119 дней до тебя
Шрифт:
— Умоляю, — просит она снова, моргая мокрыми ресницами. — Это уже случилось. Исправим это вместе. Попытаемся. Прошу тебя.
— Ты такая… верная. — произнёс он странно, оглядывая её всю. Хамско, непристойно… от тонких голых ног в шлёпках с пушком, скользнул бесстыжим взглядом по облегающему стройное тело шёлку халатика, которым она нервно пытается сейчас прикрыться получше. Прищурился, — Совсем дура, что ли? — спросил разочаровано. — Он рассказал тебе, что всю свою жизнь и до сих пор любит другую, а тебе всё равно? Твои клятвы, лишь твои. Он любуется на фотографию другой женщины, которую
— Что ты несёшь?
— Правду. — отвечает он с нескрываемым наслаждением. — Колко, да? Тебе бабки нужны или клятвы? Здесь нечего стыдится, не обижайся. Ты достойна нашей фамилии. Истинная Маккбрайд. Это комплимент.
— Замолчи, — задрожала Оливия. — Ты не в себе…
— О, это я просто с острил. — дёрнул он бровями, — Я не обвиняю тебя. Нисколечко, м а м о ч к а. — выдохнул ей в губы и отстранился, упиваясь её ужасом. — Давно пасла Его? Ну же, расскажи мне… Всё заранее спланировала, да? Еле дождалась, когда похоронит жену, не так ли? Специально залетела?
Не успел договорить — звонко получил по лицу. Даже опешил на мгновенье, задохнулся… замолк, уставившись куда-то в сторону.
— Да как ты смеешь? — прорычала Оливия. — Ты меня хочешь задеть или отца? Или доказать, что ты большой ходячий кусок дерьма?
Выбила дурь, получилось.
Она сказала ему всё это так рьяно, но вдруг вновь обессилила и расплакалась.
Итан посмотрел на неё, нахмурился… Понял, что мудак и, подняв руки, взял за дрожащие плечи и притянул к себе. Она уткнулась ему в израненную грудь и долго не могла успокоиться, прежде чем опять, в последний раз, попросила его прийти в себя.
[1] Ford (Ford Motor Company) — американская автомобилестроительная компания, производитель автомобилей под маркой Ford.
[2] Серые кардиналы, или «теневое правительство» — это влиятельные люди (особенно в политике), действующие негласно и обычно не занимающие формальных должностей, но при этом фактически влияющие на весь процесс управления, принимая судьбоносные решения.
Глава 23.
Суббота, 25 ноября. 7:30 утра.
Это была длинная ночь.
Минутная полудрёма, сменяющаяся бесконечными часами полными поганого, удушающего чувства ожидания с неизвестностью.
Девушка вспоминает свой сон — медленный тёплый ливень и она одна в пустоте… Но вскоре видит свет фар сквозь дождь и появившуюся фигуру — Итан. Он не подходит, он очень далеко, слишком… просто стоит и смотрит, а шепчущая падающая вода вокруг, давит своим презрением.
«Он не может так… не может с ней так поступать».
Но Итан до сих пор молчит, и от этих мыслей становится ещё хуже, и она начинает паниковать.
«С ним что-то случилось! Что-то страшное! Что-то, что даже Оливия боится сказать…»
— Мне нужно ехать… — мечется по комнате Нура.
— Куда? — разводит руками Кристина.
— К ним! Я должна узнать…
— Узнать что?
Она смотрит с сожалением, но и с удивлением тоже — это странно. Она будто не понимает её.
— А? — всё ещё ждёт она
Её непоколебимое спокойствие немного приводит Нуру в чувство.
— Пишет, что у него телефон отключен. — сообщает Кристина, прочтя только что полученное смс от Рика.
— Ещё с полуночи. — не глядя на подругу, отвечает Нура. Сидит в углу постели, обняв колени, и смотрит в одну точку в окно. За стеклом всё ещё идёт снег.
— А в фейсбуке со вчерашнего утра. Он оставил ему сообщение, как только Итан объявится, Рик даст знать.
На этот раз Нура лишь вздохнула и уткнулась лицом в коленки. Она написала и Джею тоже, но тот пока не ответил.
— Ненормально, что Оливия не берёт трубку, — отложила сотовый Кристина. — Вы же отлично общались.
«Ненормально» — да, это подходящее слово.
Нура промолчала. Зажмурившись, опять начинает нервничать.
— Может, спала? — предполагает соседка. — Попробуешь снова?
— Не спала. — вспотевшие ладошки крепко держат дёргающиеся ноги. — Я писала ей, и мне пришёл отчёт о прочтении.
— Оу… Нда.
— Это унизительно… — поднимает голову Нура. — Она прекрасно знает, что я переживаю, и не перезванивает. Не хочу… не стану больше пытаться.
— Мм… — понимающе кивает та. — Прямо-таки, какой-то маккбрайдовский игнор.
10:50
Его будит шорох… приоткрыв намертво слипшиеся веки, он всматривается в стоящий в дверях двоящийся маленький силуэт.
«Люси…»
— Ох, вот вы где, юная леди. — слышится, тут же, ворчание Греты. — Что вам было велено, мисс? Одеваться и спускаться в столовую…
— Здесь Итан. — еле слышно говорит девочка.
— Да, он здесь…
— Он что, болеет?
— Эмм… да, ему нужно поспать. Так что давай, оставим твоего брата пока одного. Идём, идём…
Они уходят… дверь приоткрыта, но больше не слышно ни звука. Он в гостевой, в самой дальней комнате на первом этаже. Здесь тихо и темно — плотные шторы задвинуты.
Кое-как заставляет себя сесть… лежал поперёк кровати — уснул, как упал. Рядом на покрывале пустой стакан.
Дико болит голова… всё тело болит, все кости, мышцы, грудная клетка. Мутит.
После истерики Оливии ночью, пришёл сюда, вместо своей комнаты, что наверху — не хотел идти туда, не хочет там находиться. Переоделся в то, что принесла мать, съел сэндвич (пытался), а потом лёг, но не мог уснуть. Взял из кабинета Ричарда бутылку скотча. На часах 2:30, а у него новая волна паники… Но на этот раз он сильнее, на этот раз он знает больше, от чего страх перерастает в ярость (злость на отца, на себя, за сказанные слова) и на пол летит стол, вместе со всем, что на нём находится: металлическая статуэтка, какой-то японский садик в аквариуме со мхом на песке, достоинство… А после, сидит на полу среди этих осколков собственного псевдо-величия и просто пьёт — вливает в себя, до потери сознания, уже не чувствуя ни горького вкуса алкоголя, ни чего другого иного внутри себя.