Звездный корсар

Бердник Олесь Павлович

После забот дня Правитель возвращался к вилле и шел к ней. Ее удлиненные глаза, похожие на темно-синие плоды хао, искрились радостью и наполнялись таким неподдельным восторгом, что суровое сердце Кареоса начинало волноваться от давно забытых чувств, а на худощавом мужественном лице лучилась искренняя улыбка. Он целовал ее чистые девственные уста, вдыхал горную прохладу зеленоватых кос, закрывал глаза. И тогда Правителю казалось, что исчезает все: Орана, непрерывная тяжесть руководства, неведомые простым людям заботы о будущем.

На минутку он забывал обо всем на свете. Но волна не останавливалась, вихрь жизни снова и снова увлекал Кареоса.

Гледис казалось, что так будет всегда. Вечный сон — прекрасный, нежный, будто мглистый призрак на окоеме. Кто ты — никто не скажет! Облачко или волна, птица или солнце, песня или цветок среди благоухающего луга? Зачем размышлять об этом?

В ее думы внезапно ворвался тревожный голос. Замутил покой души, посеял смущение. Гледис отогнала видения, взглянула на Правителя. Он сидел в кресле, подавшись вперед, пальцы рук побелели от напряжения, на высоком челе залегли грозные морщины. С экрана на него смотрел пожилой оранец. Сухое, усталое лицо несло печать взволнованности, глаза излучали неуверенность и страх.

— Кареос, — промолвил он, — скверная весть!

— Не удивляюсь, — желчно ответил Правитель. — Мне в последнее время не приносят хороших вестей.

Гледис не узнала его голоса.

— Девятой звездной экспедиции нет!

— Проклятие! — рявкнул Кареос, ударив ладонью, по подлокотнику кресла. — Что случилось? Почему ты — лидер экспедиции — жив?!

— Ты не дослушал, — виновато отозвался космонавт. — Люди живы. Все до одного.

— А корабль?

— Цел.

— Тогда… он? — упавшим голосом произнес Правитель.

— Корабль и люди в плену, — с горечью молвил космонавт. — Нас пленил Звездный Корсар.

Гледис вздрогнула от неожиданности. Звездный Корсар?! Снова это зловещее имя.

Она уже несколько раз слышала о нем. В спокойный поток планетной жизни весть о Корсаре всегда врывается, словно исполинский камень в гладь озера, порождая волны слухов и смятение. О Звездном Корсаре ходили легенды, но считалось недозволенным и даже неприличным нарушением хорошего тона говорить о нем (и даже вспоминать) в респектабельной семье или культурном обществе.

— Где он встретил вас? — спросил Правитель.

— Перед поясом астероидов.

— Вы защищались?

— Да. Был включен гравитационный и лучевой комплекс защиты.

— И что?

— Все напрасно! — вздохнул с горечью космонавт. — Люди Корсара прошли защитное поле, словно его и не было. Каким-то образом они заблокировали автоматику корабля. Нас привели в шлюз на одном из астероидов.

— Ты видел ЕГО?

— Да. Он говорил с нами. Я помню все, что он сказал.

— Погоди! — нетерпеливо сказал Правитель. — Где ты теперь?

— В космопорту, на главном спутнике Дориане.

— Вылетай немедленно ко мне. Нигде не задерживайся. Еще несколько вопросов:

он отпустил тебя?

— Да. Он никого не задерживал.

— Значит… они остались там добровольно? — ужаснулся Кареос.

— Да.

— А ты?

— Я человек чести и долга, — с достоинством ответил лидер экспедиции.

— Спасибо, — тихо произнес Правитель. — Я не забуду этого. До встречи. Я жду.

Экран потемнел. В зале плыла напряженная тишина. Гледис вздохнула. Кареос резко повернулся, остро взглянул на девушку. На какое-то мгновение его лицо исказила гримаса недовольства.

— Ты здесь?

— Да, мой милый, — тревожно ответила она. — А разве ты не знал?

— Нет, нет. Ничего. Ты все слышала?

— Да, мой повелитель. Снова это имя — Звездный Корсар. Оно тревожит меня.

— Тебе кто-то говорил о нем? — удивился Кареос.

— Ничего определенного. Слухи. Но у тебя неприятности? Расскажи мне. Быть может, я помогу тебе?

Правитель громко рассмеялся.

— О наивная милая девочка! Она — хочет помочь. Это любопытно! Нет, в самом деле, я не шучу! Я восхищен! Ха-ха-ха!

— В очах твоих тревога. Ты смеешься, но… неискренне. Если любишь меня, расскажи про Корсара. Почему он сеет тревогу и зло? Разве планета не может укротить его? Почему он враждует с людьми? Зачем пленил экспедицию? Захвати его — ведь ты всесильный?!

Правитель нахмурился. Внимательно смотрел на девушку, словно изучая ее. Потом тихо молвил:

— Все не так просто, моя крошка. Это — сильный и опасный враг. Конечно, планета не боится его, но в космосе… Там он имеет много укрытий, пиратских кораблей, гаваней для звездолета…

— Зачем ему это? — удивилась девушка. — Разве не лучше жить на планете? Весело, счастливо, вместе со всем человечеством…

— Честолюбие! — сказал Правитель, покачивая головою. В его словах слышались сочувствие и печаль. — Страшный бич — честолюбие! Для одних оно — тяжесть ответственности. Для иных — ненасытная жажда власти. Да, властолюбие движет им.

Таким он был еще в молодости.

— Ты знаешь его? — поразилась Гледис.

— Знал, — вздохнул Кареос. — Но зачем это тебе?

— Нет, нет! Я все хочу знать. Пусть частица твоей тяжести ляжет и на мои плечи.

Я не хочу быть куклой рядом с тобою, а достойным помощником…

— Достойным помощником… — повторил Правитель печально и протяжно, из-под прикрытых век глядя на подругу. В нем созревала какая-то тяжелая дума. — Не ведаю, чем ты могла бы помочь мне, птичка горная, но пусть будет так. Я расскажу тебе про Корсара, о нашей с ним дружбе, о том, что навсегда разъединило нас…

Садись сюда, рядом со мною. Слушай…

Впервые мы встретились с ним, и познакомились в Экваториальной Школе Астропилотов. Обоим было по две звездные спирали — увлекающиеся, романтические парни. Юность и мечта, стремление к тайне и бесстрашие сблизили нас.