1415. Азенкур. Новая история

Карри Энн

Следуя возникшей традиции обвинения, которая окружала битву в последующие десятилетия, Ваврен и Лефевр прокляли гасконцев. Если бы Генрих переправился в Бланштаке, не было бы "печального и скорбного дня для французов в битве при Азенкуре", добавляя, что многие французы считают его "дьяволом, а не человеком". Комментарий хронистов не основан на мнении, что если бы Генрих попытался переправиться, французы вступили бы в бой и разгромили его в тот момент. Скорее, их аргумент заключается в том, что гасконец лгал. В Бланштаке не было больших французских сил. Поэтому Генрих переправился бы без сопротивления и пошел бы прямо к Кале. Таким образом, при таком сценарии его не перехватили бы при Азенкуре, и не было бы катастрофического для французов сражения. Однако все факты свидетельствуют о том, что Генрих, основываясь на данных своей военной разведки, полагал, что французы уже имели сильный отряд у Бланштака. В результате он не повел свою армию к броду.

Это говорит о значительной осторожности и беспокойстве с его стороны, что является примером его периодической неуверенности и паники. Он не хотел вступать в бой с французами в этот момент. Он знал, что его армия окажется в уязвимом положении, если на нее нападут во время переправы. Его разведчики должны были доложить ему, что дамбы узкие и могут быть пересечены только по несколько человек в ряд. Это ограничило бы

использование массового обстрела стрелами или затруднило бы создание оборонительной позиции. Переправа повозок и лошадей также потребовала бы много времени и увеличила бы уязвимость англичан. Генрих решил, что не может рисковать. До него дошло, что он слишком долго откладывал свой выход из Арфлера. Хотя две недели после капитуляции позволили ему реорганизовать свою армию и заняться обороной завоеванного города, это также дало французам время собраться и принять соответствующие меры, как только они узнали, что он начал поход к Кале.

Записи в палате отчетов свидетельствуют о множестве отрядов, собравшихся до прибытия короля и дофина 12 октября, причем их численность заметно увеличилась в период между сдачей Арфлера и началом похода Генриха. Их назначение обычно указывалось как "для службы против англичан в де Ко", и они в основном находились под командованием д'Альбре, Алансонского, Бусико, Марле, Вандома, Рамбюр и Гишара Дофин, сира де Жалиньи и великого магистра королевского дома. Некоторые отряды также описаны как находящиеся под командованием герцога Беррийского, хотя он лично прибыл в Руан только 12 октября. Таким образом, это были войска и командиры, действовавшие против Генриха, которые блокировали его проход у Бланштака и впоследствии следили за его продвижением по северному берегу Соммы. Это согласуется со свидетельствами хроник. Монстреле помещает в Аббевиль коннетабля, Алансонского, Вандома и Гишара Дофина, сира де Жалиньи. Он также добавляет Ришмона, Бусико и адмирала, сира де Дампьера. Дез Юрсен упоминает Клинье де Брабанта и Бурбонского бастарда вместе с Бусико во время похода Генриха через Па-де-Ко, что позволяет предположить, что они тоже были в Аббевиле вместе с маршалом. Персеваль де Каньи, хронист герцогов Алансонских, приписывает своему господину предвидение в Руане: он "знал, что нужно делать", и "благодаря своему усердию" сумел добраться до города Аббевиль до того, как король Англии смог совершить переправу, тем самым отрезав ему путь, так что ему пришлось идти дальше вверх по течению, чтобы найти другой брод. [592] Хронист также сообщает, что герцог ранее "был с королем в Руане". Поскольку король прибыл в Руан только 12 октября, это не может быть правдой. В записях о французской армии так много упоминаний о командовании Алансонским войсками, что можно с уверенностью сказать, что он уже находился к северу от Соммы. Более того, похоже, что именно он руководил попытками перехватить Генриха на этом этапе.

592

De Cagny, 17, 97.

