Адмирал Империи 34
Шрифт:
Однако вернёмся к нашему американскому легионеру на службе Российской Империи — вице-адмиралу Илайе Джонсу-младшему. Как мы помним, первоначально опальный «янки» поддержал Самсонова в его стремительном броске к власти и даже перешёл со своей эскадрой на сторону мятежного командующего Черноморским космофлотом. Во многом именно благодаря поддержке, вернее нейтральности вице-адмирала Джонса Ивану Фёдоровичу и удалось так скоро и малой кровью подмять под себя ключевые объекты столичной звездной системы.
Тем не менее, дальнейшее развитие событий заставило Илайю кардинально пересмотреть своё отношение к командующему Черноморским флотом
Выходило, что американец впустую связался с беспринципным диктатором и, сам того не желая, предал доверие великой княжы, которую почитал за образец добродетели и воинской доблести. И вот теперь ему приходится соучаствовать в бесчинствах и злодействах, творимых распоясавшимся сатрапом.
Долго раздумывать над тем, как поступить в столь щекотливой ситуации, прямодушный вояка не стал. Раз Самсонов оказался не тем, за кого себя выдавал, раз он предал Империю, то государство, на службу которому Илайя совсем недавно перешел, значит, нечего и мараться, находясь рядом с командующим Черноморским флотом. Джонс прекрасно понимал, что он по-прежнему чужак среди русских и уж кого-кого, а его перебежчика американца никто в этом раскладе не защитит и не поддержит. Посему единственным достойным выходом для него будет как можно скорее оставить зараженную гнилью мятежа столицу, дабы не брать на душу грех соучастия в дальнейших преступлениях новоявленного Калигулы-Самсонова.
Так Илайя Джонс-младший, не колеблясь ни минуты, принял решение покинуть лагерь адмирала-регента, уведя свою русско-американскую дивизию подальше от бурлящей страстями Новой Москвы-3. Пусть диктатор подавится своей добычей, а Илайя лучше встанет на сторону тех, кто чтит закон и порядок.
Однако наш герой не был бы самим собой, если бы удовольствовался малой кровью врага. Нанесенные ему оскорбления — а именно покушение Самсонова на его жизнь во время его пленения еще там в «Тавриде» требовали не только решительного и справедливого возмездия. И Илайя, как подобает джентльмену чести, намеревался совершить прощальный визит к своему обидчику. Вот только характер этого визита сулил быть отнюдь не дружеским.
Отчего линкор «Юта» после того, как остальные корабли русско-американской дивизии дозаправились, вышли из общего построения и выстроились в походную колонну, медленно, но неуклонно пошел в направлении флагманского линкора Ивана Федоровича Самсонова «Громобой», парящем в окружении вымпелов Черноморского космического флота на низких орбитах Новой Москвы-3.
Флагманский линкор Джонса-младшего неспешно выдвинулся из строя эскадры, словно матерый хищник, готовящийся к прыжку, плавно наращивая ход и постепенно сокращая расстояние до цели. Устроившись в командирском ложементе вице-адмирал Джонс меланхолично разглядывал панораму, открывавшуюся на обзорных экранах. Неторопливые перемещения кораблей Черноморского Космофлота, суетливое мельтешение катеров и челноков,
— Что ж, настала пора платить по счетам, Айван, — хмыкнул «янки», бросая взгляд на силуэт флагмана Самсонова в центре построения. Жестом подозвав старшего помощника, он распорядился: — Команде занять места по боевому расписанию, подготовиться к столкновению. Вывести «Юту» на таранный курс.
Офицер, козырнув, приступил к исполнению приказа. По отсекам линкора разнесся вой боевой тревоги. Космоматросы разбегались по местам, втискиваясь в кресла-ланжероны, а инженеры в машинном отделении лихорадочно возились у пультов управления, готовясь перекинуть на движки дополнительную энергию от реакторов.
Сам Джонс-младший, не обращая внимания на царящую вокруг суматоху, спокойно откинулся на спинку сиденья и прищурился, не спуская глаз с «Громобоя». На его губах играла легкая, зловещая полуулыбка. Казалось, предстоящий акт возмездия доставлял вице-адмиралу почти физическое удовольствие.
Илайя никому не прощал ни дерзости в отношении себя, ни тем более покушений на собственную жизнь. А Иван Федорович Самсонов, как мы знаем, был весьма грешен в своем желании пару месяцев тому назад собственноручно отрубить американцу голову, когда тот только-только угодил в плен к русским в злополучной «Тавриде». Посему теперь, когда представился удобный случай поквитаться со своим обидчиком, Джонс не собирался его упускать.
Тем временем громада «Юты» все так же неумолимо надвигалась на флагманский линкор узурпатора. Расстояние между двумя дредноутами неуклонно сокращалось. Уже можно было невооруженным глазом различить мельчайшие детали на бронированных бортах «Громобоя» — пробоины от недавнего сражения с кораблями Преображенской дивизии, потеки копоти вокруг надстроек.
— С кораблей дивизии поступают запросы на дальнейшие действия, — вывел из задумчивости Илайю, старпом.
— Эскадре начать разгон, — скомандовал Джонс, бросив мимолетный взгляд на тактический экран. — Курс на межзвездные врата в систему «Новая Рязань».
Офицеры на мостике недоуменно переглянулись, однако возражать никто не посмел. Их командир на своем веку повидал немало космических баталий и слыл большим спецом по части неожиданных маневров. Видимо, задумал какую-то хитрую комбинацию, чтобы запутать противника.
Покосившись на обзорный экран, на котором крейсера дивизии один за другим отваливали в сторону и, ложась на новый курс, начинали ускорение, Илайя небрежно бросил:
— «Юте» следовать прежним маршрутом. Нагоним наших чуть позже…
…Самсонову и в этот день снова повезло, как впрочему везло на протяжении последних недель, словно сам дьявол хранил мятежного адмирала. В тот самый момент, когда до столкновения двух линкоров оставались считанные секунды, когда чудовищная громадина «Юты» уже нацелила свой усиленный таранный нос точно в центр правого борта «Громобоя», намереваясь пропороть того насквозь, словно консервную банку — флагман Черноморского флота совершенно неожиданно начал разворот.
Нет, маневр этот никак не был связан с приближением дредноута Джонса — вахтенные офицеры на «Громобое» не увидели в приближении «Юты» какую-либо угрозу, отвлеченные рутинными делами. Разворот совершался в связи с некими текущими моментами маневрирования внутри эскадры, и был чистой воды случайностью. Однако для Ивана Федоровича, в ту секунду безмятежно попивающего утренний кофе у себя в адмиральской каюте, эта случайность обернулась очередным спасением жизни.