119 дней до тебя
Шрифт:
– Обниматься? – улыбнулся Ричард. – А почему нет? Иди ко мне...
– притянул удивлённого сына и обнял. – Мы никогда раньше этого не делали.
Похлопал по спине… с горестью понял, как много упустил.
– Это уж точно, «никогда». – смущённо засмеялся парень, взглянув на улыбающуюся Нуру. – Но, послушай… пап… Если без обмана, эта твоя новая мягкосердечность действует мне на нервы. Ну ладно, всё, всё, отпусти… Я верю.
– Слава Богу, - отстранился мужчина. – Можно перестать притворяться.
Пошутил и, вздохнув, взял стакан. Помолчал немного,
– Этот ресторан… - огляделся.
– Знаешь, ты меня поразил. – проследил, как сын взял в руку другой, и протянул свой, чтобы чокнуться.
– Не предполагал, что тебе такое интересно.
– Всё не совсем так. – отпил немного бренди Итан. – Я не смотрю на это, как на бизнес. Мне здесь нравится. «Шато» для души.
Ричард непонимающе призадумался. Повторил:
– Для души? Как странно, я никогда ничего не делал для души.
– Так может пора начать? – улыбнулся парень. – Посмотри на них, - кивнул в сторону Оливии с Люси. – Они – твоя семья, они любят тебя, ни смотря, ни на что. Разве они не твоя отдушина? Возьми их, брось всё и увези отсюда, хотя бы на несколько дней. Оставь ненадолго дела и забудь о проблемах, езжайте к океану, подальше. Зарой ноги в песок и просто смотри, как они бегают по пляжу и как счастливы. И ты тоже станешь таким, вот увидишь. Сделай это.
– Уехать? – недоверчиво хмыкнул Ричард, но, всё же, задумался, – В принципе, неплохая идея. – посветлел лицом и предложил. – Поедем вместе? Давай. И Нура, - обернулся он в сторону девушки. – Все вместе поедем, как только снимут запрет о выезде.
– Ладно. – снова немного обескуражен Итан. – Хорошо.
– Отлично. – улыбаются морщины отца. – Мы обязательно вернёмся к этому разговору позже, когда я решу свои моральные вопросы. Пообещай…
– Пообещай! – смотрит на него Франко. – Дай слово, и не просто, чтобы я от тебя отстал. Ты посетишь меня однажды в Шамеле[4]. Я буду ждать.
– Слишком много обещаний на сегодня. – тихо отвечает Итан. – Я благодарен за приглашение и, честно обещаю, что постараюсь.
Он немного устал, утомлён. От выпитого алкоголя клонило в сон.
Вечер подошёл к концу и большинство гостей уже разъехались. Джаред спит на кушетке, Клара помогает персоналу с уборкой; девушки и несколько друзей Итана сидят за столом.
– У твоего слова не должно быть срока годности.
– старик француз доливает рубиново-красный напиток в бокал и подносит тот к носу. – Оно имеет вес лишь тогда, когда ты его дал и сдержишь. – говорит он и, вдохнув аромат, улыбается в наслаждении. – Нет молодого вина вкуснее, чем Божоле-нуво[5]. За терпкостью с кислинкой, скрывается сладость букета фруктов. Оно прекрасно, как и сама его цветущая долина.
Итану нравится беседовать с ним. Парень не разбирается в винах, как он, но может отличить стоящее. И он с удовольствием слушает, о чём тот рассказывает.
– Впервые за долгое-долгое время мне по-настоящему спокойно. – говорит Франко. – Это выражается не в отсутствии адреналина, или каких-то граней эмоций… Это
– Манон? – удивлён Итан, – Она разве… - хотел спросить, жива ли она, но не стал. – Простите, вы просто в прошлый раз рассказывали о ней так печально, что я решил, что ваша разлука навсегда.
– Тридцать восемь лет – это и есть почти печальное навсегда. Ничего страшного, ты меня не обидел. Не мудрено было так подумать, она тоже давно меня схоронила. Как и своих предыдущих трёх мужей, бедняжка.
– А вы ни разу так и не женились.
– Попытки были. Не совсем же я ещё, как, по-твоему, такой помешанный.
– Я так и не думаю.
– Думаешь! Все так думают. Но, дело не в бизнесе и не в жизненной суете с принципами… просто, я любил её и потерял. Не настоял, а просто принял как есть, imbecile[6]. – ругнулся по-французски.
– Мы были молоды тогда, её семья искала выгодного брака. Когда её выдали замуж, я отправился в Америку. Хотел лишь наладить поставку вин, а вышло так, что остался.
– Но вы совсем не похожи на обидчивого гордеца.
– У каждого человека внутри существует предел. Предел чувств… Предел боли… Предел ненависти… Предел прощения. Поэтому люди иногда, могут долго терпеть... Долго молчать… Долго делать выводы, а потом в один миг взять и уйти, без слов и объяснений. Моим пределом стала моя любовь. Я до сих пор с этим не справился, хоть и пережил.
– Вы мучили себя. Зачем? Вы же всегда могли вернуться. В любой момент.
– Да, мог. У меня уже были средства и «Шато», но я не стал мешать. Она тогда ещё жила с первым мужем и успела заиметь детишек. Она светилась, мальчик мой. Я приезжал, да… признаюсь, не смог сдержаться. Видел как-то её издалека. Я любил её, и это чувство со временем превратилось во что-то тяжёлое, оно поглотило меня. Оно трезвило меня, не давало сойти с пути, ведь я мог только всё испортить, а целью было лишь одно – Манон должна была оставаться счастливой.
– Отлично прокатились, – шатаясь и не без помощи Нуры, перешагнул пьяненький Итан порог своей комнаты.
– А ты боялась!
– Ты тогда отправлял меня одну, конечно же, я боялась. – усадив его на кровать, закрыла она дверь.
– Ты была не одна.
– Мия не в счёт. Она не помогала бы, а скорее наоборот. – девушка скинула пуховик и присела перед ним, чтобы помочь разуться. – Ты вообще знаешь, что она слушает? Какой-то панко-трешо-что-то-там, которое похоже на… похоже на… Если честно, не могу даже описать, на что это похоже. Просто кровь из ушей. У меня непременно, от напряжения и первого же припева, случился бы какой-нибудь приступ.