1937 год
Шрифт:
Несколько слов о «ленинградском деле». Коснусь лишь двух основных обвинений против самого Вознесенского. Прежде всего, ему инкриминировали «обман государства», или, выражаясь современным языком, очковтирательство. Стремясь облегчить себе жизнь, Вознесенский умышленно занизил план промышленного производства с тем, чтобы поздне рапортовать руководству о его перевыполнении. Такие действия, да еще со стороны человека, которого Сталин ставил в пример, вызвало у него крайнее возмущение. Госплан, не раз повторял он, – это генеральный штаб экономики, который должен быть абсолютно объективным и честным, иначе порядка в стране не навести. И второе. Было доказано, что Вознесенский всячески содействовал продвижению на высокие посты «своих» людей, в основном ленинградцев, в расчет при этом брались не деловые качества, а принадлежность к так называемой «ленинградской группе». В этой связи говорилось также о попытке создать Компартию России. Отстранив Вознесенского и дав санкцию на его арест, Сталин приравнял очковтирательство и групповщину к тягчайшим преступлениям. Партийные и хозяйственные руководители
Именно поэтому, сегодня главным условием успешного развития нашего государства я считаю наличие грамотного и компетентного руководства. Какие руководители в стране, так и дела будут идти. Знаете, почему в 1930-е и 1940-е годы мы даже не шли, мы неслись на полных порах вперед? За какие-то четыре года полностью восстановили разрушенное войной хозяйство, вышли на передовые рубежи научно-технического прогресса. Потому, что в те годы существовала общегосударственная система нахождения, воспитания и продвижения талантливых людей. Сталин твердо придерживался своего краеугольного принципа «все решают кадры» и не боялся выдвигать на высокие государственные и партийные посты талантливых людей, на деле доказавших свою способность изменять ситуацию к лучшему. Причем выдвигал не в единичном, а в массовом масштабе. Именно в этом Сталин был на два порядка выше других. К сожалению, после него у государственного руля оказались люди, которых к нему и на пушечный выстрел нельзя было подпускать. Нынешнее партийное и государственное руководство утратило перспективу развития страны, погрязло в текущей хозяйственной мелочевке и только делает вид, что чем-то руководит. На самом деле им руководят те самые стихийно действующие процессы, нарастание которых может разрушить основы социалистического строя и нашего государства. Отсутствие настоящих лидеров – подлинная трагедия нашего общества. Теперь все зависит от того, кто придет на смену Брежневу. Если такой как Сталин, пойдем вперед семимильными шагами, если типа Хрущева, – очень плохо будет. Второго Хрущева страна просто не выдержит!». / 10 /. (Б.С. – Удивительный прогноз Бенедиктова. Ренегата Горбачева Россия уже не выдержала!).
Вспоминает французский генерал, государственный деятель, президент Франции 1959-1969 годы. Шарль де Голль.
«Сталин имел колоссальный авторитет, и не только в России. Он умел «приручать» своих врагов, не паниковать при проигрыше и не наслаждаться победами. А побед у него было значительно больше, чем поражений.
Сталинская Россия – это не прежняя Россия, погибшая вместе с монархией. Но сталинское государство без достойных Сталину преемников обречено.
Сталин разговаривал там (Б.С. – в Тегеране) как человек, имеющий право требовать отчета. Не открывая двум другим участникам конференции русских планов, он добился того, что они изложили ему свои планы и внесли в них поправки согласно его требованиям. Рузвельт присоединился к нему, чтобы отвергнуть идею Черчилля о широком наступлении западных вооруженных сил через Италию, Югославию и Грецию на Вену, Прагу и Будапешт. С другой стороны, американцы в согласии с Советами отвергли, несмотря на настояния англичан, предложение рассмотреть на конференции политические вопросы, касавшиеся Центральной Европы, и в особенности вопрос о Польше, куда уже должны были вступить русские армии.
Бенеш информировал меня о своих переговорах в Москве. Он обрисовал Сталина как человека, сдержанного в речах, но твердого в намерениях, имеющего в отношении каждой из европейских проблем свою собственную мысль, скрытую, но вполне определенную.
Уэндель Уилки дал понять, что Черчилль и Гарриман вернулись из своей поездки в Москву неудовлетворенными. Они оказались перед загадочным Сталиным, его маска
Аллан Буллок, английский историк, Сэр Англии, никогда не относил себя к поклонникам Сталина, скорее его недруг, всегда восхищался политическим талантом И.В.Сталина.
«Сталин продемонстрировал неожиданную гибкость, применяясь к ситуации, в которой он никак не мог произвольно использовать свою власть, где ничто не угрожало его положению, где он, безусловно, был принят на равных с двумя другими лидерами. Как Сталинград имел решающее значение для Сталина в военном отношении, так Тегеран – в дипломатическом. Но было и различие, заключающиеся в том, что успехи на фронте были результатом совместных усилий, главным образом, Красной Армии, ее командиров и Генерального штаба, а использование военных успехов в дипломатической игре – заслуга исключительно Сталина. Если Сталину приходилось учиться ведению войны, то человек, который заключил нацистско-советский пакт, от которого так выиграла Россия, не нуждался в обучении искусству дипломатии. Что касается Балтийских государств, Польши и Бессарабии, то он шел тем же путем и с тем же результатом.
