6:0 в пользу жизни
Шрифт:
— Дмитрий Сергеевич, а вы не удивляйтесь. Я уже шесть месяцев директор этой фабрики. Вы считаете, что этот срок недостаточно велик?
Расин не стал отвечать на вопрос Лучковского, потому, что у него в голове промелькнула догадка, требующая немедленного ответа.
— А что с главным бухгалтером, она еще работает на фабрике? — спросил он у Лучковского, чтобы проверить свою догадку.
— Вера Васильевна уже две недели здесь не работает. А свои акции Вера Васильевна продала мне.
— Может быть, вы мне тогда расскажете, что у вас с
— Крысятничали они понемногу. Горелик заключал договоры на техническое обслуживание и имел с этих договоров небольшой откат. Вера Васильевна тоже была в доле. Но дело даже не в этом. Они мне здесь в качестве акционеров и членов совета директоров не нужны, они люди старой формации и я на них рассчитывать не могу, а у меня большие планы. Короче говоря, я воспользовался результатами аудиторской проверки, которая выявила факты их мелкого воровства и предложил расстаться. Им ничего другого не оставалось, кроме согласия. Я им сделал предложение, от которого они не смогли отказаться, — Лучковский довольный рассмеялся.
Расин помедлил, посмотрел в окно на застывшие в морозном воздухе деревья и произнес:
— Да, Алексей Борисович. За шесть месяцев вы стали настоящим директором. Но эта фабрика для вас мелковата, вам что-нибудь покрупнее надо.
Лучковский опять хохотнул:
— Да, вы правы, фабрика — это пройденный этап. У меня есть кое-какие новые идеи. Поговорим? — и Лучковский достал из своего стола синюю пластиковую папку, плотно заполненную документами.
У генерального директора фабрики «Салют» появились новые большие планы.
Санкт-Петербург, 2003 год
Михалыч
Михалыч
Михалыч лето не любил.
Не любил он лето потому, что даже жарким днём, когда все вокруг ходят в майках и легких рубашках, Михалычу приходилось надевать джинсовую куртку или безрукавку, чтобы скрыть от посторонних глаз наплечную кобуру с опостылевшим пистолетом.
За двадцать пять лет, которые Михалыч прослужил в милиции и откуда уволился в звании подполковника, ему не довелось столько раз таскать на себе боевое оружие, сколько за последние семь лет.
Конечно, будучи мастером спорта по самбо можно было бы не связываться с работой в охране, а тренировать спортивный молодняк, но Михалыча тренерская работа не увлекала и даже пугала. Поэтому, когда Михалыч сдал свое служебное удостоверение в отдел кадров, он в тот же день согласился занять должность заместителя генерального директора охранного предприятия, куда его зазывал Геннадий Петрович, такой же бывший подполковник, но вышедший на пенсию двумя годами раньше Михалыча и трудившийся директором охранной фирмы.
Постепенно Михалыч втянулся в работу, а привычка выкладываться до конца
Охранная фирма, где он работал, была небольшая, охранников было около пятидесяти человек, поэтому Михалыч всегда был занят целыми днями, порой подменял кого-то из бойцов, в общем, хлопот у него было предостаточно.
Особенно напряженной выдалась последняя неделя, когда Михалыч приезжал на охраняемый объект до восьми утра, а уезжал не ранее девяти вечера.
Да и дома не было покоя Михалычу: выйдет вечером погулять с собакой, но как только вернется домой, тут же принимается звонить на завод, узнавать, что и как там, не произошло ли чего?
Для беспокойства у Михалыча имелись весьма серьезные основания.
Действительно, где это видано, чтобы на предприятии одновременно стояли две охраны: одна охраняет завод, а другая — генерального директора?
Ну, конечно, бывает, что на одном объекте работают разные охранные фирмы, но и в этом случае они работают сообща, а тут получается, что одна охрана караулит другую. Хорошо, что мужики в охране служат понимающие, а то, не дай Бог, еще начнут друг на друга кидаться.
Конечно, если бы между генеральным директором завода — Русланом Гаджиевичем и председателем совета директоров — Александрой Михайловной все бы оставалось по-прежнему, то ничего такого на заводе не могло бы произойти.
Но за месяц до собрания акционеров, на котором как раз должны были избрать генерального директора и совет директоров, все и началось.
Дружба таких не похожих друг на друга людей, какими были генеральный директор и председатель совета директоров, длилась почти год, потом она переросла во взаимную неприязнь, а затем и в войну.
Конфликт между генеральным директором и председателем совета, а точнее, между акционерами, которые стояли за каждым из них, начался именно тогда, когда кандидатура Руслана Гаджиевича была отозвана из списка кандидатов и исключена из бюллетеня для выборов совета директоров на общем собрании акционеров.
Александра Михайловна, председатель совета директоров акционерного общества и по штатному расписанию заместитель генерального директора, как раз и была инициатором исключения Руслана Гаджиевича из состава кандидатов в совет директоров.
Она, которая год назад вместе с Русланом составляли одну команду, за прошедшее время многое переосмыслила и пришла к твердому убеждению, что Руслан не должен и не может быть генеральным директором. Поскольку собрание как раз и было тем рубежом, на котором решается вопрос о власти, то ничего удивительного не было в том, что, исключив кандидатуру Руслана из бюллетеней за месяц до собрания, она, за три недели до собрания, получила в качестве его ответного хода чужого охранника, который теперь охранял лично генерального директора.