А небо по-прежнему голубое
Шрифт:
— Я не хочу уезжать, — проговорила Гермиона. — Но родители уже написали, что готовят какой-то сюрприз… Надеюсь, ничего плохого, — задумчиво прибавила девочка.
— Может, они отпустят тебя к нам на каникулы? — с надеждой спросил Рон. — С тобой, Гарри, все понятно, — разочарованно буркнул мальчишка. — Страшновато возвращаться домой, может, мама снова устроит взбучку за фордик…
Он осекся, заметив, как по изумрудному газону к ним приближалась высокая волшебница в серой мантии. Дама приветливо махнула рукой Гермионе, и девочка, вскочив, с неприличной поспешностью бросилась к приятельнице,
— Чарити!
На этот раз Чарити не отстранилась, позволив Гермионе обнять себя и даже обняла ее в ответ, потрепала встрепанную макушку.
— Везет же тебе на приключения, детка, — весело хмыкнула волшебница и направилась вдоль кромки озера. Гермиона следовала за ней, рассказывая обо всем случившемся.
— Я навещала тебя — ты вряд ли это помнишь, в твоем-то состоянии… И, кстати, именно благодаря моему вмешательству Макгонагалл не написала ничего твоим родителям. Она все твердила: «Мой долг — поставить мистера и миссис Грейнджер в известность о состоянии их дочери», бла-бла-бла… — Чарити преувеличенно зевнула. — Но я-то знала, в каком шоке будут твои родители, если узнают обо всем произошедшем. Так что я поговорила с Минервой, и вуаля, — она эффектно щелкнула пальцами, — все в порядке. Ты будешь мне должна за это. Прогулку в Лондон. Один день по-магловски. — Чарити подмигнула просиявшей Гермионе. — Я обязательно заскочу к тебе как-нибудь в августе, ага? Ты не будешь против?
— Конечно, не буду! Чарити, я…
Они остановились, повисло неловкое молчание. Гермионе хотелось выразить всю признательность подруге, все то, что накопилось в душе. Но Чарити неожиданно, словно пересилив себя, обняла ее и прошептала на ухо:
— Давай без лишних сантиментов, детка, ладно? Никогда не любила эти «розовые сопли». — Она фыркнула, и Гермиона засмеялась. — Кстати, что там насчет твоего увлечения Локонсом? Я уже слышала о его невероятном разоблачении, и хочу сказать, что не вижу в этом ничего удивительного…
Чарити была вынуждена прерваться, так как в этот самый миг кальмар, пытаясь поймать круживших над ним Фреда и Джорджа, со всей силы хлопнул щупальцем по воде, окатив стоявших близко к озеру Чарити и Гермиону огромной волной брызг.
С перрона на станции Хогсмид ребят провожал вернувшийся из Азкабана Хагрид. Гарри, Рон и Гермиона долго махали ему из окна поезда, после чего заняли купе вместе с Фредом, Джорджем и Джинни. Всю дорогу они развлекались тем, что играли во «взрывную колоду», купе то и дело оглашалось взрывами хохота. Джинни, заметно повеселевшая, смотрела на Гарри абсолютно влюбленными глазами: еще бы, ведь он спас ее из Тайной комнаты! Щеки ее то и дело краснели, но, к счастью, увлеченный игрой Гарри этого не замечал.
Почти у самого вокзала Кингс-Кросс Гарри вдруг кое-что вспомнил:
— Джинни, а помнишь, ты видела: Перси делал что-то такое, чего потом очень стеснялся и просил тебя никому не рассказывать? Что это было?
Гермиона, а также Фред и Джордж, копошившиеся в своем чемодане, удивленно посмотрели на Гарри и Джинни.
— Конечно, помню. — Джинни хихикнула. — У Перси завелась подружка.
Фред, державший в руках связку учебников, уронил их прямо на голову Джорджу.
— Что-что? —
— Староста Когтеврана, Пенелопа Кристалл, — объяснила Джинни со смешком. — Это ей он писал письма все прошлое лето. В школе они встречались тайком. Я как-то вбежала в пустой класс, а они там целуются. Потому он и был не в себе, когда на нее… ну… понимаете… когда на нее напали. Вы ведь не будете его дразнить, не будете? — спросила она с тревогой.
«Глупый вопрос», — подумалось Гермионе.
— Я? И не подумаю! — просиял Фред.
— Конечно, не будем, — поперхнулся Джордж.
С минуту Джинни подозрительно смотрела на братьев, а потом купе снова взорвалось от смеха.
Друзья все вместе прошли через барьер, отделявший мир магов от мира маглов, и расстались, пообещав обменяться письмами сразу же по приезду домой. Гермиона поспешила к родителям, тут же заключившим ее в объятия. Позади был еще один трудный и безумно интересный учебный год.
========== Часть третья. Узник Азкабана (1993 — 1994 год). Глава 1 ==========
Чудесное путешествие — Новый друг — Доверительные беседы
1 июля 1993 года — 31 августа 1993 года.
Дорогая Гермиона!
Дорогая?
Братец, это серьёзно.
Слишком серьезно для ученика третьего курса.
Малыш Ронни взрослеет прямо на глазах!
Уймитесь!
Так вот, Гермиона. Привет!
Олух.
Сам такой! Гермиона, ты не представляешь, где мы сейчас!
Ты не представляешь, где сейчас Перси…
Заткнитесь! Гермиона, мы в Египте! В конверте лежит вырезка из газеты, там найдёшь все объяснения.
О, конечно, Рональд, зачем тратиться на нудные объяснения?
Ты прав, Джордж. Кстати, тактика неправильная. Мисс Грейнджер, к твоему сведению, из тех, кому нравятся нудные объяснения.
Соглашусь с Фредом. Особый шик, если эти нудные объяснения еще и долгие, как у Перси.
Возьми у него пару мастер-классов.
Хотя нет, не выйдет. Он же в…
Хмм, Джордж, не раскрывай все карты.
Это, вообще-то, моё письмо! Гермиона, к сожалению, я не могу вывести эти кляксы своими силами…
Ага. В прошлый раз он сжёг письмо.
А один раз попросил нас помочь вывести наши же «сообщения». Конечно же, вместо этого мы слегка поколдовали над бумажкой…
В итоге она всё равно сгорела.
В общем, Гермиона, просто проигнорируй их приписки. И вообще, надоело препираться с этими олухами…
Кстати, тут мама спрашивает, никто не видел Перси?
Ронни, не видел?
До встречи, Гермиона! Ненавижу вас, придурки.
Мы тоже тебя очень любим!
Гермиона расхохоталась в голос, отложив исчерканное письмо. Чуть раньше она просмотрела упомянутую Роном вырезку из газеты и искренне порадовалась за друга и его семью, а вот теперь шутливые перепалки приятеля и близнецов заставили ее вспомнить вечерние посиделки в Общей гостиной факультета Гриффиндор. Перед глазами сразу возникла уютная круглая комната в бордово-золотых тонах, пламя камина и сдвинутые кругом рядом с ним кресла, в которых сидят улыбающиеся, хохочущие в голос близнецы и троица друзей, прозванная за глаза Золотое трио.