А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
— Шел бы ты отсюда, Перси, — с угрозой в голосе сказал Фред.
— Следил бы за первокурсничками, — прибавил Джордж.
— А Гарри с Роном сами разберутся, если что, Гермиона им не хуже тебя мозги промоет…
— Так что, Перси, занимайся своими делами, — заключил Джордж.
Сердито взглянув на братьев, Перси поджал губы и направился к той части стола, которую облюбовали вверенные в его руководство первокурсники. Рон тут же поднял голову, но вид у него был донельзя кислый. Даже отбивная на тарелке его не радовала.
— Рон… — осторожно начала Гермиона, и приятель тут же обернулся к ней.
— Что, теперь твоя очередь
— Вовсе нет. Я лишь хотела сказать, что письмо ты получил заслуженно. Вот и все. — Гермиона с крайне оскорбленным видом принялась кромсать яичницу, не заметив облегченных улыбок, которыми обменялись друзья.
За ночь она многое обдумала и пришла к выводу, что мальчишек, особенно таких, как Гарри и Рон (Фреда и Джорджа девочка в расчет не брала, так как понимала, что на этих оболтусов априори невозможно повлиять) перевоспитать невозможно, их будет всегда тянуть на подобные выходки. Главное, чтобы они не становились от раза к разу все более ужасающими, иначе к концу уже пятого курса от них ничего не останется.
Еще Гермиона поняла одно: она испытала жуткий страх за друзей. Страх потерять их, наверное, и явился косвенной причиной ее бессонницы. Гермиона украдкой взглянула на Гарри и Рона и невольно улыбнулась. Ну как на них можно сердиться?
— Что там по расписанию? — осведомился Рон, когда профессор МакГонагалл, прошедшая мимо своего стола, раздала листки с перечнем уроков.
— Травология с пуффендуйцами, — пояснил Гарри, заглянув в свой листок.
— Везет, — хором сообщили близнецы. — У нас заклинания со слизеринцами. Может, удастся потренировать Таранталлегру на Флинте… Шучу, — прибавил Фред, заметив выражение лица Гермионы.
Дальнейшие уроки прошли в обычном ритме. Гермиона была рада вернуться в Хогвартс и снова с головой уйти в учебу. Также она с нетерпением ожидала урока Защиты от Темных искусств. На травологии Гермионе удалось блеснуть знаниями о мандрагоре — весьма занятном растении, — благодаря чему девочка заработала первые двадцать очков для факультета. Однокурсники уже не удивлялись ее начитанности и всезнайству.
На трансфигурации из-за сломанной палочки Рона весь класс заволокло вонючим дымом, но, если не считать этого, Гермиона блестяще превратила своего жука в огромную лакированную пуговицу, тем самым заслужив одобрительный кивок профессора Макгонагалл. Далее намечался самый долгожданный урок, и Гермиона в нетерпении едва ли не подпрыгивала, когда вместе с друзьями направлялась к кабинету профессора Локонса.
Рон продолжал жаловаться на свою волшебную палочку, когда дорогу им преградил белобрысый мальчишка с фотокамерой, вспышка которой ослепила всю троицу. Сверкая глазами, мальчишка с галстуком Гриффиндора обратился к Гарри:
— Ты ведь Гарри Поттер, верно? Я Колин. Колин Криви! — Колин сверкал как новенький галлеон. — Я на первом курсе школы, я маглорожденный, и мой отец — он молочник — не верит во все эти чудеса. Можно я сфотографирую тебя? Я слышал, если обмакнуть фотографию в какой-то раствор, то ты начнешь на ней двигаться! А ты подпишешь ее, правда? Я все-все о тебе знаю!
— Поттер раздает автографы? — раздался ленивый голос Драко Малфоя.
Гермиона совсем забыла о слизеринце и машинально сжала руку Рона, уже рвавшегося в бой. Слово за слово, и между непримиримыми врагами разразилась перепалка, которую ловко прервал появившийся как бирюзовая птица профессор Локонс. Гермиона
— На твоем лице хоть яичницу жарь, — хихикнул Рон, усевшийся справа от Гарри и с увлечением наблюдавший, как приятель строит баррикаду в виде стопки книг профессора Локонса, намереваясь спрятаться за ними от автора. — Упаси Мерлин, чтобы Джинни и Колин встретились, а то еще создадут фан-клуб твоего имени…
— Замолчи, — буркнул Гарри.
В этот самый момент профессор Локонс запер дверь в класс и встал у стола, небрежно опершись о его угол. Лаванда и Парвати, сидевшие неподалеку от Гарри, Рона и Гермионы в обществе Невилла, во все глаза уставились на преподавателя.
— Итак! — лучась улыбкой, объявил профессор Локонс. — Я несказанно рад видеть вас всех здесь, на моем уроке. Вижу, вы приобрели все экземпляры моих книг… — Он взял «Тропою троллей» со стола Невилла и поднял ее над головой.
— Еще бы не купили, — буркнул Рон. — Они стоили целое состояние!
К счастью, преподаватель слов Рона не услышал.
— Сейчас я проверю, как вы готовы к уроку. Устроим небольшой тест. Не волнуйтесь, он будет совсем простым, — подмигнул профессор Локонс. Гермиона нетерпеливо заерзала на стуле. — Сейчас я раздам вам листки с вопросами, и в течение следующего получаса вы будете на них отвечать. Все просто, верно? — Он снова ослепительно улыбнулся. — Намного проще, чем одолеть банши.
— Индюк надутый, — пробурчал Рон.
— Что это за вопросы? — довольно громко и с неприязнью спросил Драко Малфой, получив свой листок. — Бред какой-то.
— Это не бред, молодой человек, — оскорбился профессор Локонс. — Будьте добры ответить на все вопросы. Вы должны знать все о своем преподавателе.
— Знать все? — ужаснулся Рон, всматриваясь в свой листок. — Мерлин всемогущий, да он рехнулся!
— Тише! — Гермиона ткнула Рона локтем в бок: преподаватель прохаживался по классу в опасной близости от первых парт. Развернув свой листок, девочка уставилась на список вопросов.
1. Какой любимый цвет Златопуста Локонса?
2. Какова тайная честолюбивая мечта Златопуста Локонса?
3. Каково, по вашему мнению, на сегодняшний день самое грандиозное достижение Златопуста Локонса?
Всего вопросов пятьдесят четыре, и все они составлены в том же духе. Обреченно застонав, Рон повалился на парту. Гарри, судя по его слегка ошарашенному виду, готов был последовать примеру друга. Гермиона мысленно похвалила себя за предусмотрительное прочтение книг и тут же бросилась строчить на листке, закусив от усердия губу. Изредка она вскидывала голову и с разочарованием отмечала, что никто из однокурсников подобного рвения не проявляет. Малфой что-то рисовал на пергаменте под смешки соседки Паркинсон, Крэбб и Гойл бесцельно пялились в потолок, Лаванда и Парвати глупо хихикали, Симус и Дин ехидно острили по поводу каждого вопроса. Вздохнув, Гермиона снова вернулась к работе.