6:0 в пользу жизни
Шрифт:
Через неделю вторник начался с того, что Михалычу позвонил его старый сослуживец, который сейчас работал в службе безопасности банка и сказал, что вчера в казино “Наполеон” слышали, как Руслан говорил кому-то, что завтра — послезавтра он уже будет на заводе.
Михалыч был уверен за свой “рубеж обороны”, поэтому, когда Александра Михайловна, которой он немедленно доложил полученную информацию, его успокоила, что со стороны судебных и правоохранительных органов никаких действий ждать не следует, что все ждут собрания, то и Михалыч
Однако, когда вечером Геннадий Петрович позвонил и потребовал от Михалыча сдать оружие, с которым он не расставался уже неделю, то это несколько насторожило и обеспокоило Михалыча. Никогда раньше Геннадий Петрович не пытался непосредственно руководить его действиями на объекте. А тут вдруг сподобился. С чего бы это? Да еще спросил, где он будет сегодня ночью. Михалыч собирался ночевать дома, но после этого разговора решил, что останется на заводе.
Александре Михайловне он про разговор с директором не рассказал, но сказал, что остается затем, чтобы она не волновалась по поводу сказанного Русланом в казино. Александра улыбнулась, поблагодарила Михалыча, после чего он ее, по обыкновению, проводил до дома и вернулся на завод, предварительно заскочив домой на часок.
Около двух часов ночи, когда Михалыч еще сидел в фойе перед телевизором, но уже собирался устроиться тут же на диванчике подремать, к центральному входу подъехал легковой автомобиль.
Михалыча как будто что-то кольнуло.
— Началось, — подумал он и машинально пощупал пистолет в кобуре под курткой.
Он и еще два охранника открыли ключом запертую дверь и вышли на ступени главного входя.
Подъехавший автомобиль был “девяткой” Геннадия Петровича, а сам он, не запирая машины, уже поднимался по ступеням.
— Ты что здесь делаешь? — почти одновременно спросили друг у друга Михалыч и его директор, остановившись друг против друга.
Первым отозвался Михалыч, — Ты что, караул приехал проверять?
— Я приехал снять караул, — ответил Геннадий Петрович и почему-то посмотрел на часы.
Михалыч тоже посмотрел на часы. Часы показывали без десяти минут два.
— Дима, — обратился Геннадий Петрович к молодому охраннику, — сбегай на второй пост, позови людей с вещами сюда. Где еще наши стоят, на этаже есть кто-нибудь?
Охранник, которого назвали Димой, недоуменно поглядел на Михалыча и с места не сдвинулся.
— Гена, объясни, что происходит? — задал свой вопрос Михалыч
— Дима, ты что, команды не слышал? — снова обратился Геннадий Петрович к охраннику, не отвечая на вопрос Михалыча.
Тот стал задом пятиться к двери, надеясь, что команду все-таки отменят.
— Гена, объясни, что произошло? — повторил Михалыч свой вопрос.
— Послушай, надо мной тоже есть люди, понял? Покруче, чем мы с тобой. Они все решают за нас. Не нравится — можешь быть свободен. Они договорились с другой стороной, и я выполняю их приказ.
— Геннадий Петрович, — Михалыч понял, что сейчас должно произойти нечто непоправимое, — я официально говорю, что у нас
— Да плевать всем на твой договор и на тебя всем плевать, и на меня. Я тебе говорил, что не надо было встревать в эту разборку. Лучше помоги людей собрать, сейчас сюда другие должны приехать.
— Кто должен приехать, кто? — закричал Михалыч, непроизвольно ощупывая пистолет под мышкой, — кто? Эта вонючка Руслан Гаджиевич?
— Коля, отдай мне пистолет, — протянул руку Геннадий Петрович, — отдай пожалуйста, и иди отдыхать, ты переутомился за эту неделю.
— А пошел ты, — Михалыч махнул рукой, повернулся и пошел в фойе к телефону. В тот момент ему показалось, что если он позвонит Александре Михайловне, то та придумает какой-нибудь выход из ситуации, из которой Михалыч выхода не видел.
Он дошел до телефона, но правая рука его замерла, не закончив набора номера. “Ну, а что может сделать Александра”, — с болью подумал Михалыч, и в этот момент на его плечо опустилась рука Геннадия Петровича.
— Коля, не дури, сдай оружие и иди домой, — повторил тот.
— Нет, я останусь здесь, дождусь Руслана и пристрелю его, — со злобой ответил Михалыч.
Геннадий Петрович заметно побледнел.
Михалыч смотрел на него, не мигая. Геннадий Петрович взгляда не отвел. Михалыч отвернулся первым.
— Забирай, — вынул и швырнул он свой пистолет на стойку, перед телефонным аппаратом, — можешь еще задницу вылизать Руслану и этому, хозяину твоему. Будь здоров, не кашляй.
Михалыч отвернулся от Геннадия Петровича и пошел к выходу. Больше всего ему сейчас не хотелось встречаться с Русланом, который, как думалось Михалычу, должен был подъехать с минуты на минуту.
На улице было тепло, но не так жарко, как днем.
На углу светилась вывеска магазинчика, работающего 24 часа в сутки, куда Михалыч и направился.
Появление очередного покупателя в магазине было событием ординарным, как и тот набор продуктов, который был им куплен: бутылка водки, пакет томатного сока и мясная нарезка в вакуумной упаковке.
Скамейка нашлась во дворе девятиэтажного дома, в ста метрах от магазинчика.
Михалыч пил теплую водку, запивал таким же теплым соком, но не чувствовал вкуса ни того, ни другого.
Ему казалось, что внутри у него растет звенящая пустота, которую не заполнить ни водкой, ни слезами.
2003, 2011 годы.
Похороны
Похороны
— Я хочу попросить вас, учитывая ваш огромный опыт и умение решать самые сложные вопросы, организовать VIP похороны известного человека и сделать так, чтобы это печальное событие надолго осталось в памяти жителей нашего города, — сказав это, Владимир Степанович отхлебнул ароматного кофе, внимательно посмотрел на собеседника, после чего поставил на блюдце свою чашечку кофе.