30 сребреников
Шрифт:
— Король пока не дал ни гросса, — напомнил я ему.
— Брат Иньиго, — взгляд терпеливых и добрых глаз пристально посмотрел на меня, — мы действительно будем решать вопрос финансирования, стоя у постели умирающего?
— Алонсо, дай ей самую маленькую монету, что у нас есть, — вздохнул я и парень с большим неудовольствием выдал ей что-то из байокко.
Сжав в кулаке мелочь, она бросилась по комнатам и вскоре принесла миску, в которой что-то и правда плавало.
Отец Иаков взял, попробовал сам и только потом попросив ложку, влил в рот ребёнка немного
— Э, нет! — увидев, как женщина попыталась доесть остальное, я приказал Бернарду забрать у неё еду, — ты заработаешь себе сама. Эта еда только для своего сына.
— Я вас привела, чтобы вы его причастили перед смертью, — мгновенно она превратилась в злобную фурию, когда у неё отняли еду, — а не кормили!
Взгляды Алонсо и Бернарда стали злыми.
— Сеньор Иньиго, она могла специально не кормить ребёнка, чтобы от него избавиться, — высказал управляющий мои собственные мысли.
— Слышишь ведьма, — мне хоть и было плевать на неё, её ребёнка и всё что мне хотелось, так это быстрее попасть в тёплую кровать, но отец Иаков точно не оставит эту ситуацию как есть, а поэтому нужно было вмешаться в неё и мне, — мы в городе два месяца, если по истечении их я узнаю, что ребёнок умер, ты отправишься на виселицу за убийство. Я понятно изъясняюсь?
— Будь прокляты вы и тот час, когда я решила позвать вас в свой дом, — с ненавистью плюнула она в меня.
— Может его в монастырь отдать? — спросил я у отца Иакова, — в женский же девочек отдают, если их родители не могут их содержать.
— Я поговорю с настоятелем, — согласился со мной он, затем повернулся к его матери и мирным тоном сказал, — ты слышала моего брата дочь моя. Если мальчика примут в монастырь, я заберу его, если нет, то ты должна работать, чтобы он жил.
— Пошли прочь! — она плюнула и в него, — не хочу вас больше видеть!
— Идите, будите добрых христиан отец Иаков, у вас это лучше получится, чем у нас, — вздохнул я, поняв, что если мы сейчас уйдём, с ребёнком может точно случиться несчастье и бегать потом по городу в поисках этой женщины мне совсем не улыбалось.
Он видимо думал ровно так же, как и я, так что пошёл по комнатам и вскоре пришёл с двумя мужчинами, которые осторожно посмотрели на нас, а особенно на вооружённых мечами Алонсо и Бернарда.
— Берите лавку и на ней несите его, — распорядился брат Иаков.
— Задаток хотя бы дайте, — проворчал один из них, — тащить человека в ночь, такое себе занятие, хоть и помощь вам отец.
Брат Иаков повернулся ко мне. Я возмущённо посмотрел на него в ответ. Он попросил.
— Прошу тебя брат Иньиго, ради милосердия.
— Этот священник нас разорит, — вздохнул я, махая Алонсо и тот стал торговаться с мужчинами, за какую сумму точно, те донесут парня до монастыря.
Спустя пять минут все стороны остались довольны, ну кроме матери ребёнка и заплатив им небольшой аванс, мы направились наконец в обратный путь. Купленную ранее еду я из принципа сказал забрать тоже. К этой женщине, явно пытавшейся уморить
Только к середине ночи мы прибыли в монастырь, ещё около часа пытаясь добиться, чтобы нам открыли ворота. Бернард уже было попытался выбить калитку, но на счастье появился сонный привратник, который нам её открыл.
— Перенесём его пока к нам, — решил брат Иаков.
— Нет! Только в свою келью брат, — при свете нормальных свечей я обнаружил на теле парня то, что едва не вывернуло мой давнишний обед. Тысячи паразитов ползали по больному, съедая его заживо, — и вообще лучше его сначала замочить в горячей воде.
Монах, увидев то, что увидел и я, неожиданно согласился и мы только под утро закончились разбираться с парнем, имени которого даже не знали.
— Ужинать уже поздно, ложимся спать, — решил я и все согласившись со мной, разошлись по своим местам.
Утром, проснувшись, я сразу потребовал еды и вставший раньше всех Алонсо радостно сказал, что всё готово. К столу подтянулся зевающий во всю ширину своего немалого рта Бернард, так что мы стали завтракать яичницей с сыром и вяленой рыбой.
— Цены в городе начали расти, — заметил Алонсо, — немного, но боюсь за месяц они вырастут ещё больше. Людей становится всё больше, а завоз продуктов не увеличивается.
— Надеюсь Его высочеству об этом тоже доложат, — вздохнул я, благодаря Алонсо за завтрак, — возможно он станет более сговорчив.
После завтрака я засел с управляющим за список, а вскоре к нам в келью зашёл и брат Иаков, который был не весел.
— Настоятель сказал, — ответил он, когда я поинтересовался причиной его грусти, — у них нет свободных мест. Если я хочу, чтобы парня приняли, то тогда должен лично показать, кого нужно выгнать на улицу из наших братьев.
— Поручите это мне брат, — спокойно ответил я, — я блестяще справлюсь с этой задачей.
— Я ни минуты в этом не сомневался брат Иньиго, — он покачал головой, — так что хочу тебя попросить о другом…
— Нет, — я сразу сообразил, о чём именно он хочет попросить.
— Ты даже не выслушал меня, — удивился он.
— Это и не нужно, зная вас вы либо попросите позаботиться о парне, либо взять к себе на содержание. Так что я здорово нам всем упрощу время и сразу отвечу отрицательно, на все ваши предложения.
— Но как же милосердие брат Иньиго? Которые вы хотите в себе развить? — спросил он.
— Я не вы, не знаю пока к счастью или горести это, — покачал я головой, — так что если не хотите, чтобы я его продал нехристям в рабство, лучше не переходите границы моего терпения.
— Могу я взять еды с вашего стола? — спросил он.
— Конечно отец, брали с учётом вас и парня, — засуетился Алонсо.
Отец Иаков взял кувшин с молоком, сыр, колбасу, поблагодарил нас и пошёл к себе. До обеда мы не виделись с ним, и за это время я успел набросать список всего нужного, отправив его с Алонсо архиепископу Неаполя. Теперь осталось ждать только его ответ, ну или короля.