Дипломатические успехи Сталина в Тегеране, Ялте и Потсдаме были столь же значительны, как и дипломатические успехи Гитлера в 1930-е годы, но они были достигнуты разными методами. Как и Гитлер, И.В.Сталин мгновенно разгадывал карты сидящего напротив и использовал его слабости, скрывая свои собственные и не раскрывая перед ним своих карт. Но в отличие от Гитлера, он не давал волю темпераменту. Во время совещаний в Кремле он имел обыкновение вышагивать взад и вперед по комнате, а в Тегеране сидел с бесстрастным лицом, слушал очень внимательно, избегал экспансивных откровений, которые позволяли Черчилль и Рузвельт в беседах один на один с ним. Его вопросы могли звучать резко, а комментарии грубовато, но он говорил рассудительным тоном, оценки были разумны, а аргументы убедительны, именно таким образом он не оставил камня на камне от доводов Черчилля в пользу операций на Балканах или в Восточном Средиземноморье, которые могли бы задержать высадку во Франции. Генерал Брук, начальник английского Генерального штаба, который имел большой опыт работы с Черчиллем и над которым Сталин подшучивал за обедом за антирусские высказывания, был поражен тем, как тот вел дела. Несмотря на то, что советского руководителя не сопровождали эксперты, Брук отметил: «Ни в одном из своих высказываний Сталин не допустил стратегической ошибки, всегда быстро и безошибочно схватывал особенности ситуации». / 68 /.
В 1941 году Адольф Гитлер, оценивая, что значит для русских (советских) людей такой человек как И.В.Сталин, дал тайной полиции Германии приказ о ее задачах на уже оккупированных территориях СССР, в котором требовал создания «спланированной хорошо системы информации, которой мог бы позавидовать даже НКВД – надежной, баспощадной и работающей круглосуточно, так, чтобы даже лидер подобный Сталину не мог возвыситься, прикрываясь флагом подпольного движения, ни в какой части России. Такую личность, если она когда-либо появится, надлежит своевременно распознать и уничтожить». Так описал задание, полученное от своего фюрера, В.Шеленберг в книге «Лабиринт».
Министр иностранных дел тогдашней Германии И.Риббентроп в своих мемуарах вспоминает: «В те тяжелые дни, после окончания боев за Сталинград, у меня состоялся весьма примечательный разговор с А.Гитлером. Он говорил в присущей ему манере о Сталине с большим восхищением. Он сказал: «на этом примере снова видно, какое значение может иметь один человек для нации, для целого народа. Любой другой народ после сокрушительных ударов, полученных в 1941 – 1942 годах, вне всякого сомнения, оказался бы сломленным. Если с Россией этого не случилось, то своей победой и стойкостью русский народ обязан только железной твердости этого человека, несгибаемая воля и героизм которого призвали и привели народ к продолжению сопротивления. Сталин – это именно тот крупный противник, которого он имеет как в мировоззренческом, так и в военном отношении. Если тот когда-нибудь попадет в его руки, он окажет ему все свое уважение и предоставит самый прекрасный замок во всей Германи. Но на свободу, добавил Гитлер, он такого противника уже никогда не выпустит. Создание Красной Армии – это грандиозное дело, а сам Сталин, без сомнения, историческая личность совершенно огромного масштаба». / 125 /.
«Сила русского народа состоит не в его численности или организованности, а в его способности порождать личности масштаба И.Сталина. По своим военным и политическим качествам Сталин намного превосходит и Черчилля, и Рузвельта. Это единственный мировой политик, достойный уважения. Наша задача раздробить русский народ так, чтобы люди масштаба Сталина не появлялись», – так оценивал А.Гитлер своего злейшего врага.
А вот как оценивает политическую деятельность И.В.Сталина Антони Иден, британский государственный деятель и дипломат, министр иностранных дел 1935 – 1938 годов.
«Сталин изначально произвел на меня впечатление своим дарованием, и мое мнение не изменилось. Его личность говорила сама за себя, и ее оценка не требовала преувеличений. Ему были пресущи хорошие естественные манеры, видимо грузинского происхождения. Я знаю, что он был безжалостен, но уважаю его ум и даже отношусь к нему с симпатией, истоки которой так и не смог до конца себе объяснить. Вероятно, это было следствием большого прагматизма Сталина. Быстро забывалось, что ты разговариваешь с партийным деятелем. Я всегда встречал в нем собеседника интересного, мрачноватого и строгого, чему часто обязывали обсуждавшиеся вопросы. Я не знал человека, который бы так владел собой на совещаниях. Сталин был прекрасно осведомлен по всем касающимся вопросам, предусмотрителен и оперативен. За всем этим, без сомнения, стояла сила». / 32 /.