А. Блок. Его предшественники и современники
Шрифт:
наиболее легко соотносящимися персонаж, лирическое «я» и общее стиховое
целое, «лирический поток». Механический разрыв, параллелизм этих двух
рядов, наметившийся с начала поэтической деятельности, Блок преодолевал
разными средствами, но вместе с тем подобный параллелизм и в какой-то мере
возрождался по-новому, в связи с особенностями идейно-духовной эволюции
Блока. Такое противостояние двух рядов наметилось уже в более широком виде
в композиции
линий. Поиски единства творческой концепции и затем нахождение
исторической перспективы наиболее четко именно в цикле «На поле
Куликовом» обусловили и новое качество в соотношении этих двух рядов.
Органичность внутренних связей в цикле «На поле Куликовом» — идейное
качество, а не просто формальное достижение. С этим связано небывалое у
Блока художественное единство в цикле вообще, и в частности поразительная
органичность сюжета. Сложная тема — перебрасывание моста от далекого
исторического прошлого в современность — сюжетно реализована так, что
читатель не видит никакой неестественности в переходах, никаких «швов»
сюжета. Этой органичностью и объясняется редкая целостность своеобразной
лирической трагедии: отдельные стихи представляют собой как бы акты
пятичастной драмы. В этом смысле «На поле Куликовом» перерешает и
отменяет темы и идеи «Песни Судьбы». И тут-то становится особенно
наглядным смысл театрализованности лирического персонажа Блока.
Театрализованность трагического персонажа Блока в «На поле Куликовом»
означает его историческую активность, действенность в сложной, целостно
понимаемой исторической ситуации. Первые два акта лирической трагедии
ведут к кульминации, где действие поворачивается в сторону современности.
После кульминации становится ясно, что первые два акта представляют собой
как бы ту почву истории, которая должна быть духовным оружием
современного человека в его сегодняшней жизненной и социальной борьбе. В
этом сложном и тем не менее на редкость цельном построении ощущение
«швов» в какой-то степени возникает только в кульминации, в те моменты,
когда возникает раздумье: что же означает этот образ единства,
запечатлевшийся на щите героя? Это недоумение связано со слабыми
сторонами мировоззрения Блока. Художественное «чудо» тут в том, что
кульминация в целом все-таки необычайно органична. Опора на историю и
здесь в конечном счете снимает возможность толкования женского образа в
качестве глухого «синтеза», уничтожающего, тушащего противоречия в
мистическом единстве.
Окончательно снимает
кульминации. Четвертое стихотворение цикла («Опять с вековою тоскою…»)
представляет собой новую трагедийную перипетию. О нем шла речь выше, в
самом начале разбора «На поле Куликовом», — такой сдвиг в анализе
необходим именно для понимания конфликтного единства цикла. Цельность
цикла — не в «синтезе», но в конфликтном начале истории. Став
современником, герой не становится человеком, нашедшим истину в последней
инстанции, напротив, именно здесь с особой силой проявляется в нем
действенный жизненный драматизм. Герой-персонаж изображается ищущим
истину, понимание современности. Он — «волк под ущербной луной», потому,
что он борется в себе самом не с общими основами национальной истории, но с
недавним прошлым, в сущности с определенными тенденциями в
современности. Поскольку он явно «интеллигент», в специфическом
блоковском смысле слова, то он ищет социального самоопределения в сложном
общественном контексте, где «ущербная луна», весь переходящий в душу
«пейзаж» явно означают неблагополучное, характерное для современности
общественное устройство, культивирующее в нем индивидуалистические
темные страсти, навыки духовного обихода, связанные с жизнью социальных
верхов. То «дивное диво» истины, которое он ищет, никак не может
ассоциироваться ни с какими «синтезами», оно явно противостоит им, как и сам
Блок к осени 1908 г. оказался в коллизии со всеми своими «соратниками» по
символистской литературной школе. Если пользоваться блоковскими же
словами, то в этом герое-персонаже скорее всего изображается процесс
духовного самоопределения «новой интеллигенции», т. е. людей, ищущих связи
с передовыми общественными тенденциями современности. Блок-прозаик
настаивает на том, что эти процессы носят объективный характер, что за ними
стоит сложная диалектика борьбы «социальных верхов» и «социальных низов».
Тут Блока-лирика можно воспринимать только в связях с Блоком-прозаиком, и
Блок-прозаик до конца понятен только в соотношениях с Блоком-поэтом.
Что это так — об этом говорит последний акт лирической трагедии,
стихотворение «Опять над полем Куликовым…», датированное 23 декабря
1908 г., т. е. как бы завершающее не только цикл, но и осенние дискуссии о
народе и интеллигенции, и обмен письмами со Станиславским. Поиски
социально-исторической активности, действенности, по Блоку, особенно важны