А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
В этот самый момент Фред громогласно распинался перед всеми, кто был готов его слушать, о бесполезности такого праздника, как Валентинов день.
— В самом деле, что может быть глупее обмена сопливыми открытками?
— Рома-а-антика, — пропел Джордж, вторя брату.
— Глупости и сентиментальный бред, — отчеканил Фред. — Я бы лучше устроил праздник боев подушками или день без домашнего задания, а не эту чепуху.
— Интересная идея, мистер Уизли, — раздался поблизости холодный голос профессора Макгонагалл. Пристыженный Фред, взобравшийся на скамейку в Большом зале, тут же спрыгнул на пол. — Советую вам высказать их профессору
— Никто не подливал ей в тыквенный сок какого-нибудь зелья? — ошарашено спросил Фред, глядя вслед удалившейся профессору Макгонагалл.
— Гарри, этого не может быть, — покачала головой Гермиона. — Хагрид не стал бы…
— Хагрид назвал огромного трехголового пса Пушок и трясся над огнедышащим драконом! — возмутился Рон. — Я все понимаю, но эти факты говорят явно не в пользу Хагрида.
Друзья вышли на улицу — был прекрасный февральский день, в воздухе уже ощущалось приближение весны, — и остановились, глядя на дымок из трубы домика у самой кромки Запретного леса. Гарри специально позвал друзей прогуляться, чтобы без посторонних рассказать им невероятную историю, поведанную ему дневником Реддла. Гермиона сначала не поверила словам Гарри. Вся история казалась нереальной. С другой стороны, где, как не в волшебном мире, подобное может быть в порядке вещей?
— Хагрид, конечно, любит опасных животных… — Вздохнув, Гарри уставился на домик лесничего. — Но он не стал бы натравливать его на кого-нибудь в школе. Нет, я ни за что в это не поверю!
— Реддл мог поймать не того человека, — утверждала Гермиона. Она прекрасно понимала нежелание Гарри верить в причастность друга. В конце концов, она сама в это не верила. Хагрид был последним человеком, кого бы она могла назвать Наследником Слизерина.— Возможно, был какой-то другой монстр, нападавший на людей? — предположила девочка.
— Ага, а у нас вся школа просто кишмя кишит разными монстрами, убивай — не хочу, — съехидничал Рон.
В этот момент появившийся из-за избушки Хагрид приветливо помахал друзьям, и те, старательно и фальшиво заулыбавшись, помахали ему в ответ.
— Может быть, поговорим с Хагридом? — предложила Гермиона. По ее мнению, это был самый разумный вариант.
— Как ты себе это представляешь? — нахмурился Рон. — «Привет, Хагрид, это не ты открывал Тайную комнату пятьдесят лет назад и убил ученицу?».
С момента последнего нападения прошло уже около четырех месяцев, и отношение к Гарри начало меняться. Больше никто не называл его Наследником Слизерина, от него не шарахались в коридорах. Мандрагоры почти созрели, что значило скорое возвращение к жизни всех пострадавших. Хогвартс возвращался в норму.
Близнецы Уизли всеми силами пытались поддержать благодушную атмосферу и устроили настоящую феерию на свой день рождения. С их подачи вся Общая гостиная была усыпана перьями от подушек, а сами братья затеяли дуэль с Перси. Дуэлью это, конечно, можно было назвать с большой натяжкой: Перси, громко возмущаясь, носился по Общей гостиной, в то время как Фред и Джордж усиленно бомбардировали его подушками и пригоршнями перьев. Гриффиндору бы точно не посчастливилось потерять добрую сотню баллов за такое вопиющее безобразие, но неожиданно вмешалась Джинни, прошептавшая на
На пасхальных каникулах друзья сидели в Общей гостиной и заполняли бумаги, выданные им профессором Макгонагалл: то были списки добавочных предметов, которые можно было изучать на выбор.
— Если бы я мог отказаться от зельеварения, — тоскливо вздохнул Рон, листая бумаги. К сожалению, это было невозможно, так как все старые предметы оставались закрепленными. — Вот на кой черт мне сдались эти прорицания или нумерология?
— А, по-моему, это очень интересные предметы, — не согласилась Гермиона.
В отличие от друзей, явно не знавших, какие факультативы выбрать, она уже все для себя решила и записалась на все занятия. Гермионе так хотелось не упустить ничего из жизни волшебников, что она была готова пожертвовать свободным временем. В конце концов, возможно, ей удастся сделать такое расписание, при котором она попадет на все предметы.
Чарити такое поведение только позабавило.
— Ну, ладно еще нумерология, — бормотала она, разбирая работы учеников. — Но магловедение? Детка, может, откажешься? Бесполезное занятие для тебя.
— Я уже сотню раз повторяла, что не откажусь, — непреклонно процедила Гермиона. — Умоляю, не заставляй меня повторять снова.
— Ладно-ладно, молчу. — По губам Чарити скользнула ехидная усмешка. — С таким плотным графиком у тебя время дышать останется?
— Я что-нибудь придумаю, — неуверенно пробормотала Гермиона.
Чарити задумчиво уставилась в потолок, после чего сообщила:
— Наверное, Макгонагалл разрешит тебе использовать Маховик времени.
— Что это такое? — тут же заинтересовалась девочка.
— Очень полезная штучка. Позволяет изменять время. Вообще, это довольно сложный агрегат, и лучше меня об том не спрашивать. Вот об устройстве магловского электрочайника я тебе расскажу во всех подробностях, даже схему нарисую, а про Маховик ничего путного не скажу, увы.
Разговор незаметно перешел на преподавателей и выбранные Гермионой уроки. Чарити кратко охарактеризовала каждого учителя, и при упоминании преподавателя прорицаний скривилась.
— Сивилла Трелони явно не от мира сего. Вечно бормочет какие-то проклятья, пугает всех и слишком много о себе думает, — неодобрительно заметила Чарити. — Неприятная личность, строит из себя мисс Загадочность. Тоже мне, ребус, — фыркнула волшебница, рассмешив Гермиону. — Советую тебе не тратить зря на нее время. Гадалка из нее та еще, и я сомневаюсь, что ты со своим рациональным мышлением сможешь «ворожить» над хрустальным шаром и читать по кофейной гуще.
Но Гермиона бы от подобных умений не отказалась, так как они бы могли помочь ей разгадать тайну чудовища из недр Тайной комнаты. Несмотря на атмосферу полнейшего благоденствия в Хогвартсе, она подолгу засиживалась в библиотеке, пересматривая кучу книг о самых разных мифических созданиях, в первую очередь разыскивая змей. Гермиона справедливо полагала, что Салазар Слизерин отдал бы предпочтение змее как символу своего факультета.
Гарри и Рон таких усилий не одобряли.
— Все уже успокоились, Гермиона, — миролюбиво заявлял Рональд, разваливаясь на диване и наслаждаясь теплом камина. — Вот и ты не дергайся попусту. Чем бы ни было это «нечто», оно уже не посмеет высунуться из своего логова.