Звездный корсар

Бердник Олесь Павлович

Путепровод передал Гледис эскалатору, и она очутилась перед входом на виллу.

Стрельчатые двери, окованные старинной медью, бесшумно открылись, девушка прошла в широкий сферический зал. Сквозь многоцветные витражи на куполе проникали радужные лучи, они мерцали на суровых мордах сказочных химер, поддерживающих мощными спинами все сооружение. А внизу — на стенах — темнели матовые экраны дальней связи, несколько из них вспыхивали световыми диаграммами, набором цифр, символов, на одном появилось лицо пожилого человека, что-то говорившего. В кресле перед пультом управления сидел Кареос. Ощутив, что кто-то вошел, он повернул лицо к Гледис, ободряюще улыбнулся. В черных живых глазах мелькнуло

одобрение.

— Погуляла? — спросил Правитель, взглянув на ее стройную фигуру в полупрозрачной короткой тунике.

— Я купалась.

— Отдохнула?

— Отлично. Только надоедливый страж остановил меня. О Кареос! Как иногда хочется побыть в одиночестве, заплыть далеко в море, забыться. А механические чудовища…

— Достаточно, Гледис, достаточно, дитя мое! — мягко, но властно прервал ее речь Правитель. — Ты ведь знаешь — жизнь человека священна, она под защитой наших искусственных помощников. Так велит Хартия Космического Закона. Чего же ты желаешь — отменить Закон?

— Ничего, извини, — смущенно молвила девушка, останавливаясь у бассейна среди зала. — Это так — настроение.

Она склонилась над водою, увидела свое отражение: чудесная головка с огромной волной зеленоватых волос, удлиненные темно-синие глаза с опахалами густых ресниц. Правитель заметил, что она любуется собою, довольно кивнул.

— Ты счастлива, Гледис? Я рад, что подарил тебе полноту жизни. Еще минуточку погоди. Покончу с делами — и я твой…

Гледис села в кресло-качалку, раскачалась, голова закружилась, разноцветные стекла витражей сплетали странные узоры, ей казалось, что она улетает. Что Кареос спросил? Счастлива ли она? Смешной! Разве это не ясно и так, без ответа?

Она безмерно, бесконечно счастлива. Разве не ей, одной-единственной на целой планете, выпала честь и преимущество быть подругой всесильного Правителя Ораны?

Кто она была до того?

Она жила с отцом и матерью среди Южных гор, в ущелье между ледяными вершинами, достигающими острыми пиками высоты в пятнадцать ми. В долине протекала бурная горная река, на небольших лугах по ее берегам зеленела сочная трава, росли густые кустарники съедобных хао. А по взгорьям высились стройные стволы хвойных деревьев. Их смолистые орехи были вкусны и питательны. Гледис не ведала, когда родители поселились в той долине. Сколько помнила себя, они не выходили оттуда в широкий мир. Она даже не знала, что есть что-то за горами. Считала, что белый свет кончается в долине, между белоснежными вершинами. Год за годом, день за днем. Песня водопада, громы и молнии, яростные грозы, белая пелена зимних метелей, сказочным пологом одевающая горы и леса. И еще — золотые искры, пламенные самоцветы далеких звезд. Гледис принимала все это как продолжение своего естества, ей не надо было спрашивать у матери или отца о сути того или иного явления, как не спрашивает цветок у дерева, что ему делать, когда на окоеме всходит солнце.

Так минули годы. Девушка расцвела. И вдруг случилось чудо. Над долиной появился летающий корабль. Родители и соседи испугались, но не успели спрятаться. С борта корабля сошли люди. Они были серьезны, важны. Никого не тронули, никого не взяли. Любовались видом гор, пили воду из горного потока. Искусственные существа по их приказу рыли ямы у подножия гор, выбрасывали наружу кучи сверкающих камешков. Но Гледис это не интересовало. Ее заворожили люди, невиданный корабль.

