90-е: Шоу должно продолжаться 13
Шрифт:
— А вот бухать нечего было так!
— Это же кто-то из ваших зеркало в туалете измазал?
— Всю ночь нам спать не давали…
— Да ладно, сами что ли молодыми не были?
— Я в молодости комсомолкой была! И такого себе не позволяла!
Тут из дверей поезда высунулся наш добровольный разведчик.
— Нашел я ваш багаж! — сказал он. — Дрыхнет, как сурок. Разбудить у меня не получилось.
— У вас на борту безбилетник, — подмигнул я проводнице. — Дозволите зайти и извлечь?
— Да-да, я один его оттуда не вытащу! — подтвердил дядька.
— Ладно, заходите, — милостиво согласилась проводница. — Только
— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — снова взмолилась длинноволосая, и я следом за мужиком забрался в вагон.
Лисыч оказался довольно упитанным юношей. Вдвоем с моим добровольным помощником мы выволокли его безвольное тело из багажного ящика и поволокли на выход. Как раз в это время нам навстречу начали заходить пассажиры. Ну да, создать толчею — это наше все.
— Вот ведь отожрался-то, а, — пыхтя, комментировал мужик. — Он музыкант, получается?
— Получается, что так, — подтвердил я.
— Хороший, хоть? — спросил мужик, перехватывая ногу Лисыча, когда он вдруг решил ей подергать.
— Ну чо ваще? — невнятно пробормотал он, не открывая глаз. — Мне ко второй паре!
— Надеюсь, что да, — хмыкнул я.
— Так ты что ли не слышал? — удивился мужик. — А что тогда с ним носишься?
— Ну как, — усмехнулся я. — Все люди братья, и должны помогать друг другу.
— Альтруист, значит, — заржал мужик.
— Эй, ну что там такое?! Можно побыстрее как-то? — раздались недовольные голоса.
Пришлось потратить некоторое время на маневры в узком проходе плацкарта, причем Лисыч начал довольно активно принимать во всем действе участие. Он брыкался, громко выкрикивал сложносочиненные матерные конструкции. Но глаза так и не открыл.
— Быстрее, быстрее! Поезд уже отправляется! — уже из тамбура увещевала нас проводница. С лестницы на перрон я спускал Лисыча уже один. Не особо заботясь о сохранности вверенного мне тела, прямо скажем. И как раз, когда я опустил его на асфальт, поезд тронулся.
— Удачи вам там! — помахал из открытой двери мой случайный помощник.
— Фух, — я вытер вспотевший лоб. — Хорошо, что мир не без добрых людей.
— Олег! — девушка устремилась к бесчувственному Лисычу, распластавшемуся на асфальте. — Олег, просыпайся!
— Весело тут у вас, — изрекла Ева, останавливаясь рядом со мной.
Часть остальных рокеров тоже подползало к перрону.
— До автобуса я его не потащу, — сказал я. — В пакет «гостеприимство по-новокиневски» услуги носильщика не входят.
— Лисыч, але?
— Подъем, приехали!
— Пора заряжать пушку!
Последнее было явно из внутреннего локального юмора приезжих рокеров, потому что на этой фразе все громко заржали. Ну, кроме Лисыча, который даже не подумал проснуться. Перевернулся на другой бок и попытался натянуть на себя полу рубашки своей длинноволосой поклонницы вместо одеяла.
Я остановился на светофоре и поставил локоть в открытое окно. Раннее утро, пустая-пустая дорога, солнышко пригревает, красота! Никак не могу привыкнуть к этому кайфу — водить машину по Новокиневску девяностых. Не просто девяностых, а ранних девяностых. Когда количество наглых иномарок в наших краях исчислялось скорее десятками, чем сотнями. А еще и раннее летнее утро, чудно же! Вчерашние приключения благополучно завершились в частном доме на Большом Прудском
Включился зеленый, и я неспешно покатил дальше.
Сегодня у меня были довольно обширные планы, и почти все они — на колесах. И такое настроение на меня с утра напало благостное, что я даже сам удивился. Ничто не предвещало, как говорится. Но вся эта история с заснувшим в поезде Лисычем, пьяными в дымину рокерами и гудежь на Прудском внезапно сработало как переключатель. И весь накопившийся напряг вдруг разом отпустил. А, собственно, что напрягаться-то теперь? Все, можно считать, точка невозврата пройдена. Билеты куплены, из приглашенных звезд даже никто не отвалился, во всяком случае, не сообщил об этом. Первые участники — чек. Вчера самолично проследил, как они разместились в просторном и бестолковом доме нашего волонтера. И тут же отправили экспедицию за топливом. Результатов я дожидаться не стал.
«Вот такое оно — изменение хода истории», — подумал я, миновав запыленную стелу с сохранившимся еще гербом СССР и большими серебристыми буквами «Октябрьский район».
Не было в моем прошлом-будущем никакого такого грандиозного фестиваля «Рок-Виски-Браво». А в этой, новой версии реальности — вот он. Помещения и локации утверждены и готовы. Ну, некоторые почти готовы, но это уже технические мелочи, которые решаются в рабочем порядке.
«Логично… — подумал я и повернул руль, сворачивая к „Буревестнику“. — Допустим, в той реальности Женя Банкин заболел, и рядом не нашлось никого, чтобы подхватить идею очередного рок-феста. Ничего не случилось, и в анналы, как культовое мероприятие, вошла „Рок-провинция“. Ну и кулуарное „Рок-озеро“, может быть, я все-таки не знаток».
Захотелось даже позвонить Ивану и вытащить его куда-нибудь поужинать. Потому что больше ни с кем на эти темы я поговорить все равно не могу. Ну, если не хочу последовать за Женей Банкиным, конечно.
Я заглушил двигатель, вышел из машины, повернул ключ в замке. И неспешно поднялся на крыльцо.
Заглянул к нам в офис, но ни Светы, ни Наташи там не оказалось. А шум раздавался из студии «Генератора».
— Всем привет! — громко сказал я от двери. — Что за сборище такое?
— О, Велиал, иди быстрее сюда! — непонятным тоном воскликнула Наташа. — Давайте перемотаем кассету и заново посмотрим!
Все сидели полукругом вокруг телевизора. Зажужжала перемотка.
— Слушайте, но это вообще ни в какие ворота же! — воскликнул Жан. — Это же одно сплошное вранье!
— Тсс! Помолчи! — Наташа метнулась к Жану и закрыла ему рот ладошкой. — Пусть Велиал сам сначала посмотрит.
— Так, орлы и орлицы, вы меня пугаете, — криво усмехнулся я, присаживаясь на край стола. — А такое хорошее утро было…
— Я пока не уверена, что это плохо, — проговорила Ирина и нахмурилась. — Но лучше ты сам все-таки посмотри, ладно?