А Саша делает, как может
Шрифт:
Выскочила за двери, пробежала по широкой подъездной аллее и вот уже быстрым шагом несусь через площадь. К неприметному гостиному двору. В нашем деле всегда надо иметь пути отступления.
Этот гостиный двор держал самый обычный человек, толстенький господин Аверьян. Одна из его родственниц работала у придворной портнихи.
Впрочем, к делу это не относится. Приютили на ночь — и хорошо.
А утром я, пробежав по торговым лавкам и немного обзаведясь кое-какими припасами, выбралась за стены столицы.
И
Если разобраться — идти мне особо некуда. Не возвращаться же в поместье, хотя…. Как возможность передышки и можно попробовать.
Ходок я, может быть, и не отменный, но и ничего непривычного в этом не вижу. Особенно, когда спешить некуда. День выдался приятный, поистине весенний. Капель, солнышко светит, птички какие-то в голых кустах чирикают. Народ постепенно от меня удаляется. Вот и ладно.
Я машинально перебирала ногами и думала. Думала — с какого перепугу меня занесло в этот мир? Зачем?! Кому надо было меня сюда переправлять, да еще без права возврата? Мир не в пример нашему — спокойный. Все устоявшееся, отлаженное до тошноты. Да — все тот же бег по кругу. Утро-день-вечер-ночь-утро. И снова да ладом. Одни и те же лица, дела, поступки. Как роботы. Встал-сел-встал. Шаг влево — шаг вправо. Колея. Не хочу!
Я так увлеклась механическим передвижением своей персоны из точки «А» в точку «С», что не сразу сообразила, кто ухватил меня за плечи и пытается взболтать.
— Сашка? Сашка, это же ты? Сашка!
Пришлось свести глазки в кучку, открыть в мозгах форточку, выгнать грусть-тоску и оглядеться.
Двухметровый мачо с холодными серыми глазами…. Брр….привидится же такое! Долговязый тощий парень с блекло-серыми глазами сиял радостным оскалом, а рядом с ним прыгала и верещала девица в нарядном полушубке и цветастой шали. Ба, да она еще и в расшитых голубыми цветами «под Гжель» валенках.
— Аленка, ты спятила? — мрачно поинтересовалась я, все еще не веря в то, что вижу. — Весна на дворе, а ты в валенках!
— В чем переместили — в том и хожу! — сварливо ответила Аленка. — Гришенька, твоя вредная Сашища опять меня обижает! Сама-то, можно подумать, в бальном платье от кутюр! И в сапогах а-ля…. Кто там у нас самый модный по обуви?
— Этнические эльфы у нас по модной обуви, — вздохнула я, с трудом понимая: это же они! Мои любимые! Гришенька, братец ненаглядный и Аленка, подружка моя драгоценная.
— Сашка! — раздался крик со стороны дороги. — Сашка, вот ты где! Слава Ветрам — живая!
— Это кто? — враз подобрался Гришенька, разглядывая спешащего к нам эльфа в расстегнутой куртке и без шапки. От чего ушки его эльфийские покраснели и слабо подергивались, а зеленые глаза метали молнии. Правда,
— Знакомьтесь, ребята, — сказала я, когда Генри добежал до нас и попытался задвинуть меня себе за спину. — Мой названный братец, лорд Генри де Карт, молочный брат всамделишного эльфийского принца, его секретарь и камердинер. Ген, я ничего не путаю?
— Тю, это когда было-то! — бесшабашно махнул рукой еще один братец, явно копируя меня. — Теперь я просто лорд де Карт, путешествующий по своей надобности. Давай в карету — устала, поди?
— Э-э-э… Генри, я без них не пойду! — тут же уперлась я. — Это мои…. мои одномиряне. Братец Гришенька и подруга дней моих суровых, Аленка.
— Я понял, Саш. Давайте в карету, у меня там грог есть, и окорок. Время-то к обеду…. Да не боись, во дворец не поедем! Я и сам не жажду видеть твоего… э-э-э… моего бывшего работодателя.
— А куда ж в таком случае мы едем? — с подозрением спросила, оглядывая неприметную дорожную карету. На кОзлах знакомый кучер вожжами потряхивает. Такой же молодой, как и Генри. И похоже, такой же дурной.
На запятках привязаны дорожные сундуки.
— В поместье я тоже не хочу, — выпятила губу.
— Туда мы буквально на день, — поднял руки Генри. — Затариться кое-чем надо. Матушке отписать, что я тебя нашел. А потом… Сашка, хочешь со мной в Огненные горы?
— Огненные горы, говоришь? — прошипела, подталкивая Аленку в карету. Гришенька, как самый подозрительный, уже сидел внутри. — И что у нас там?
Теперь уже Генри подпихивал меня под зад, фыркая насмешливо. Сам бы попробовал в этаком одеянии с грацией трепетной лани по высоким ступеням впорхнуть.
— Там у нас, по непроверенным данным, драконы, — шепнул он в ухо. — Так как? Едем?
— Спрашиваешь! Кто знает направление маршрута?
— Энгель не знает, — правильно понял меня братец. — Никто не знает, Саш. Они еще не в курсе, что ты сбежала.
Мы утрамбовались в карету, расселись по лавкам, и Генри вытащил из-под сиденья самый настоящий дорожный погребец.
— Смотри ты, а наши миры похожи больше, чем я думал, — глубокомысленно заключил Гришенька, глядя, как Генри хозяйственно добывает из вместительного ящика чайник, кружки и уже порезанный окорок. И что-то, отдаленно похожее на спиртовку.
Вскоре мы дружно пили грог, закусывая окороком, хлебом, чесночными колбасками и шоколадом — Аленка оторвала от души плитку. Меня едва на слезу не пробило: наш, родненький горький шоколад, в котором семьдесят процентов какао…. Россия — щедрая душа….
Мы пили, ели, знакомились, обменивались впечатлениями, карета слегка подрагивала и покачивалась, унося нас от столицы в дали неизведанные, и кучер наш мурлыкал какую-то протяжную эльфийскую песню без слов. И жизнь постепенно обретала краски.