Она была поражена, взволнованна. Значит, где-то за горами есть иной мир? Там дивная, неведомая жизнь. Почему же родители молчали об этом? Почему ничего не сказали ей?

Среди ученых и исследователей был Правитель Ораны. Он приметил юную девчонку, дикою козочкой выглядывающую из-за бедной избушки,

прочитал в ее взгляде интерес и жажду неведомого. Он понял ее душу. И не надо было слишком уговаривать, чтобы она согласилась лететь в широкий мир.

Родители плакали, умоляли. Гледис твердо заявила: она желает знать, что там, за горами. Чего она дождется в этом диком ущелье?

На следующий день, когда Голубое Светило посеребрило вершины ледяных великанов, корабль был готов к отлету. Гледис попрощалась с отцом и матерью. Они решительно отказались оставить уютный уголок в горах. Отец поцеловал единственную дочку в глаза, не стыдясь слез, плакал долго, приговаривая:

— О моя несчастная доня! Ты, словно глупенький мотылек, летишь на яркий луч. шумного мира! О, ты еще пожалеешь!

Мать лишь прижала Гледис к груди, благословила, еле слышно прошептав:

— Не забывай нас, доня! Если станет тяжко, помни, что в этой забытой богом долине тебя ждут…

Будто кто-то сорвал повязку с очей Гледис. После глухой долины вся планета Орана. Огненным потоком ворвалось в ее мозг новое знание. Ускоренным психометодом она овладела необходимой суммой школьной информации и за полгода знала уже не меньше, нежели ее ровесники.

Кареосу было приятно удивлять неопытную девочку. Он словно гордился своим могуществом, необъятностью владений, возможностью предстать перед нею властителем жизни и ее тайны, планеты и всех жителей Ораны. Он не разлучался с нею. Поселил в изолированной вилле, откуда руководил Ораной и ее спутниками, а когда отправлялся в путешествия, то непременно брал Гледис с собою.

Девушка увидела необъятные поля, где все работы были механизированы. Ни одного человека! Разумные киберсеятели самостоятельно выходили на вспаханные поля весною, а в конце лета их механические братья киберкомбайны собирали богатый урожай разнообразных культур, чтобы передать все это в мегалополисы — исполинские планетные города, где жили миллиарды оранцев. Кроме плодов леса, сада и полей, граждане Мирового Союза получали множество изделий заводов и фабрик: там удивительные синтезаторы без устали трансформировали в биореакторах неорганические вещества в еду, машины, приборы, игрушки, парфюмерию, одежды, различные напитки — хмельные и безалкогольные.

Мегалополисы гремели от музыки, песен и буйного веселья. Колоссальные кинозалы демонстрировали увлекательные фильмы о подвигах космонавтов, о морских походах древних героев, об ужасных муках минувших поколений, о революционных потрясениях прошлого, когда были посеяны зерна современных достижений. На стотысячных стадионах бушевали стихии чувств, сторонники спортивных кумиров чествовали своих любимых героев после побед над противниками. Океанские и морские пляжи были переполнены миллионными толпами. На тысячах кораблей, воздушных лайнерах, магнетолетах, астролетах оранцы путешествовали по планете и к спутникам Ораны, открывая для себя тайны и красоту необъятного мира.

Гледис была всем этим поражена, восхищена. Зная о чудовищной истории ушедших веков, когда каждый подвиг героев, любое стремление к свободе жестоко преследовалось власть имущими, она переполнялась чувством благодарности к ученым, вождям человечества, освободившим мыслящих существ от ужаса темного прошлого.

Несколько путешествий к спутникам Ораны открыли для девушки красоту, величие и таинственность Вселенной. Она осознала настоящие масштабы планеты, ощутила ее относительность перед беспредельностью пространства, исполнилась уважением к тем, кто стремился подчинить, завоевать далекие миры для блага людей. И она отдала свое сердце Кареосу, человеку сказочного могущества, который непонятно за что так высоко поднял ее, обычную девочку.