь потери.

Давно. Оставил для себя только заботы о счастье людей, о судьбе планеты.

— Знаю. Верю тебе. Но скажи: отчего начался разрыв? И почему Гориор…

— Тише, — предупредил Правитель. — Не называй этого имени. Никто не должен знать того, что произошло. Это пагубно для Ораны. Мое слово — приказ.

— Понимаю. Продолжай, мой любимый…

— Мы возвращались с далекой звездной экспедиции. Возле соседней звезды нашли планеты с оригинальной жизнью, экзотические расы мыслящих существ, но более низкого уровня развития, нежели оранцы. Мы несли родному миру весть о волшебном открытии. В полете звездолет

установил связь с планетою. Гравиолуч принес радостную новость: меня и Гориора избрали в Руководящий Всемирный Центр. Это было высшим проявлением доверия и благодарности за наши подвиги и открытия. Мы поняли, что могут осуществиться юношеские мечты — планета вложила нам в руки творческие и административные рычаги неимоверной силы. Ты знаешь, Гледис, что в то время Орана еще не была едина. Идеологические, экономические, этико-моральные противоречия мешали общим глобальным усилиям. А теперь можно было разрушить ненавистные барьеры, используя свой авторитет, и сделать всех людей счастливыми…

— Ты достиг этого, — гордо сказала Гледис.

— Да, — согласно кивнул Кареос. — На это ушло много трудов, усилий, борьбы.

Целая эпоха… Но тогда… Он — я не хочу вновь называть его имя — восстал против меня, начал уничижительно отзываться о моем проекте всеобщего достатка.

Утверждал, что все это утопия и антиэволюционный бред. Чего только я не наслушался от него, когда мы подходили к родной системе, направляясь на Орану.

Он обвинял меня в том, что я жажду стать вождем темной толпы, что человечество, обремененное сытостью и потребительскими традициями, выродится и скатится в пропасть инволюции, что человеку нужны не изобилие, а вечная опасность и бездна стрессовых ситуаций, перед которой дух мог бы взращивать крылья для полета!

Слова! Слова! Глупые абстракции! Я устал возражать ему. Я пытался доказать, что человечество в своей основе еще не сформированный материал и требует уюта, покоя, обеспеченности. Следует расширять постепенно его создание, дать силу, обеспечить возрастающие потребности наслаждений, удовлетворить жажду чувств и стремлений. А затем… когда придет благоприятное время, когда нам удастся воспитать новые, высокообразованные поколения, можно постепенно устремить их к новым горизонтам… Он яростно возражал. Говорил, что ждать нельзя. Что природа ждет от нас небывалого плода… Ты слышишь, Гледис, какие смешные определения?

«Эволюционный плод»! Как будто человек — это кустарник хао. Как будто некто взрастил его в космической теплице и жаждет увидеть результат своего труда!

Странные бредни! Он утверждал, что надо толкать человечество к пропасти, как толкают птенцов на край гнезда взрослые птицы! Либо полет, либо — падение!

— Это жестоко! — вырвалось у девушки.

— Я сказал ему то же, — продолжал Кареос. — Но он был неумолим. Угрожал обратиться ко всей планете, начать дискуссию. И тогда…

— Что тогда? — тревожно переспросила Гледис.

— Тогда, — медленно произнес Правитель, — он совершил преступление. Он бежал, когда звездолет приблизился к поясу астероидов…

— Каким образом?

— Исчез. Захватив десантную ракету. Я вернулся на планету и вынужден был скрыть правду. Так преступник стал героем.

— Ты поступил благородно, — молвила девушка.

— Но неосмотрительно, — возразил Кареос. — Он преследует наши корабли, уничтожает их. Он захватывает лучших моих ученых. Он не позволил ни одной галактической экспедиции уйти за пределы Системы Ара… Это — космический пират.