Афина. Голос войны
Шрифт:
– Мрамор везде разных оттенков, - вдруг высказал он.
– Видимо, его поставляют из разных городов. Наш с синим отливом, холодного оттенка. Тут еще есть розоватый, более теплый, и желтоватый, похоже, самый дешевый. Административные здания строятся из разных. Интересно, почему?
Таврион раздраженно дернул плечом.
– Мне некогда об этом думать, - он напряженно следил за аристократом, чей недобрый взгляд задержался на Кассандре дольше остальных.
– Эвр, сделай одолжение. Заткнись.
Эвр обиженно на него глянул и проследил направление его взгляда. Низкого роста, худощавый
– И давно он на нее смотрит?
– подобравшись, спросил Эвр.
– Уже с минуту, - буркнул Таврион, ускоряясь и подходя поближе.
– Не нравится мне это.
Они подошли ближе и остановились у ближайшего питьевого фонтана, развернувшись друг к другу лицом.
– Так что ты там говорил насчет мрамора? Прости, прослушал, - отчетливо и громко заговорил Таврион.
– Он явно привезен из разных мест. Стало интересно, почему административные здания в одном квартале облицовываются разным, - подыграл Эвр.
Мужчина, услышав диалог, отвернулся от Кассандры, неспешно уходящей дальше, в сторону набережной, и повернулся к ним, прислушиваясь.
– Надо будет спросить, я не знаю, - кивнул Таврион, ощутив облегчение. Фигура Кассандры почти скрылась за поворотом, и это было плохо, но по крайней мере они отвлекли этого человека от нее.
– Пойдем, дойдем до знаменитой набережной. Зейд, купец, привозящий нам ткани, очень хорошо про нее отзывался.
Эвр, настороженно посмотревший на уходящую вниз улицу, достаточно широкую, но с большим количеством изгибов и уходов в переулки, кивнул. Они двинулись было дальше, как их остановил заговоривший с ними мужчина-охранник.
– Доброго дня, светлые господа, - он склонился в поклоне.
Таврион ощутил нервный тик.
– Доброго дня. Чего тебе?
– резковато ответил он, не сдержавшись. Точка Кассандры уходила все дальше.
– Мой господин знает ответ на интересующий вас вопрос, - не моргнув глазом ответил громила.
– Если вы не против, он мог бы рассказать вам, как обстоят дела со строительством в Эрзо.
«Бинаон», - подумал Эвр, внимательно глядя на господина.
– Благодарю за щедрость и приглашение, - вступил он, обращаясь к охраннику. Таврион хорошо владел лицом, но Эвр видел, что у того сейчас случился срыв.
– Думаю, мы с другом с удовольствием назначили бы встречу вашему господину, скажем, послезавтра. К сожалению, на сегодня у нас есть приглашение на прием в честь помолвки старшей дочери клана Никобатон, а такие встречи лучше проводить обстоятельно, никуда не торопясь. Мы живем на улице Размышлений, особняк с бирюзовыми колоннами, будем весьма признательны, если вы принесете приглашение на ужин или обед, по усмотрению вашего господина.
Охранник кивнул, отвесил поклон, положив гигантские руки на бедра, и отошел обратно.
– Идем, - Эвр чуть тронул Тавриона за плечо.
– Только не торопись, сам понимаешь.
Таврион сцепил зубы, но подчинился.
«Боги
– «Ты что, не видишь, что мы отстали?»
Кассандра ничего не видела. Она шла, вдыхая теплый, но уже не иссушающе жаркий воздух, не замечая ни ядовитых и недовольных взглядов, ни потенциальной опасности, ни отставания своих сопровождающих. Ее не беспокоил ни мрамор, ни этикет. Кассандра наконец-то ощутила себя свободной — не нужно лежать в неге, говоря витиеватыми конструкциями, в уме при этом держа добрый десяток правил и соображений, продумывая словесные кружева для того, чтобы добиться желаемого.
Наконец, улица, по которой она неторопливо шагала, совершила резкий поворот, заканчивающийся лестницей, а здания вокруг стали ниже и шире, угнездившись не на привычной желтой земле, а на скалах. В воздухе запахло морем — не как в порту, смешанным с запахом многих людей и отходов их жизнедеятельности, а свежим, полным соли.
Кассандра улыбнулась и приступила к спуску по крутым ступеням, аккуратно держась за перила. Она уже видела блики солнца на поверхности воды между отвесными скалами, в которых прорубили тропу. С каждой ступенькой море открывалось все больше, внизу оно билось об россыпь камней, пенясь и отступая. Уютный шум, слушая который, Кассандра прикрыла веки, подставляя лицо солнцу.
Открыв глаза, она продолжила спуск, и за очередным каменным выступом местных низких скал увидела набережную — узкую полосу, покрытую деревянным настилом, подпорки которого крепились к скалам с одной стороны и упирались в морское дно с другой. Кассандра улыбнулась и ускорилась.
Таврион и Эвр нагнали ее почти у самого низа и слаженно выдохнули — та шла все также безмятежно, и в неприятности влипнуть не успела. Они замедлились, и Эвр тоже обратил внимание на пейзаж.
– Красиво, - сказал он, любуясь морем Кимасто.
– Какая темная вода. Интересно, у всех морей так?
– Отец рассказывал, что нет, - нехотя подключился к диалогу Таврион.
– Некоторые более синие, некоторые светло-зеленые. Кимасто славится почти самым темным цветом среди торговых караванов и путешественников.
Эвр вздохнул.
– Я бы хотел увидеть другие моря.
Таврион пожал плечами.
– Мы аристократы, - проговорил он.
– Отец и сам-то, понятное дело, не видел, только рассказы других слушал.
– Слишком привязаны к городу, - задумчиво обронил Эвр.
– Подумать только, а ведь если бы не нападение кригеров, мы бы никогда не уехали дальше Паради.
Таврион фыркнул.
– Еще ляпни что-то в духе «у каждой тучи есть серебряная подкладка», и я тебе врежу, обещаю.
– Но так и есть. В смысле... То, что случилось, ужасно и трагично. Но это то, что и так понятно, и так бросается в глаза, это не нужно специально разглядывать. Мне становится легче, когда я пытаюсь найти и какие-то зерна чего-то хорошего.
Таврион поморщился.
– Мне от этого легче не становится. Меня это злит. Как будто ты пытаешься прикрыть боль, что мы пережили, сказать «Ничего страшного», или «Все не так плохо». А, по моему мнению, все не просто плохо, все совершенно отвратительно, и мы — те, кому придется это разгребать.