А Саша делает, как может
Шрифт:
— А мне, как говорит Саша — глубоко фиолетово, Ваше Высочество. И вообще — до фонаря. И на будущее — если не хочешь, чтобы твои милые поигрушки видела близкая женщина — хотя бы запирай двери, развлекаясь с любовницей.
— Саша? Она…. Она видела?
— Она видела. А увидите ли ее вы — большой вопрос. Прощайте, Ваше Высочество.
Комнаты главной королевской няни, леди Илланель.
— Джи! Джи, скажи мне, что это неправда!
— Что именно, Ланюшка?
— Саша застала мужа с какой-то леди?
— Правда, Ланюшка. Генри лично
— Только глаз?! А Саша? Где Саша, Джи?
— Не знаю, милая. Никто не знает. Исчезла. Во дворце ее нет, в нашем столичном доме нет, из поместья прислали сообщение, что леди Александра не появлялась. Генри уволился со службы и отправился искать сестру. Не дело это — бросать девочку в трудное время.
— Ты надоумил его заглянуть в Святилище семи Ветров? Может быть, они укажут дорогу? А я пошлю им вслед материнское благословение.
— Ты что-то знаешь, милая?
— Нет, Джи, не знаю. Чувствую. Да будет вам мое материнское благословение защитой, дети мои. Опорой в трудной дороге, куском хлеба в голод, огнем костра в холод, глотком родниковой воды в зной. Да убережет их Слово мое от напастей и лиходеев. Стрег, великий Стребог, передай детям моим благословение матери!
Стребог.
Передам, даже и не сомневайся, Илланель! Дорогу коням я уже указал, догонит Генри сестрицу. Только бы она не взбрыкнула. Это же Сашка, она же никогда не поступает так, как все. Она же всегда делает так, как может….
Вот уже и догнал почти. Сашка, конечно, крута, и из дворца исчезла мастерски, да только последний день зимы к прогулкам в легкой одежде не располагает, так что брат ее уговорит. Пусть пока погуляют. Мир посмотрят, натворят чего интересного. А я пока слетаю кое-куда. Разберусь кое с кем.
В Небесных Чертогах
— А я что говорил?! Я — Покровитель и у-Устроитель браков в этом мире. И только мне решать — кто с кем и когда браки заключать будет! И защиту от измен снять — как два пальца…. Впрочем, какие пальцы! Человечка из дворца сбежала, принц снова свободен. Можно следующую партию разыгрывать. Принц Энгельберт и загадочный минерал. Где там этот лорд Дестель? Пусть уже советует королю немедленно призвать ко двору вдову лорда Энвиля с дочерьми.
— Так она же еще не вдова, брат!
— Это мелочи! Главное, что принц свободен. Вот мы его и женим. На ком-нибудь из дочек. А там и твою редкость, Виль, в дело пустим.
— Знаешь, брат, ты меня в свою Игру не впутывай. Мой минерал для Игр непригоден! И вообще — ты уверен, что принц свободен ныне?
— Уверен! Никому не позволю вмешиваться в мои планы по разведению эльфов!
— Даже Стребогу?
— Не произноси его имени здесь, брат!
(Кто-то тихо, себе под нос: «Боишься, что он появится? Правильно. Бойся, брат. Стрег точно не посмотрит на то, как ты его планы портишь, и престиж подрываешь).
Саша
Как ни болела, а померла, сердечная! То есть — завязали мы с браком. Вот ведь когда начинаешь понимать,
Смыться из дворца оказалось не так уж и сложно. Спасибо бабуле Лане. Научила накладывать на себя кое-какой отвод глаз. В этом деле главное — ни к кому лишний раз не прикасаться, чтобы не пугать окружающих внезапно проявляющимися частями тела. Потому я воспользовалась кратким отсутствием Генри и тихо ушла в покои, благословляя того, кто придумал для супругов раздельные спальни и прочие двери.
Мужа не было — и то хлеб. Объясняться с ним не было никакого желания. В конце концов, не я это затеяла. Сам женился — пусть сам и разводится. А не разведется — мне пока от того ни жарко, ни холодно. Дворец и семья королевская существовала как-то до моего появления — будет существовать и дальше. Энгелю подберут породистую леди. Чуть не сказала — телку. Впрочем, это уже меня не касается. Дети? У них лучшая в мире няня. Как-нибудь вырастут. Росли же предыдущие поколения.
Что еще? А больше ничего. Бег по кругу — так я не мельничная лошадь. Показ мод — тоже без меня. Генри проведет. Или сама Елисабель.
Да-а, Сашка, тебе и собирать нечего! Одна шубка — подарок Юрлоу. Из которого я при встрече душу вытрясу. Если она у него есть, душа эта.
Пока размышлизмами занималась — сменила придворный наряд на любимый камуфляж. Скрутила волосы в пучок. Переобулась в сапожки. Не для длительных прогулок они, ну, да ладно. Кое-какие денежки у меня есть. Обменяла пару виноградин и яблоко — в смысле, начинку фруктов. Дядюшка Джи озаботился — познакомил меня с денежными знаками и даже помог открыть счет в банке.
С деньгами все просто: сто медных — равны одному серебряному. Сто серебряных — золотой.
С фруктами тоже нормально. На них никто не обратил внимания, как и обещал Юрлоу. Я их быстренько определила в банковскую ячейку. Подумав с грустью, что любовь — любовью, а денежки врозь. Хороша бы я была, не озаботься Юр моей финансовой независимостью.
В банке мне выдали неприметное колечко с блеклым камушком. Вроде как платиновая карта из моего мира. И даже пинкод помнить не обязательно, завязано на ауру и прочие магические заморочки.
Да. Собралась, сунула в карман шубки шитый бисером кошелек с разменной монетой, парой серебряных и одним золотым. В другой карман — пакетик с зернами граната и кисточкой винограда. Пригодятся.
На пороге оглянулась.
— Спасибо этому дому — шепнула. — Пойдем теперь к другому. И вышла, не заморачиваясь с запираниями дверей.
Из дворца выбралась, не особо и скрываясь, в толпе разъезжающихся по домам придворных. Они сюда каждое утро, как на службу, собираются. И до того людские повадки у высокородных эльфов! Если б не длинные уши — и не отличишь. Меня в толпе признавать было некому, хоть и успела уже примелькаться. Потому и не обращали внимания на мелькнувшее в зеркалах просторного холла видение. Была — и нету.