А небо по-прежнему голубое

Кэрри Блэк

— Мы… — начал Гарри, совершенно не представляя, что собирается сказать.

— Вы должны проявлять разумную осторожность, — закончил за него Снейп. — У вас такой вид, что можно предположить, будто вы что-то затеваете. А ваш факультет не может позволить себе еще сотню штрафных очков, не так ли? Я вас предупреждаю, Поттер, еще одна ночная прогулка по школе, и я лично позабочусь о том, чтобы вас исключили. А сейчас — хорошего вам дня.

Снейп развернулся и пошел по направлению к учительской.

—

Мы не будем сидеть сложа руки, — заявил Гарри, когда профессор удалился на достаточное расстояние. — Кто-то должен проследить за Снейпом, покараулить его возле учительской. Это будешь ты, Гермиона.

— Я? — недоуменно спросила девочка. — Но почему я?

— Это очевидно, — ответил Рон. — Ты можешь сказать, что ждешь профессора Флитвика, ты же его любимица, как и многих других, кстати. А если Флитвик окажется в учительской, ты найдешь, что ему сказать. «О, профессор Флитвик, я так волнуюсь, мне кажется, что в экзаменационной работе я неправильно ответила на вопрос 146…».

— Замолчи, — бросила Гермиона. Рон очень похоже изобразил ее и ее голос, но Гермиона вовсе не обиделась. — Ну ладно, я согласна.

— А мы будем караулить в коридоре третьего этажа. — Гарри повернулся к Рону. — Пошли.

Вечером друзья встретились на ужине, и, судя по лицам, ни у кого ничего не получилось. Гермиона шепотом рассказала, как Снейп увидел ее у учительской и подозвал Флитвика, услышав ее оправдание. Гарри и Рон пояснили в ответ, что их у запретного коридора поймала профессор Макгонагалл и устроила отменную взбучку.

— Мы должны сами во всем разобраться, и сделаем это ночью. Сегодня, — решительно сообщил Гарри, когда друзья сидели в Общей гостиной. — Сегодня ночью я выйду из спальни и попытаюсь первым завладеть камнем.

Гермиона и Рон не возражали, прекрасно понимая друга. Наконец, прокашлявшись, Рон хрипло спросил:

— Как думаешь, мы трое поместимся под мантией-невидимкой?

— Что значит — мы трое? — не понял Гарри.

— Да перестань ты, — отмахнулся Рон. — Ты что, думал, мы оставим тебя одного?

— Конечно, не оставим, — горячо подтвердила Гермиона. — Ты думаешь, тебе удастся без нашей помощи добраться до камня? А сейчас я пойду и полистаю учебники, может быть, наткнусь на полезную информацию…

— Но если нас поймают, вас тоже исключат, — заметил Гарри.

— Ну уж нет, — мрачно ответила Гермиона. — Флитвик сказал мне по секрету, что на его экзамене я набрала сто двадцать баллов, хотя выше сотни никому не ставят. Не думаю, что меня выгонят после такого.

Рон промолчал — ему козырять было явно нечем.

Еще никогда Гермиона не чувствовала в себе столько сил. Подумать только: они собираются нарушить с десяток школьных правил, напасть на преподавателя,

тем самым преградив ему путь к философскому камню, а она даже не боится! Как будто все это — правильно и закономерно.

Но ведь так оно и есть.

И все же Гермиона не была бы собой, если бы не предприняла последнюю попытку отговорить друзей и воззвать к их уму.

— Вы сумасшедшие. Вы точно сумасшедшие! — бормотала Гермиона, нехотя следуя за друзьями к запретному коридору. — Нам нельзя этого делать! Нельзя! Учителя вполне справятся и без нас.

— Ты можешь не идти с нами, — буркнул Рон. — Не девчачье это дело…

— Сделай одолжение и заткнись, Рон, — заявила Гермиона, нервно кусая губы. — Я считаю, нам следовало подождать…

— Ну да, и тогда бы Снейп украл камень и принес его Волан-де-Морту, — недовольно откликнулся Гарри.

Ребята приблизились к запретному коридору и замерли, услышав звуки музыки.

— Он уже прошел мимо Пушка! — испуганно воскликнул Рон. — Нам лучше поторопиться. Гермиона, ты можешь остаться здесь и…

— Рон!

— Тише! — прикрикнул Гарри. — Пойдемте.

Сердце билось где-то под горлом, было трудно дышать. Страх наконец-то завладел Гермионой, и она нервно оглядывалась по сторонам, сжимая волшебную палочку. Гарри достал флейту, подаренную ему на Рождество Хагридом, и принялся что было сил дуть в нее. Флейта издавала рокочущие каркающие звуки, но их было достаточно, чтобы повергнуть Пушка в состояние сна. Пока Гарри усыплял пса, Гермиона и Рон скинули мантию и пробрались к люку. Рон, скривившись, отодвинул лапы пса, и ребята вместе с трудом открыли крышку.

— Хочешь пойти первой, Гермиона? — поддразнил Рон, заглянув в люк.

— Ни за что! — прошептала девочка. — Что ты там видишь? — не в силах совладать с любопытством, спросила она чуть позже.

— Ничего. Темно, хоть глаз выколи, — пожаловался Рон. — И ступеней не видно. Похоже, придется прыгать.

Глаза у Гермионы стали как два чайных блюдца, когда она переглянулась с Роном.

— Я пойду первым, — прошептал, оторвавшись от флейты, Гарри. — Гермиона, продолжай играть. Он не должен проснуться.

Получив флейту, девочка тут же продолжила дело Гарри, пока приятель, нагнувшись над люком, отважно прыгнул в темноту. Пальцы ее дрожали, сжимая деревянный музыкальный инструмент.

— Все в порядке! — прокричал Гарри спустя некоторое время, и девочка облегченно рассмеялась, отодвинув флейту. На веснушчатом лице Рона было написано облегчение.

— Теперь я, — гордо сообщил он, не обратив внимания на новый смешок Гермионы. — Играй! Пушок уже шевелится.

— Иди уже, — сердито буркнула Гермиона, снова прижав губы к флейте.