Звёздный огонь
Шрифт:
– Ты что-нибудь узнал? – Джа-Джинни опустился на палубу, и от огромных крыльев сразу стало тесно. Крылан уставился на капитана огромными глазами, на его лице отражалось нетерпение. – Никогда не поверю, что ты мог его отпустить просто так!
– Узнал, – ответил Крейн ровным голосом. – Собственно, всё оказалось очень просто, мы могли бы догадаться и сами.
– И что теперь? – требовательно спросил Джа-Джинни.
– Увидишь, – проронил капитан и отвернулся.
Только Хаген понимал, отчего Феникс так странно себя ведет, хоть он и предпочел бы ничего не знать. Крылан же понятия не имел о произошедшем в каюте; он
Крейн, между тем, вспомнил о пересмешнике…
– Ты хорошо его рассмотрел?
– Да, – Хаген опустил голову. Вот зачем его позвали, получается. – Изобразить его будет сложновато, потому что я немного ниже ростом.
– Но возможно?
– У нас свои секреты, – пересмешник невольно улыбнулся. – И я никогда не взялся бы за невозможное дело. Так у вас, капитан, есть планы относительно этого… Эйдела?
– Планы были, – Крейн тяжело вздохнул. – Я тоже иногда ошибаюсь, но на этот раз всё сложилось даже удачнее, чем было запланировано… хотя и не во всех смыслах. Я рассчитывал удержать его, а взамен отправить тебя – чтобы выведать тайну этой черной твари.
– Не понадобилось?
– Нет, – хмыкнул Феникс. – Он сделался весьма сговорчив после того, что я ему показал. Тебя это тоже проняло, ведь так?
Вспышка – и человек превращается в факел.
Как всё просто…
– Капитан, я не понимаю, – сказал Хаген. – Зачем нужно было открывать ему правду, а потом отпускать живым? Ведь теперь все узнают, что Кристобаль Крейн – на самом деле Кристобаль Фейра! Матросы молчат, да и я молчу, а чужие языки не укоротишь. Да не пройдет и месяца, об этом будут болтать во всех портах!..
Он наконец-то осмелел и взглянул Крейну в глаза; капитан смотрел на своего матроса отрешенно-задумчиво – он как будто отдалился от «Невесты ветра» и всех, кто был с нею связан. У Хагена защемило сердце: интуиция подсказала пересмешнику, что за слова прозвучат сейчас.
– В этом мире нет ничего бесконечного, Хаген. Рано или поздно правда открылась бы. Время капитана Крейна подходит к концу, разве ты сам этого не чувствуешь?
Пересмешник хотел возразить – но не сумел подобрать слова.
– Тебе впору гордиться, – сказал Феникс с усмешкой. – Попадешь в легенду – да чего уж там, давно попал! Будешь правнукам рассказывать о нашем путешествии… лет этак через двести.
– Я бы предпочел через двести лет с вами вместе за бутылочкой хорошего вина вспоминать о былых годах! – выпалил Хаген, осмелев.
– Не знаю, – капитан отвел взгляд. – Огонь вечен, пока горит. Что будет завтра или через двести лет? Пожар, уютный очаг, пепел? Не знаю…
Они надолго замолчали; Хаген ощущал себя полностью сбитым с толку, а Крейн не считал нужным что-то объяснять. «Невеста ветра» приближалась к гавани, рассекая серебрящиеся волны. Пересмешник осторожно выглянул за борт – у него кружилась голова от усталости – и увидел блестящие черные спины дельфов, которые почетным эскортом сопровождали фрегат. Интересно, что разузнал капитан у своего пленника? Хаген хотел спросить Крейна об этом, но неожиданно для самого себя задал совсем другой вопрос:
– Капитан, вы знали того, чье лицо…
– Да, – перебил Крейн. – Маркус Фиренца, я случайно познакомился с ним лет двенадцать
Пересмешник сглотнул и отвернулся, чтобы не показать свой внезапный страх – а потом сообразил, что это бесполезно. Хаген теперь знал, что увидит в зеркале – красивое лицо с тонкими чертами и изогнутыми бровями, правая выше левой. Лицо человека, чью жизнь он уничтожил.
Крейн не заметил смятения собеседника – или не захотел заметить. Вздохнув, прибавил грустным голосом: «Жаль, ему недолго довелось творить», – и отправился на нос корабля, где нахохлившейся птицей восседал Джа-Джинни, всё ещё обиженный на капитана. А Хаген торопливо стер со своего лица черты художника, словно испугавшись, что они останутся навечно.
Но это не помогло успокоить пробудившуюся совесть…
Нами ждал их на пристани, нетерпеливо ходил кругами. Исподволь наблюдая за капитаном, Хаген почувствовал: Крейну не терпится поскорее спрыгнуть на причал. Но человек, рискнувший на такое, отделался бы в лучшем случае сломанными ногами, да и то – при очень большом везении. Поэтому магус не двинулся с места до тех пор, пока с борта не сбросили веревочную лестницу. Хаген и Умберто спустились вместе с капитаном, следом за ними слетел и крылан.
– В-вы что-то узнали? – от волнения правитель начал заикаться. – У Эсме не получается… она говорит, что не сумеет исцелить отравленных… Бедная девушка даже расплакалась от бессилия! О-о, капитан, на вас вся надежда!
– Соберите людей и пошлите их к истокам ручья, который питает водовод, – сказал Крейн без лишних предисловий. – Необходимо отвести воду, чтобы она не попадала в трубы, и тогда тварь к исходу третьего дня издохнет сама. Это всё.
– Всё?! – ошеломленно повторил Нами. – Вы шутите, капитан? С таким страшным оружием нельзя справиться столь просто…
– Можно, – магус нахмурился. – Потому что это вовсе не оружие. Вы слыхали когда-нибудь о полужизни?
Хаген вздрогнул.
– Неужели вы хотите сказать, – медленно проговорил Нами, – что это не легенда?
– Чистейшая правда, – ответил Крейн. – Эта вещь называется грейна, она была создана воронами-алхимиками во времена основателей и использовалась для очистки воды. Её ниоткуда не привозили, а разбудили, она всегда была здесь – с тех самых пор, когда был построен водовод. Вот только тот, кому понадобилось нас уничтожить, не просто вернул эту штуку к жизни, но и заставил делать то, для чего она вовсе не была предназначена – нести смерть вместо жизни.
– Полуживая машина… – пробормотал Нами, и в его голосе послышалось благоговение. – Быть может, мы могли бы её исправить?
Крейн покачал головой.
– Нет, об этом и речи быть не может. Её придется уничтожить хотя бы потому, что наших знаний не хватит, чтобы сделать всё как было. Когда трубы водовода пересохнут, грейна исчезнет – так сказал мне посланец Его императорского величества. Он был… немногословен, но не лгал – ручаюсь. Это всё, что я смог для вас сделать, Нами, потому что… – Крейн запнулся. – По его словам, противоядия не существует. Я сожалею.