Звездочёт из Нустерна и таинственный перстень

Гир Александр

Себастьян и Аранея подошли к своим друзьям.

– Спасибо вам за то, что вы для нас сделали, – не без волнения проговорила принцесса.

– Спасибо, друзья мои, вы помогли мне найти счастье, – сказал Себастьян. – Меня ждет иная, прекрасная жизнь. Но мне грустно с вами расставаться.

– Не надо печалиться, Себастьян, – подбодрил его архивариус. – Магония – не за тридевять земель…

– Как это? – поразился Себастьян.

– Да, милый, – сказала Аранея. – Магония – всегда рядом. Дорогая Эмилия, – обратилась она к жене профессора, – я хочу сделать вам на прощание небольшой подарок, – и Аранея неведомо откуда достала маленький мешочек

и протянула его Эмилии. – В нем семена замечательных цветов, какие растут только в Магонии. Они, надеюсь, украсят ваш прекрасный сад.

– Те самые цветы, аромат которых навевает любовь? – поинтересовался Себастьян.

– Именно те самые, – улыбнувшись, ответила Аранея.

– Спасибо вам, милая принцесса, – промолвила Эмилия и смахнула со щеки слезинку. – Не забывайте нас.

– Себастьян, – тихо произнес профессор, положив руку на плечо звездочета, – мне будет не хватать тебя. По крайней мере, напиши нам, как дела. Прощай, мой друг.

Эпилог

В Нустерн пришла осень. Побурела трава на Зеленой горе, выцвело небо. То и дело шли дожди. Но и осенний Нустерн оставался так же хорош. Отрадой этих серых осенних дней стал цветник Эмилии Инсекториус. С утра до вечера возле цветника прогуливались горожане. Причиной тому было появление в саду Эмилии необыкновенных, никем доселе здесь невиданных цветов – такой редкой красоты, что стоило только взглянуть на них, как сердце человека наполнялось теплым и нежным чувством. Возле цветника было гораздо легче сделать любовное признание, нежели в каком-либо другом месте. Даже самые черствые и угрюмые из горожан совершенно менялись, стоило им приблизиться к этому месту. В душах их просыпались светлые воспоминания из далекого детства, а с уст слетало ласковое слово. Происходило это, как уверяли некоторые, благодаря чудесному аромату прекрасных цветов. Горожане простодушно полагали, что жене профессора удалось вывести новый сорт особо ароматных роз. Они непрестанно приносили Эмилии поздравления, а та лишь улыбалась в ответ, но об истинном происхождении этого чуда предпочитала молчать.

Изменения, происшедшие в Нустерне в эту осень, коснулись не только сада Эмилии. Бургомистр действительно ушел в отставку, а его место занял молодой мастер из цеха бочаров. Старый бургомистр поселился в деревне, где у него был маленький уютный домик, и занялся разведением пчел. Том Глина продолжал приумножать свое состояние и славу: он по-прежнему поставлял лучшую посуду знатнейшим домам герцогства. Алхимик Бертольд усердно работал над совершенствованием своего знаменитого фейерверка. А Гуго Кривой выдал дочь за одного из рыцарей барона Фоейрбарда и чрезвычайно гордился этим браком.

Никто в городе больше не вспоминал о невесть откуда взявшейся и невесть куда пропавшей племяннице бургомистра. Надо сказать, что о ней позабыли еще в то утро, когда архивариус со звездочетом отправлялись в монастырь Сорока отшельников. Постепенно забылся и тот пышный и скандальный бал: никто уже не мог точно сказать, по какому случаю его устраивали. Впрочем, это и неудивительно: маги не любят оставлять следы. Редко вспоминали и о звездочете Себастьяне Нулиусе. Среди горожан быстро распространилось и укоренилось мнение, что он, получив приглашение, отправился в Турон преподавать геометрию и астрономию, прихватив с собой свою старую няньку фрау Марту. Мнение, безусловно, нелепое, но никто из знавших истинное положение дел

не пытался оспаривать его. А истину знали друзья Себастьяна. В отличие от прочих они частенько вспоминали не только своего друга, но и прекрасную принцессу Аранею.

Однажды, дождливым вечером, в трактире Локка сидели за ужином архивариус Букреус и профессор Артур Инсекториус. Они попивали горячий пунш и задумчиво смотрели на пылающие в камине дрова. Слепой Гаст наигрывал на виоле, а Эльза вторила ему на лютне. Дела их поправились, и медяки, которые они выручали за выступления, были им теперь не особо нужны, однако они настолько привыкли играть по вечерам в трактире, что не желали оставлять этого. Приближалось время тушения огня. Посетителей становилось все меньше.

– Что-то сейчас поделывает наш друг Себастьян? – проговорил профессор.

– Думаю, что в эту минуту, – ответил архивариус, – он поднимается на башню своей новой обсерватории, а его молодая супруга, по своему обыкновению, вяжет какие-нибудь чудесные кружева, как это делала ее знаменитая прабабка Арахна.

– А что тебе говорил король Аранеус, когда ты в последний раз виделся с ним? – спросил профессор.

– Артур, – покачал головой архивариус, – ведь я тебе по меньшей мере уже пять раз рассказывал об этом, и ты не устаешь спрашивать.

– Да, мой друг, я не устаю спрашивать об этом и не устаю слушать твой рассказ, поскольку все, что связано с Магонией, чрезвычайно интересует меня. Расскажи мне еще раз о посещении короля, пусть это будет в шестой и, может быть, в последний раз.

– Если в последний, то расскажу… – смеясь отозвался архивариус, но рассказа не последовало. Дверь трактира отворилась, и в зал вошел статный, красивый незнакомец средних лет, одетый в пропыленный дорожный плащ. В его руке был небольшой сундучок черного дерева. Лицо незнакомца казалось усталым и от этого, должно быть, несколько угрюмым.

– Это гостиница? – спросил он.

– Да, – ответил архивариус.

– Могу я видеть хозяина?

– Локк! – позвал профессор.

Из кухни вышел трактирщик и поклонился незнакомцу.

– Чем могу служить, сударь?

– Могу я у вас остановиться?

– Сколько угодно, сударь, – ответил Локк. – Все комнаты свободны.

– А что так?

– Не сезон, сударь, – пояснил Локк и развел руками.

– Прекрасно.

Архивариус поднялся из-за стола и, подойдя к незнакомцу, спросил:

– Вы издалека, сударь?

– Да, – ответил тот.

– Путешествуете?

– Отчасти, – уклончиво произнес гость. – Я слышал много хорошего об этом городе, и если это действительно так, то мое путешествие можно будет считать оконченным.

– Нужно ли вас понимать так, что вы намерены надолго поселиться в Нустерне? – поинтересовался архивариус.

– Все будет зависеть от обстоятельств.

– Если вы все же надумаете здесь задержаться надолго, то я смогу предложить вам очень приличный дом.

– Благодарю вас, – сказал путник рассеянно. Было видно, что он хотел бы прекратить разговор.

– Простите, забыл представиться. Бальтазар Букреус, – архивариус здешнего магистрата.

Усталый взгляд гостя несколько оживился, и он улыбнулся.

– А это мой друг, – продолжал архивариус, указывая на Артура, – профессор Инсекториус.

Незнакомец поклонился профессору и тоже представился:

– Золотых дел мастер Рум Аурсен к вашим услугам.

– Осмелюсь предложить вам присоединиться к нашей скромной трапезе, – сказал архивариус.