А.и Б. Стругацкие. Собрание сочинений в 10 томах. Т.10
Шрифт:
— Вольно,— сказал водитель.
Они пожали друг другу руки.
— Собственно, я физик,— сказал Симоне.— Но «от кибернетики» звучит почти так же плавно, как от «инфантерии». Получается смешно!..— И он неожиданно разразился ужасным рыдающим хохотом, в котором чудились сырые подземелья, невыводимые кровавые пятна и звон ржавых цепей на прикованных скелетах.
— Что вы делали там, наверху? — осведомился водитель, преодолевая некоторую оторопь.
— Тренировался,— объяснил Симоне, любезно распахивая перед водителем дверь.— Я ведь альпинист...
— Погибший? — сострил водитель и сейчас же пожалел
Они вошли в холл.
— Неплохо, неплохо для начала,— проговорил Симоне, вытирая глаза.— Я чувствую, мы с вами подружимся...
В сумрачном холле тускло отсвечивали лаком модные низкие столики, на одном негромко мурлыкал транзистор, а рядом, развалившись в креслах, неподвижно застыли давешний мотоциклист и лыжник. Лыжник оказался румяным гигантом, этаким белокурым викингом, а что касается мотоциклиста, то это было на редкость тощее гибкое существо, то ли мальчик, то ли девочка. Маленькое бледное личико было наполовину скрыто черными очками. К губе прилипла потухшая сигарета.
— Тс-с-с! — сказал Симоне, понизив голос и подмигивая,— Вам сюда... Жду в бильярдной. Играете?..
И Симоне на цыпочках вышел из холла.
Инспектор отогнул портьеру, вышел в коридор и толкнул дверь с табличкой «Контора». В залитой солнцем комнате, небрежно опираясь на тяжелый сейф, стоял с дымящейся сигарой невообразимо длинный, очень сутулый человек в черном фраке с фалдами до пят. У него был галстук бабочкой и благороднейших очертаний лицо с печальными водянистыми глазами и аристократическими брылями. Рядом с сейфом, положив морду на лапы, лежал великолепный сенбернар, могучее животное ростом с теленка.
А за столом сидел лысый коренастый человек в меховом жилете поверх ослепительной нейлоновой рубашки. У него была грубая красная физиономия и шея борца-тяжеловеса.
— Разрешите представиться,— сказал человек в жилете,— Алек Сневар — владелец этого отеля, этой долины, близлежащих гор и ущелий... Господин Мозес — наш гость.
Господин Мозес любезно улыбнулся и покивал, тряхнув брылями.
— Очень рад,— сказал водитель сухо.
Господин Мозес понимающе развел руками, и сигара вдруг исчезла из пальцев его левой руки и оказалась в пальцах правой.
Водитель растерянно мигнул, но тут же решил, что это ему показалось.
— Не буду вам мешать,— сказал господин Мозес, направляясь к дверям.— Боже! — воскликнул вдруг он, и взгляд его просветлел.— Какая прелесть! Где вы это взяли, сударь? — Он схватил водителя за лацкан, и в пальцах у него вдруг оказалась маленькая фиалка. Он посмотрел на водителя, удовлетворенно рассмеялся и вышел.
— У вас занятные постояльцы,— заметил водитель, усаживаясь в кресло.
— О да! — сказал хозяин многозначительно.— За обедом вы ихвсех увидите.— Он раскрыл громоздкий гроссбух и принялся сосредоточенно оскабливать ногтями кончик пера.— Итак?
— Я инспектор полиции Петер Глебски,— сказал водитель,— Что тут у вас случилось?
Хозяин поднял на него удивленные глаза.
— Простите?..
— Вы вызывали полицию?
— Я?! — Пораженный хозяин даже приподнялся со стула.
— Та-ак...— протянул инспектор.— Понятно... Лыжи у вас никто топором не рубил и шины у автомобилей не протыкал?
— Помилуйте, инспектор! — вскричал потрясенный хозяин,—
— Ясно.— Инспектор поглядел на часы и подтянул к себе телефонный аппарат.— Вижу, что ошибка.— Он набрал номер — Капитан? Это инспектор Глебски. Я прибыл на место и рад сообщить, что здесь ничего не произошло... Да, ложный вызов... Слушайте, дружище, я охотно верю, что вы проверяли, и тем не менее... Что? Да, это было бы неплохо, но для того чтобы этого типа оштрафовать, надо его сначала выловить... Что? — Он снова посмотрел на часы.— Нет, скоро стемнеет, а дорога дрянь. Завтра? Часам к двум... Хорошо... Какая-какая настойка? Ах, вот как... Ладно. Привет.
Он повесил трубку и откинулся в кресле, с наслаждением вытянув ноги.
— Насколько я понимаю,— сказал хозяин с достоинством,— кто-то из моих гостей...
— Увы,— сказал инспектор.
— Я приношу глубочайшие извинения, господин инспектор,— сказал хозяин, прижимая руку к жилету/— У меня нет слов...
— И не надо, — сказал инспектор добродушно, — Я, знаете ли, давно уже вышел из того возраста, когда огорчаются ложному вызову. С удовольствием проведу у вас вечер и ночь за казенный счет. Что это у вас тут за знаменитая эдельвейсовая настойка?
— Господин инспектор! — торжественно произнес просиявший хозяин,— Мои подвалы — к вашим услугам! — Он захлопнул гроссбух и приказал: — Лель! В шестой номер багаж господина инспектора!
Сенбернар поднялся, цокая когтями по линолеуму, подошел к портфелю, взял его в зубы и вынес в коридор.
У себя в номере инспектор симметрично расположил на лакированной поверхности стола чернильный прибор и пепельницу, рассеянно огляделся, подошел к окну и закурил сигарету. За окном расстилалась долина, снежный покров был чист и нетронут, как новенькая накрахмаленная простыня. Солнце стояло еще высоко, синяя тень отеля лежала на снегу, и видны были тени двух людей на крыше — один сидел, а другой неподвижно стоял рядом. Потом тень сидящего шевельнулась — человек поднял руку с бутылкой, основательно присосался, запрокинув голову, и вдруг сделал резкое движение. Пустая бутылка пролетела мимо окна и бесшумно канула в сугроб. Инспектор усмехнулся, раздавил в пепельнице окурок и прошел в спальню.
Там он оглядел себя в зеркале, поправил галстук, причесался и опробовал несколько выражений лица, как-то: рассеянное любезное внимание, мужественная замкнутость профессионала, простодушная готовность к решительно любым знакомствам и ухмылка типа «гы-ы». Ни одно выражение не показалось ему подходящим, поэтому он не стал далее утруждать себя, сунул в карман сигареты и вышел в коридор.
В коридоре было пусто. Откуда-то доносилась музыка, резкие щелчки бильярдных шаров и рыдающий хохот лейтенанта от кибернетики.
На лестничной площадке инспектор столкнулся с незнакомым человеком, который по железной чердачной лестнице спускался, по-видимому, с крыши. Он был гол до пояса и лоснился от пота, лицо у него было бледное до зелени, обеими руками он прижимал к груди ком смятой одежды.
— Неужели до сих пор загорали? — удивился инспектор.— Этак и простудиться недолго...
Не дожидаясь ответа, он пошел вниз. Странный человек топал по ступенькам следом.
— Да ничего! — проговорил он хрипловато.— Выпью вот, и ничего.