365 сказок
Шрифт:
— Да, — кивнула важно белоснежная кошка. — Моё имя — баронесса Киттифолд. Скоро я вступаю в наследство, и мне нужен, непременно нужен самый лучший портрет. Но истинных художников осталось так мало! К кому я только ни обращалась, никто не смог даже, — тут она сделала многозначительную паузу, — даже заговорить со мной. Куда только катится этот мир!
— Милая мисс Киттифолд, — начал он деликатно. — Видите ли, люди отвыкли от того, что с ними беседуют кошки.
— Наслышана об этом горе, — кивнула баронесса. — Но там, откуда я родом,
— Я работаю над важным заказом для Школы Искусств, дорогая мисс Киттифолд, — попытался объяснить он, но, заметив мольбу в глазах баронессы, не выдержал: — Но смогу уделить вам время. Какой портрет вы бы хотели?
— О, непременно маслом, — с жаром отозвалась мисс Киттифолд. — Должно быть, вы понимаете, мне очень идёт синий цвет, и к тому же это цвет моего дома…
— Да, понимаю, о чём вы, — прервал он и предложил: — Пройдём в мою мастерскую, я сделаю несколько набросков. Если вы не против, я мог бы понести вас, думаю, ваши лапки уже очень устали.
— О, благодарю вас, — и мисс Киттифолд запрыгнула ему на руки, довольно мурча.
***
Он вернулся домой никем не замеченный и там сперва напоил гостью свежим молоком, только после этого усадив на синюю бархатную подушку, чтобы сделать наброски.
Надо отдать должное мисс Киттифолд, она оказалась прирождённой натурщицей. Сколько было нужно, она сидела не шевелясь и меняла позу так, как её просили. Он не удержался и извинился перед ней и всеми её родственниками по породе за то, что считал их не склонными к порядку. Мисс Киттифолд благосклонно приняла извинения и рассудительно добавила:
— Кошки и люди очень похожи. Среди нас тоже есть те, кто любит порядок, и те, кто страстно насаждает вокруг себя хаос. Не стоит судить обо всех по одной лишь кошке, так же, как не следует судить о людях по одному человеку. Вы ведь были бы против, скажи я, что все люди одинаковы?
— Да, моя милая, вы совершенно правы, — улыбнулся он и пригласил взглянуть на наброски.
Довольно скоро баронесса Киттифолд определилась и попросила не откладывать работу в долгий ящик, потому что картина нужна ей уже в октябре. А потом исчезла — выпрыгнула в окно, и сколько он ни смотрел, так и не обнаружил, куда она могла подеваться.
Работа над портретом захватила его, и он проводил за ним много времени, никому, впрочем, не показывая. Картины для Школы Искусств остались в стороне, так он был упоён самой мыслью о картине для столь милой знакомой.
Если бы кому-то пришло в голову тогда спросить, для кого он так старательно работает, он растерялся бы и не сумел подобрать слов. Ведь скажи он, что пишет портрет кошки, добрые соседи могли бы счесть, что он тронулся умом.
Но вот ясным октябрьским вечером картина была закончена. Она всё ещё пахла свежей краской, ей требовалось время, чтобы просохнуть, но больше не требовалось добавлять ни мазка.
Он с радостью
— Браво, вы настоящий мастер! — услышал он вдруг аплодисменты и обернулся.
Позади стояла девушка в элегантном белом платье, руки скрывали длинные кружевные перчатки. Золотистые волосы были убраны в высокую причёску, а зелёные глаза искрились лукавством.
— Как вы здесь оказались? — спросил он, не в силах вспомнить, запирал ли входную дверь.
— Оказалось открыто, — кивнула девушка его мыслям. — Вижу, вы в срок выполнили мой заказ. Ваша плата, — она подала увесистый кошель. — Могу ли я забрать картину?
— Конечно, если вы — мисс Киттифолд, — ответил он, удивлённый до крайности.
— Именно так, — рассмеялась она. — Томас, вы очаровательны. Как видите, я вступила в права и теперь ношу иной облик, именно поэтому я заказала портрет. Вы прекрасно увековечили то, что я никогда уже не верну в полной мере.
С этими словами она подхватила картину и… растворилась в воздухе. О том, что это не было мороком, напоминал только кошель и лёгкий аромат духов.
Он лёг в постель пораньше, чтобы утром как следует обдумать произошедшее. Конечно же, он спустился проверить входную дверь и убедился, что та закрыта, а мисс Киттифолд лукавила, когда объяснила своё появление. Но раздумья об этом были бы слишком тягостными среди ночи.
Утром, однако, кошель всё так же оставался в мастерской, где он положил его, а вот картины не было, так же, как и всех набросков к ней, кроме того, самого первого, выполненного простым грифелем.
***
— И я потерял покой, — закончил мой гость.
— Теперь вы, Томас, разыскиваете мисс Киттифолд в иных мирах? — уточнил я, всецело ему сочувствуя.
— Я прошёл много реальностей, — кивнул он. — Потерял там свой возраст, но не умение писать картины. Я ищу тот мир, откуда пришла ко мне баронесса, ведь там не осталось своего художника. В этом моё призвание, понимаете?
Я понимал, потому кивнул и вышел в центр гостиной. Уж с этим-то я мог ему помочь. Уже очень скоро передо мной открылась дверь.
— Прошу вас, Томас, мисс Киттифолд наверняка ждёт вас.
Он позабыл свой плащ и шляпу, ринувшись в дверной проём так быстро, что мне оставалось лишь улыбнуться.
========== 160. Заброшенный дом ==========
Я набрёл на заброшенный дом, выбитые стёкла щерились в мою сторону осколками, дверь висела на одной петле, и плющ вскарабкался на крыльцо и втекал зелёной волной внутрь. Мне тоже стало любопытно, что же там скрылось, да и осталось ли вообще хоть что-то.
Меня встретил зеленоватый полумрак. В небольшом холле царил хаос: сломанная мебель, разбитое зеркало, песок и старая листва. Местами, там, куда попадал солнечный свет, зеленели побеги, в тёмных углах росла плесень, похожая на тёмную, набравшую воды губку.