119 дней до тебя
Шрифт:
Даже уборщики здесь обязаны выглядеть «правильно».
Итан усмехается и, мимо ряда турникетов, сразу направляется к персональным лифтам, один из которых, с убийственной скоростью доставляет его на самый последний, пятнадцатый этаж.
Такие, как они, иногда готовы закрыть глаза даже на самые ужасные проступки и только всё ради того, чтобы не терять человека.
Здесь холл светлее, меньше. У дверей лифта ещё одна –
Личный этаж, в конце которого личный кабинет и, вдобавок ко второй блондинке, личная - третья.
- Господин Итан, - вскакивает из-за своего стола последняя блондинка, на автомате хватая телефонную трубку.
– Привет. Он у себя? – интересуется Итан и, не дождавшись ответа, идёт к двери.
– Да, но!
– пытается возразить она, но увидев, что тот не нуждается в представлении, взволнованная, опускается на место.
«Интересно, они у Него все тут такие - дрессированные?»
Да, у Него все «такие»…
– Сын!
– Папочка.
Потому что Он – человек, который предпочитает словам – дело.
Отец за столом.
Он не просто не верит всем вокруг, он не верит самому себе.
Большой угловой кабинет, с такими же, как и в зале переговоров, огромными окнами (дух захватывает). На диване расселся «глава» какого-то там «отдела» - толстый латинос в маленьких очках.
– Значит, я не один такой трудоголик! – рад видеть сына Ричард. – Вот у кого надо бы поучиться, Хью. Он тут, хотя и не обязан!
Зато, Он с лёгкостью верит в то, что миром правит потребительское отношение. Что мир настолько сгнил, что даже влюбиться в кого-то – это риск. Такие, как Он, ищут «своих» людей: для общения, для партнёрства, для семьи. Такие, как Он, «потеряв» кого-то, из гордости, лучше запихнут в это пустое место другого. Такие, почти никогда не признают свои ошибки.
– Да ладно, брось! – кажется, больше отца, рад видеть парня, его гость. Он смешно смеётся-хрюкает, от чего его плечи (да и почти всё его пухлое тело) подпрыгивают, позвякивая золотой цепью под широченной рубахой.
– Как раз хотел тебе набрать. – откидывается Ричард в своём белом высоком кресле, а потом быстро тянется к аппарату на краю стола и нажимает на одну из кнопок. – Лана, найди мне Татьяну, срочно!
– Да, сэр! – раздаётся послушное третей блондинки, а латинос уже прощается.
–
– Знаю, ты любил тот магаз, но, считай, теперь у тебя их два.
– Пытаешься улизнуть, Хьюго?
– Нет! Просто не хочу мешать. – щурится тот. – К тебе же сынок приехал!
– Ох, это твоё круглое невинное лицо. – поражается хитрецу Ричард. – Вали-вали, но мы продолжим этот разговор, ясно? А теперь, иди на хрен!
– Понял! – показывает свои жёлтые ладошки тот и задницей толкает дверь.
– Мудаки, решили меня доканать. – поясняет сыну мужчина, когда они остаются наедине. – Понабрал тупиц. Обвалили пол здания при перепланировке, представляешь? Ладно, хоть никто не пострадал.
Он чуть усмехается, сам не зная, от радости ли это, или в истеричном шоке, а потом спрашивает:
– Ты что-то хотел?
– Да, - подходит Итан к одному из стоящих напротив его стола кресел.
– Хотел кое-что попросить.
– Что же? – интересуется отец, но вскидывает брови.
– Да, кстати, пока помню! Слушай, уточни у этого, как его… Фридриха, количество рабочих мест. У них опечатка в договоре… О, Таня! – восклицает, встречая, вошедшую без стука элегантную, строго одетую женщину (чуть за тридцать) с толстенной папкой в руках. – Запиши-ка!
«Не блондинка». – не может не заметить Итан и непринуждённо слушает наставления отца, пока вдруг не узнаёт из их разговора, о том, что сегодня, оказывается, ему предстоит лететь в Берлин[2].
– Сегодня? Но, я не могу!
– Перестань, ты обещал! – не желает слышать возражений Ричард, но опомнившись, берёт себя в руки и убивает в голосе властную ноту. – Так, послушай. Это Татьяна, - представляет он женщину сквозь зубы. – Твой ассистент.
– Мистер Итан. – кивает тут же та и начинает копаться в своих записях, очевидно собираясь сообщить что-то важное, но парень нервно разводит руками:
– Зачем мне ассистент?
– Как зачем? Ты здесь неделю, а она всё знает.
– Позвольте, - осторожно вмешивается Татьяна. – Самолёт подготовят к шести. Прибудем в полночь. Мне подтвердить бронь в «Mercure Wittenbergplatz»[3]?
Произносит она на немецком, как на родном, а Итан в ещё большем ужасе.
– Что?! – ничего не понимает он.
– Отель. – спокойно поясняет она.
– Или предпочтёте выбрать другой?
– Блять. – хмурится парень, догадываясь, что, как хитрожопый Хьюго, побегом отделаться не удастся.
– Ясно, - смеётся Ричард и просит женщину ненадолго выйти.
– Понимаю, у тебя свои дела, - говорит он сыну. – Но это важно! Ты - мой представитель. Мы должны их успокоить, они ссат прохерить сделку. Просто оговорите сроки… уверь их, что проект запустим во второй половине декабря. Это всё, что нам нужно. После двадцатого, точно всё решится.
– Хорошо, хорошо. – трёт Итан глаза. – А почему именно после двадцатого?
– Дату суда назначили. – сказал тот неожиданно, как ни в чём не бывало, словно не переживает за собственную свободу. А потом, так же, спокойно заказал им кофе и заговорил о проекте.