Адамант Хенны
Шрифт:
– А если бы… если бы Адамант попал к Олмеру? Тогда, десять лет назад?
Фолко пожал плечами.
– Что гадать. Ты помнишь его слова, что в Средиземье у него нет врагов? Он, конечно, не жаловал эльфов… да и Гондор не шибко любил. Но Кольцо помогало его натиску… а Адамант… наверное, тогда он пошёл бы ещё дальше… и мучился бы не меньше. Потому что такому человеку всегда не по нраву, если его куда-то ведут…
– А что произошло бы, окажись Хенна… таким же, как Олмер?
– Да ничего бы не произошло. Наверное,
– А огненная стена? – перебила его Эовин.
– Почему Хенна не пустит её в ход против нас? Ему пока ещё нужен Харад… Он всё-таки надеется здесь закрепиться…
События показали, что Фолко ошибался. И притом очень сильно.
В тот день, когда войско тхеремцев, тарегов и перьеруких было рассеяно Олмером и остатки его в беспорядке бежали, Санделло нанёс свой удар. Ему противостояли только харадримы, и за свою столицу они сражались куда лучше, чем за какой-то там Умбар.
Однако осаждённые и, казалось бы, накрепко запертые в стенах Хриссаады воины Олмера отнюдь не собирались тихо отсиживаться за крепкими бастионами вплоть до Второй Музыки Айнур. С тёмных ночных небес прямо к ногам Санделло рухнула, сложив крылья, маленькая летучая ящерка-улаг; в деревянной трубке таилось короткое письмо Вождя. Горбун молча перечёл послание, покивал головой – и, подхватив свой странный кривой меч с девятью кольцами вдоль обуха, скомандовал коротко и негромко:
– Поднимаемся и пошли.
Они атаковали в полночь, когда унылая зимняя луна освещала испятнанные пожарами кварталы тхеремской столицы. Внезапно распахнулись городские ворота, а со стен вниз полетели десятки, сотни верёвок и верёвочных лестниц. Санделло вёл бойцов не в сомкнутом строю, а в рассыпном, и каждый сражался как бы сам по себе…
Горбун шёл первым. Правая рука сжимала эфес меча, левая держала клинок за проушину возле острия. И орудовал Санделло этим необычным, не привычным для Запада оружием с такой ловкостью, что казалось – меч этот есть продолжение его руки, что сама его плоть обрела способность рубить и колоть.
Смяв и разорвав первые ряды харадримов, орки и кхандцы горбуна мигом сбились в плотный строй и, ощетинившись копьями, пошли дальше, довершая разгром. Рассеянная армия осаждающих исчезла, точно дым под свежим ветром.
Небольшое войско горбуна скорым маршем шло на юг. О судьбе Хриссаады никто не думал – в этой войне истинные бои шли не за города и крепости.
Они долго-долго оставались на одном месте. Миллог обжился, пообвыкся, жизнь в здешних краях оказалась лёгкой и приятной, несмотря на зимнюю пору. Почему так – ховрар не задумывался. За
Пёс же, напротив, совсем исхудал. Кожа да кости, и глаза горят голодным огнём. Несколько раз Миллог замечал, как женщина склонялась над собакой, что-то негромко говоря ей на непонятном певучем языке, но ховрар так и не задался вопросом, что это значит. Он знал, что призван исполнить нечто очень, очень важное и, когда время придёт, он всё узнает сам.
В этот день с утра его спутники о чём-то долго и негромко совещались. А потом он услышал:
– Мы выступаем. День, когда будут возвращены все долги, уже совсем близок.
Неприметными тропами они двинулись на север.
«Великие Кости Земли, как же мне больно! Проклятые, они добрались-таки до меня! Меня, посланника Великого Орлангура… но даже Дух Познания не ведает пределов сил тех, что явились из Валинора. Камни помогли мне, они выпили, высосали отравное вражье зелье, и теперь, когда враги ушли отсюда, я могу покинуть подземную темницу. И – идти следом за теми, что мнят, будто они убили меня. Я покажу им, насколько велика их ошибка. Второй раз они меня не получат».
Серую тушу скалы медленно рассекла отвесная прямая трещина. Миг спустя из подгорной тьмы выступила коренастая высокая фигура. При каждом шаге посланник кривился от боли, но бердыш он сжимал по-прежнему крепко. Он знал, что Адамант сияет в полную силу и что, если не остановить посланцев Заокраинного Запада, все планы и надежды отправившего его в путь Золотого Дракона рассыплются в прах.
Он ясно видел свежий след врагов. Он настигнет их… а потом они узнают, что бывает за подлый удар в спину.
– Не было печали! – проворчал Торин. – Значит, нам теперь снова придётся иметь дело с этой парочкой!
– В открытом сражении Хенну не одолеть, – покачал головой принц Форве. – У нас слишком мало сил. А он собрал всех, кого мог.
– Значит, надо, чтобы войско связало его армию боем, а мы в это время… – Малыш скорчил зверскую физиономию.
– Разумно, – одобрил Фарнак.
– Ничего лучше всё равно не придумаем, – поддержал Амрод.
Тысяча измотанных и усталых эльдрингов бросила вызов десятикратно сильнейшему войску Божественного. Со стороны это казалось чистым безумием – да так оно и было. На рассвете морские удальцы молча, без привычных боевых кличей, обрушились на ещё спавший лагерь Хенны. Взлетел и опустился град зажигательных стрел, началась беспорядочная свалка, в которой все преимущества оказались у эльдрингов: они бились небольшими плотными группами, прикрывая друг друга. Вместе с ними пошёл Фарнак.