1910-я параллель: Охотники на попаданцев

Осипов Игорь Валерьевич

— Что?

Я сделал шаг назад, соскальзывая со штыка, и быстро разворачиваясь. Было видно, как исказилась в злой гримасе рожа урядника, а парень с картечницей нажал на спусковую клавишу. Оранжевое пламя, изрыгающее пули на наибольшей скорострельности, смешалось с радужным сиянием амулета, которое обволокло меня. Я, хромая на раненой и оттого непослушной ноге, подбежал поближе и выстрелил из револьвера в плечо артиллеристу. Тот дёрнулся, смещая линию огня, и позади меня раздался вопль, заставив меня на бегу оглянуться.

То на земле катался, схватившись за ноги один из городовых, которому и без того досталось, а он просто оказался на линии огня. Странно, что он ещё и их не сделал зомбиями.

А потом я выстрелил в урядника.

— Всё равно тебе мат, — прошептал тот, взявшись руками за простреленную грудь. Я же поднял ствол револьвера выше и выстрелил два раза в голову. К тому моменту между нами осталось всего пара шагов.

Тело рухнуло на пыльную землю. Стоящий рядом зомбий всё ещё нажимал на клавишу картечницы, но та уже вращалась вхолостую, ибо патроны кончились. Как кончилась эта неурядица с урядником.

Я устало склонился над телом, глядя в застывшее лицо, и даже не сразу услышал разъярённый женский вопль, а подскочившая Ольга со всей силы ударила труп прикладом по лицу, ломая нос и срывая с кости кожу.

— Он мёртв, — произнёс я, отрешённо глядя на тело, а супруга с криком ударила ещё раз, а потом ещё и ещё, обезображивая мертвеца.

— Тварь! Выродок! Скотина! Урод! — кричал она. — Сдохни же наконец!

— Он и так мёртв, — повторил я, когда треснул череп и что-то неприглядное вывалилось на землю, смешиваясь с грязью.

Ольга не слушала, она била и била. Я сунул в карман брюк погасшую склянку и перехватил окровавленную винтовку посередине.

— Он мёртв, прекрати!

Супруга, тяжело дыша, поглядела на меня, а потом процедила:

— Он ещё жив. Понимаешь?

Я кашлянул, сплюнул кровь под ноги и снова посмотрел на изуродованное тело. А что если урядник — тоже лишь марионетка кукловода? Тогда кто он на самом деле? И где он?

Озарение пришло само собой, когда я поглядел сперва на упавшего в бессознательном состоянии детину с картечницей, а потом на хлопающего глазами, словно спросонья, штабс-капитана. Всё лежало на поверхности, но уловить простую истину, скрытую под картонными вывесками, не всегда получается.

Я сунул за пазуху револьвер, шагнул к Баранову и пощёлкал перед его лицом пальцами.

— Вы как себя чувствуете?

— Вполне сносно, — ответил тот, хлопая ресницами.

— Ну и хорошо, — произнёс я и ткнул в него трость, нажав клавишу электрического удара.

Баранов дёрнулся и упал на пыльную улицу, словно брошенный с телеги мешок с зерном. Я покачал головой, присел на корточки, положив трость рядом с собой, и выдернул из брюк штабс-капитана кожаный ремень.

— Зачем? — устало протянула Ольга, сделав несколько шагов ко мне.

Я не ответил, перевернув бесчувственного

Баранова лицом вниз и связав руки. Брючный ремень как нельзя лучше подходил на роль наручников. После я дёрнул несчастного за ворот, отрывая от сорочки длинный клок ткани, который затолкал в рот своей жертве. А закончив, с усилием заставил себя встать. Тело не чувствовало боли, но усталость и потеря крови делали своё дело, превращая меня в размочаленную тряпку. Кончик трости проскрежетал по мелким камушкам, словно умоляя об отдыхе.

— Зачем? — повторила супруга.

— Потому что мне нужно будет оправдываться за убийства, а контрразведчик подходит для этого как никто другой. Уж ему-то поверят и о заговорах тёмных сил, и о том, как мы доблестно с ними боролись.

— А связывать зачем?

Я дёрнул себя за тот рукав, что был почище, отрывал, и подняв перед собой, задал Ольге вопрос.

— Если ты ощущаешь демона, то почему не сказала. Что он остался в полицейском участке?

— Не знаю. Этот зомби, и ваша драка. И выстрелы со стороны усадьбы. Я растерялась, — поджав губу ответила Ольга.

— Ты же не хочешь откусить себе язык?

— Что? — не поняв, коротко переспросила она, а на лице супруги отразилось полнейшее недоумение.

— Кукловод же ещё жив, — произнёс я, и ткнул электрической тростью в живот женщине. Ольга охнула, дёрнулась и упала навзничь.

Я сделал несколько шагов и, вяло упав на колени, склонился над пребывающей в обмороке супругой.

— Так надо, — прошептал я и легонько поцеловал её в губы. — Ещё два шага осталось, и отдохнём, обещаю. Ведь я тоже устал от сих передряг. Они слишком тягостны даже для тех двух сущностей, химерой которых я являюсь.

Я оторвал второй рукав, связав руки супруги за спиной. Мне стоило больших усилий снова встать и отнести сначала жену, а потом и штабс-капитана к забору, где крепко привязал к штакетинам в сидячем положении. Так они не смогут вырваться или выпутаться. Может, кукловод и не станет сию же секунду тянуть за незримые нити, но перестраховаться надо.

Из усадьбы в нашу сторону выбежала Настя, Анна и несколько человек из числа помощников Огнемилы. Со стороны электромобиля, пошатываясь, брёл Никитин. Парень держался за голову, а сквозь пальцы текла кровь, заливая лицо и одежду.

— Шеф, — протянул он, когда приблизился, — там Могута убит. Ольга Ивановна его в упор пристрелила. И одного из гридней тоже. Три других ранены. Я их того… этого… перевязал, как мог.

— Сам как себя чувствуешь?

— А как люди себя чувствуют после того, как отхватят прикладом по башке? — усмехнулся Александр, и поморщившись, поглядел на свою испачканную кровью ладонь. — Надеюсь, Настюха швы накладывать умеет.

— Погляди за ними, — бросил я и, прихрамывая, направился к авто. Никитин молча проводил меня взглядом.