Афганский рубеж 3
Шрифт:
Только сейчас понял, что мы реально вступили в бой с армией Пакистана. Если честно, на границу Афганистана мне всё равно. Но её обороняли наши пацаны, не давая выскользнуть огромному числу душманов.
Не знаю, была ли это ошибка командования или план «ловли на живца». Главное, мы сделали то, что должны.
— Саныч, тебя в штаб зовут, — подошёл к кабине Валера Носов, дотронувшись до моего плеча.
А теперь буду получать, что заслужил.
— Надеюсь, не в генеральный? — улыбнулся я и начал вылезать
— Пока только полка. Кешу и ведомого тоже, — добавил Валера.
— Обойдутся. Пойду сам поговорю, — ответил я и пожал Валере руку.
Техники сегодня молодцы. Вертолёты готовились к повторному вылету очень быстро.
Кеша пытался меня догнать, но я его отправил в стартовый домик. Отдал всё снаряжение и пошёл в штаб. Посмотрев по сторонам, не мог найти какой-то самолёт с начальством на борту. За спиной было слышно, как по полосе выполняет пробег Ан-26. Как раз на его борту и руководил операцией генерал-лейтенант Целевой.
Но при внимательном рассмотрении стало понятно, что это другой самолёт. Ещё одна интересная деталь — на перроне уже стояли командир вертолётного полка и Борис Матвеевич Тростин. На своих командирских машинах мчались комдив Кувалдин и комбриг 77й бригады. И ведь операция ещё не закончилась, а на разбор полётов прибыло самое высокое начальство.
Со стороны штаба в моём направлении шёл один из командиров эскадрилий местных вертолётчиков.
— Клюковкин, туда ещё рано идти. Там не до тебя.
— А что так? Не подготовились? — спросил я.
— Операция ещё идёт. Сейчас разберутся с последствиями и будут награждать непричастных и наказывать невиновных.
— Кто прилетел?
Комэска промолчал и отвёл меня подальше от КДП. Как раз на перрон заруливал Ан-26 и всё начальство поспешило встречать прилетевшего гостя.
— Командующий 40 армии. Говорят, ждём ещё кого-то. Сань, главное не дрейфь. Ты поступил правильно. Думаю, родные и близкие выживших тебе скажут спасибо.
Хорошие слова, но это всё будет неважно при «раздаче слонов».
До конца дня, я и весь лётный состав постоянно меняли место дислокации. То это был стартовый домик, то модуль, то стоянка, а то и недавно построенный клуб.
Енотаева по-прежнему не было, а Кислицын мало что рассказывал. Сидя в душном помещении клуба в ожидании какой-то лекции, я смог переговорить с Сергеем Владимировичем. Он поведал о состоянии разведчиков, которых забрали с высоты.
— Из всей группы, 8 человек только на ногах были. Остальные ранены, либо убиты. Там каждый камень в труху, а кровью полит каждый квадратный метр, — рассказывал Кислицын.
Даже в помещении клуба он продолжал курить, не обращая внимание на присутствующих. Увиденное после боя на высоте 799 могло повергнуть в шок любого.
— Саня, брат! А говорят кто-то сбил вертолёт Пакистана и как
Ко мне повернулся Ваня Васюлевич, но я покачал головой, чтобы он молчал. Не стоит пока рассказывать подробностей.
— Огнём с земли вроде. Нечего было летать. С Пакистана много чего залетало на афганскую территорию.
— Мага, так это «весёлые» с Баграма. 236й полк вроде. Зашли, отработали и ушли. Успели истребители Пакистана отогнать. Говорят, как тигры дрались! Но заместитель командующего недоволен.
Лётчика этого полка мы эвакуировали с Батыровым несколько месяцев назад. Не зря про них говорили, что парни безбашенные. На МиГ-21 по ущельям маневрируют, как лыжники на скоростном спуске.
Дверь в клуб открылась и вошёл высокий человек в песочной форме в сопровождении замполита местного полка.
— Товарищи офицеры! — подал команду замполит.
Тут же все поднялись со своих мест и выровнялись.
— Новый начальник политуправления 40й армии, — шепнул мне Сергей Владимирович.
Чем мы так понадобились члену Военного Совета именно сейчас, понятия не имею. Но он сам ответил за меня.
Оказывается, по плану у нас лекция на тему «Основные задачи Ограниченного контингента советских войск в Афганистане». Вовремя! Ещё бы в конце войны провели.
Через несколько минут в зале начал раздаваться тихий храп. Первым, кто на себя обратил внимание, был Кеша.
— Устали, товарищ военный? — указал он на него, когда Иннокентий смачно всхрапнул, сидя на стуле.
— Лейтенант Петров. Так точно. Вылеты были с 4 утра…
— Оправдываетесь? Или считаете лекцию для вас несущественной? Кто ваш командир? — спросил начальник политуправления.
Кеша ничего не ответил. Зато я решил не молчать.
— Товарищ полковник, командир звена лейтенанта Петрова. Лейтенант Клюковкин, — поднял я руку и встал в полный рост.
— О! Наслышан о вас от моего предшественника. Куда он только не хотел вас отправить.
Ну да! И уехал Берёзкин сам. Начальник политуправления показал мне жестом сесть и закрыл папку. Похоже, что лекция на этом закончилась.
— Вам мало кто это скажет, но война пошла не совсем так, как планировалось. Противник получает поддержку, становится хитрее и не слабеет.
Вот что значит поменялась история! Не думал, что целый замполит армии скажет об определённых проблемах.
— Потому и возникают ситуации, подобные сегодняшней. И для кого-то последствия будут серьёзными.
Успокоил член Военного Совета! День так и закончился. Никаких вызовов и допросов.
А вот бумаги я уже исписал достаточно. Только на имя командующего армией листа три. Каждый раз, когда Кислицын носил мой рапорт, он возвращался с ним обратно. Не нравилось моё объяснение произошедшего.