Французские хроники позволяют предположить, что за несколько недель до 8 октября, когда французы не знали, в каком направлении двинется Генрих, Алансонский действовал в Нижней Нормандии, а д'Альбре был послан на север, тем самым охватывая обе территории. Есть свидетельства совместных операций коннетабля и сенешаля Эно (уже бывшего в Амьене в августе). Более того, документы городов на Сомме показывают, что д'Альбре привлекал городское ополчение из Аббевиля, Монтрея и Амьена для помощи в блокировании переправы у Бланштака. Действительно, вероятно, именно эти люди утыкали брод кольями, чтобы облегчить его защиту. Что касается Амьена, то у нас есть сведения о собрании, проведенном в городе 13 октября, на котором жителям рассказали, какие меры по обороне Соммы д'Альбре уже приняты. Сначала они не хотели посылать ему подкрепления, опасаясь, что это может оставить их собственный город беззащитным, но в конце концов согласились послать несколько арбалетчиков и щитоносцев, а также другие материалы, которые были перевезены по реке в Аббевиль. В Аббевиль также было перевезено большое количество артиллерии . [593]

593

Archives Communales d'Amiens BB2 f. 67, цитируется в Godard, "Quelques precisions", 131; Wylie, Henry V, ii, 112.

Французский план сражения на Сомме 

Таким образом, имеется достаточно доказательств, чтобы предположить, что французы приложили значительные усилия для переброски войск в Аббевиль/Бланштак в преддверии наступления Генриха. В связи с этим возникает вопрос о том, каковы были их намерения. Не забывайте также, что сразу после сражения при Э в "Gesta" говорится об информации, полученной от пленных, что французы собираются в большом количестве, чтобы дать сражение, возможно, уже "в следующее воскресенье или понедельник на нашей переправе через Сомму", другими словами, в воскресенье 13 или понедельник 14 октября. Хотя мы знаем, что Генрих не пытался переправиться, французы не должны были знать, что он сделает такой выбор. Французская стратегия заключалась не в том, чтобы блокировать его переправу и заставить его двигаться на восток, а в том, чтобы вступить с ним в бой на Сомме. Возможно, план заключался в том, чтобы сделать его переправу через реку у Бланштака как можно более трудной и длительной, чтобы его войска были в замешательстве, когда они достигнут другого берега. Что может быть лучше для французов, чем сражение в Понтье, одном из наследственных владений англичан, и, что еще лучше, в месте, достаточно близком к Креси, чтобы стереть память о том поражении?

Французский план сражения для "Азенкурской кампании" сохранился в Британской библиотеке. [594] (далее я буду называть его планом BL.) Филлпоттс утверждает, что он был составлен где-то между 13 и 21 октября. Учитывая то, что мы знаем о передвижениях французских войск, наиболее вероятно, что он отражает планируемое развертывание для сражения в Бланштаке или около него. План начинается следующим образом: "Вот как это представляется лорду-маршалу и лордам, которые находятся с ним, по приказу герцога Алансонского и Ришмона и лорда-констебля, с учетом поправок этих лордов, по вопросу сражения". В плане сражения также упоминаются великий магистр королевского двора Гишар Дофин и граф Вандомский. Как мы видели, большинство из этих людей к 8 октября имели под своим командованием войска.

594

BL Cotton Caligula DV, fols 43v–44r, напечатан в C.J. Phillpotts, "The French plan of battle during the Agincourt campaign", English Historical Review, 99 (1984), 64–6,

и переведен в Sources, 468–9.

Роль Бусико остается неясной, поскольку никаких материалов в армейских архивах не сохранилось. А что же Ришмон, в отношении которого также нет никаких свидетельств? Он был назначен дофином своим лейтенантом 10 апреля, а накануне получил капитанство в Бастилии в Париже. [595] В конце мая он еще находился в Париже, но в конце июня отправился осаждать город Партене (де Севр). Это место удерживал сторонник бургундцев Жан II Ларшевек, чьи земли были объявлены конфискованными 6 мая 1415 года. Король передал их дофину 14 мая, а тот 23 мая передал их Ришмону. [596] Поэтому для графа осада Партене была операцией по получению во владение того, что он теперь считал своим. Получив от короля и дофина известия о событиях в Нормандии, он отказался от осады и повел свои войска на север. [597] Дофин назначил его своим лейтенантом на время кампании, предоставив в его распоряжение людей из своего двора. По версии Грюэля, он отправился на Сомму, чтобы присоединиться к другим сеньорам, которые собирались для борьбы с англичанами. Нет никаких доказательств того, что Ришмон когда-либо присоединялся к королю и дофину в Руане. Более вероятно, что он встретился с дофином в Верноне ранее в октябре, а затем двинулся на север с войсками дофина, присоединившись к д'Альбре, Алансонскому и другим в Аббевиле. Этому факту придает дополнительную убедительность присутствие Жалиньи, который также был придворным дофина. Действительно, он был наместником Дофине у Людовика и посланником последнего к герцогу Бургундскому в конце июля 1415 года. О том, что он был опытным и надежным военачальником, как и Ришмон, свидетельствует и тот факт, что он командовал авангардом при осаде Буржа в 1412 году.

