Афганский рубеж 3
Шрифт:
Ими оказались мои подчинённые — Семён и Юрис Залитис.
— Саныч! Как живой! Здоровье как? — поприветствовал меня Рогаткин.
— Не дождётесь. Неделю ещё халявить, а потом работать. Как у нас тут?
Но на мой вопрос парни не ответили.
— Саныч, давай с нами. Мы тут решили от нард перейти к преферансу, — предложил мне Юрис.
— Я заметил, что вы перешли к другому виду спорта. Так как дела в эскадрилье?
Мне предложили отвар из верблюжьей колючки и угостили югославским печеньем «Альберт». Весьма вкусная
Семён быстро мне рассказ о том, как сбили Баева. Всё то же самое, что я услышал от особиста. Интереснее было дальше.
— Так, ну теперь слушай, — начал рассказывать Рогаткин, откладывая в сторону карты.
Операция в Панджшере подошла к концу. Потери значительные, если даже сравнивать с боевыми действиями на границе с Пакистаном месяц назад.
Особенно у пехоты. На одном только посту в Анаве погибло почти отделение.
— Кабульцы потеряли два экипажа. У нас погиб Баев, а Ваню Васюлевича пока не нашли. Ходит разговор, что возможен обмен на какого-то высокопоставленного духа, но «зелёные» не хотят, — пояснил мне однополчанин Юрис, назвав армию Республики Афганистан устоявшимся в нашем лексиконе прозвищем.
— Говорят, надо деньги платить. Не знаю даже, сколько за Ваньку запросят. И вообще, вернут ли, — ответил Семён.
На этом новости не закончились. Парни перешли к обсуждению новых назначений в командном составе.
— Кислицына возвращают из «Лошкарёвки», — сказал Залитис, назвав аэродром Лашкаргах устоявшимся прозвищем.
— Замкомэска улетел туда на должность командира. Там комэска слёг надолго с тяжёлой болезнью, так что решили не рисковать им. Нашего ему на замену. В ближайшие дни приедет к нам новый и комэска, и зам. Кто и откуда, понятия не имеем.
Очередные перестановки и новые назначения — это всегда 50 на 50. Иногда даже лучше, когда ничего и никого не меняют. Уже привыкаешь к поведению и требованиям одних командиров. Но потом приходят другие, включается в работу механизм «новой метлы» и она метёт по-новому.
Через два дня прибыл и новый командир эскадрильи. В этот раз не было построения, торжественной речи заместителя командующего ВВС армии и громких слов. Вечернее собрание прошло, как и при Баеве, в классе предполётных указаний.
Все расселись по местам и приготовились слушать Кислицына. Замполит довёл порядок работы на завтрашний день и перешёл к обсуждению насущных вопросов.
— Полёты — это всё хорошо, но нам нужно думать что-то с обустройством бани и двух наших модулей. На следующей неделе переезжаем, — объявил Сергей Владимирович.
Тут же определилась инициативная группа, которая займётся сооружением новой бани. К ним в помощь будут назначаться каждый день свободные от вылетов офицеры. То же самое и с переездом в модули.
— Сергей Владимирович, а что с Васюлевичем? Есть информация? — спросил я.
Тут же класс затих. Тема важная, пускай и нет возможности её всё время обсуждать.
—
Один из моих лётчиков Залитис не дал продолжить Кислицыну и начал задавать вопросы.
— Так почему его не отдать? Я бы за нашего парня и сотню бы не пожалел. Их вон сколько, как…
— Не торопись! — остановил Сергей Владимирович эмоциональный порыв Юриса. — Этот «крутой душман» находится у ХАДовцев. Там у них начальник какой-то Наджибулла. Парень серьёзный, но на контакт идёт. Он предложил на обмен 10 человек за одного Ваню, но душманы в отказ идут. Ещё и угрожают, что… ладно. Там много чем угрожают. Но я в Васюлевича верю. Он — советский офицер! Родом с Донбасса! Из семьи шахтёров, а они парни крепкие.
Кислицын как раз закончил говорить, и в класс открылась дверь. На пороге появился невысокого роста мужчина с прилизанными тёмными волосами.
В руках парашютная сумка, а сам он одет в песочный комбинезон и подмышкой держал фуражку.
— Добрый вечер! Подполковник Абрамов. Ваш новый командир эскадрильи, — улыбнувшись, сказал офицер.
Тут же в классе все поднялись на ноги, но Абрамов замахал руками.
— Не-не-не! Сидим и слушаем, майора Кислицына. Сергей Владимирович, верно? — спросил у замполита Абрамов, подойдя к нему и пожав руку.
— Так точно, товарищ подполковник. Рады вам как себе! — посмеялся Кислицын.
— Вы не ждали, а я припёрся, как говорится, — заулыбался Абрамов.
Чувство юмора у нового комэска есть. Посмотрим теперь на остальные качества в процессе работы.
— Ну-с, предлагаю познакомиться ближе. Подполковник Абрамов Вадим Петрович. Лётчик 1го класса. Направлен к вам из Центра Армейской авиации в городе Торске. Имею допуск на Ми-8, Ми-24, Ми-6 и Ка-25. В общем, летал и над сушей, и над морем. А также в Анголе. Теперь вот и в горах полетаю.
Послужной список неплохой у Абрамова. Да и с виду улыбается и приветлив. Я уже вижу, как они с Кислицыным о чём-то договариваются. Может размышляют, что делать после совещания.
Абрамов произнёс ещё несколько приветственных слов и обозначил некоторые задачи на завтра.
— По мере возможности пообщаюсь с каждым из вас. Начну с командного состава, а затем вниз по иерархии. Наслышан, что есть в эскадрилье потери и убывшие на лечение лётчики. Что-то здесь говорить сложно. Пускай мы здесь выполняем интернациональный долг, но это война. И другого слова в словаре я не нахожу нашей миссии в Афганистане.
Спустя пару минут, мы вышли из кабинета и начали грузиться в «шишигу», чтобы уехать с аэродрома. Новый комэска уехал на УАЗе. Кислицына же ещё не было. Ему нужно было позвонить в штаб дивизии и что-то уточнить. Его-то мы и ждали.