595

Morice, ii, col. 902.

596

E. Cosneau, Le Conn'etable de Richemont. Artur de Bretagne, 1393–1458 (Paris, 1886), 39.

597

Есть несколько квитанций о его участии в осаде Партене в BN Clairambault for June and July.

Хронист Грюэль также утверждает, что под командованием Ришмона находилось около 500 рыцарей и оруженосцев из Бретани. Он называет имена восьми из них, двое из которых также упоминаются в плане битвы в составе правого пешего крыла под командованием Ришмона. Это сир де Комбур [598] и сир Бертран де Монтобан [599] . Последний был камергером герцогов Бретани и Бургундии, а в последнее время — дофина. 13 мая 1413 года он был назначен лейтенантом Лувра. Таким образом, его связи с Ришмоном шли через семью дофина. Комбур служил под началом графа Арманьяка при взятии Сен-Клу в октябре 1411 года. 24 сентября 1415 года он подтвердил получение жалования за себя, семь рыцарей-бакалавров, десять оруженосцев и шестнадцать лучников, служивших в Нормандии. [600] И Комбур, и Монтобан были убиты при Азенкуре, где Ришмон попал в плен.

598

Жан де Мальтруа, сеньор де Комбур (ум. 1415).

599

Бертран де Монтобан (ум. 1415), с мая 1415 г. наместник Лувра. На службе Ришмона пал в битве при Азенкуре.

600

BN Clairambault 69; Belleval, 177. Он погиб при Азенкуре.

Передвижения двух других сеньоров, упомянутых в плане сражения, графа д'Э и сира де Босредона, не определены. Луи де Босредон был тесно связан с герцогом Беррийским, служил капитаном его замка Дурдан в 1411 году в войне короля против "арманьяков". Летом 1413 года он вместе с Клинье де Брабантом возглавил войска, чтобы уничтожить "кабошьенов". [601] К этому времени он был камергером герцога Орлеанского. 30 сентября герцог приказал своему казначею выплатить Босредону 400 турских ливров на жалованье войскам, которые он и Бушар де Морни наняли для службы против англичан. [602] Таким образом, возможно, что он уже прибыл с частью войск герцога, чтобы присоединиться к армии. 12 сентября еще один человек герцога, Обер Фукан, получил 200 турских ливров на жалованье для войск, поднятых против англичан. [603]

601

Famiglietti, 102, 130.

602

BL Additional Charter 3466.

603

BL Additional Charter 3470–71.

Шарль д'Артуа, граф д'Э, был внуком герцога Беррийского и, следовательно, убежденным "арманьяком", который служил в армии короля при осаде Арраса летом 1414 года. Хотя в 1415 году д'Э было всего девятнадцать лет, он уже проявил свои способности. Во время осады Арраса в августе 1414 года он участвовал в поединке против Жана де Нёшателя, сира де Монтегю, камергера Иоанна Бесстрашного. Его местонахождение в сентябре 1415 года неизвестно. Отряды под его командованием появляются к 14 октября. [604] Во французском плане сражения также упоминается "мастер арбалетчиков". Это был Давид де Рамбюр, который, как мы видели, находился в Руане к середине сентября 1415 года и имел под своим началом различные отряды арбалетчиков. Он был членом королевского двора с 1388 года, а с 1410 года — камергером дофина, хотя в 1413 году его заподозрили в пробургундских настроениях и ненадолго отстранили от должности. Он уже служил под началом Бусико в Генуе в 1409 году. [605] Его присутствие в плане сражения тем более значимо, что его резиденция Рамбюр находилась к северу от реки Бресль в Вимеу — территории, через которую Генрих должен был пройти, продвигаясь к Бланштаку.

604

BN Clairambault 46.

605

Belleval, 244–5.