Академия для наследников
Шрифт:
Я оцепенело кивнула, не в силах оторвать глаз от разворачивающегося на моих глазах зрелища: стоило парочке зайти внутрь, как Тао тут же запрыгнула на бедра Дария, обхватывая его ногами и находя, таким образом, точку опоры, а затем, обняв за шею, принялась целовать с удвоенной силой. Дверь догадался закрыть сам водник, одновременно отсекая меня от созерцания продолжения.
Где–то здесь должен быть небольшой фонтанчик. От меня смердело Дарием, я не могла отделаться от ощущения охватившей тело скверны…несмотря на обещание, данное Таорише, несколько минут я отчаянно оттирала с лица и особенно губ следы чужих поцелуев, не заботясь о том, что мокрыми станут собранные на висках волосы,
– Морин? – встревоженный голос стори Хаясы ворвался в мое сознание подобно освежающему летнему дождю. – Ты плачешь? Что случилось?..
– Мне нужно к ректору, – я попыталась совладать с эмоциями, но у меня не получилось, к тому же здесь, среди доброжелательно настроенных по отношению ко мне магов, наружу прорвалась плотина испуга, и по щекам сами собой заструились слезы.
– Его сегодня нет, он в отъезде, – с сожалением проговорила стори, не пытаясь выведать у меня причины подавленного настроения. – Быть может, стор Хонгрем тебе пригодится? – с надеждой в голосе добавила она.
Я кивнула, и преподаватель травоведения повела меня туда, где заседали остальные. Стоило зайти в просторную комнату со столом посередине, вокруг которого располагались стулья для учителей, ко мне обратились несколько заинтересованных взглядов. Среди них я обнаружила и стори Ронвину, и деканов факультетов Жизни и Смерти, и еще несколько знакомых лиц. Эвангелиона среди них не было, и это отозвалось тянущей болью в сердце. Напрасно я вспоминала о нем в объятиях Дария…
– Морин? – поднялся со своего места стор Хонгрем и направился ко мне. На половине пути ему пришлось остановиться. Все потому, что от переполнявшего стресса вырвалась на волю родовая магия, и я начала покрываться золотистыми татуировками. – Что?.. – декан не скрывал удивления в голосе. – Армина? Армина Биорийская?..
Я попыталась унять дрожь, убеждая себя в том, что нахожусь среди людей, желающих мне только добра. Не обращая внимания на слезы, постаралась заговорить спокойно и разборчиво.
– Я прошу у вас убежища на период учебы в Академии Магии.
– Что? – вновь переспросил стор Хонгрем, и остальные, кажется, целиком и полностью его недоумение разделяли.
– Мой жених, Дарий Маерийский, перенес срок нашей свадьбы на следующее лето. Но мне стало известно, что ему необходимо наше сочетание браком в корыстных целях. Он поражен смертельным проклятием, которым обзавелся еще его дед, Дюрэй Маерийский, и которое передается из поколения в поколение. Чтобы избежать смерти, они нашли выход из положения и питаются энергией сильных магов. Я нужна Дарию, чтобы продлить срок своей жизни, поскольку обладаю большим резервом.
– Дарий? – ахнула женщина в голубом платье, и я догадалась, что это не кто иной, как декан факультета Воды.
– Серьезное обвинение. Ты можешь привести доказательства своих слов? – жестко спросил стор Хонгрем.
– Нет. Я прошу убежища для того, чтобы избежать скорой свадьбы. У меня есть доказательство измены жениха. Его должно быть достаточно, чтобы отложить закрепление союза хотя бы до конца обучения.
– Справедливо, – согласился декан факультета Жизни. – Но ты должна его предоставить.
– Идемте со мной, – я покорно опустила голову.
– Стор Хонгрем, я тоже пойду, – глава водников плавно поднялась со своего места и последовала за нами. Идти, как и в прошлый
Меня хватило только на то, чтобы открыть дверь лаборатории воды. Внутрь стор Хонгрем входил, держа меня под локоть. Ну а там, ожидаемо, перед двумя преподавателями и предстала картина разворачивающейся измены…
Тао плавно покачивалась, восседая сверху на Дарии, и пусть платье она не снимала, просто задрав, смысл совершаемых ею действий сразу стал понятен. И пусть от штанов Дарий избавился совсем, юбка Таориши скрывала от нас самую нелицеприятную часть картины. Руки водника находились под алой тканью, но я была уверена, он помогает бедрам Таориши ритмично двигаться: оседать и вновь возвышаться над его телом. И пусть на Дария мне было уже давно все равно, факт свершившейся измены привел меня в состояние тихой истерики. Не выдержав, я вырвалась из рук нашего декана и помчалась, куда глаза глядят, на ходу смахивая беспрерывно льющиеся слезы. Что происходило в лаборатории дальше, я не представляла, только слышала потрясенный возглас декана водников:
– Дарий!
Я же продолжала бежать, не разбирая дороги, и очнулась только тогда, когда скорее ощутила, чем увидела, окутывающую меня тьму. Она была настолько родной, как если бы я оказалась в объятиях Эвангелиона. И вот стоило мне в такую минуту думать о нем! Эмоции вырвались наружу, и я, тихо завыв в пустом коридоре, сползла по стене вниз, обхватив колени руками и пряча в них голову.
Сколько времени прошло, не знаю. Существование вне пространства закончилось, когда меня рывком подняли на ноги, и я, задрав голову, увидела до боли знакомые встревоженные синие глаза. Гейл… Гейл все–таки пришел!
– Морин! Морин, да что с тобой? – его голос дрожал от напряжения, в то время как руки сжимали мои плечи. И столько эмоций было во взгляде…
Кажется, где–то я уже это видела. Кажется, меня посетило ощущение, что картина повторялась. Края уха коснулся не пойми откуда взявшийся ветерок, я отвела глаза от созерцания некроманта, отмечая табличку с названием деканата факультета Жизни… и понимая, что свершается то самое видение, которое приходило ко мне во время одного из ранних трансов. То самое, которое я больше всего на свете хотела пережить заново. Снова посмотрев на Гейла, я поняла, что выражение его лица и бездна беспокойства во взгляде – вот они…чувства, о которых я грезила ночами. Не сознавая, что делаю, я кинулась к нему на грудь, рыдая:
– Гейл! Гейл, прости меня, Гейл!..
– За что? – напряжение постепенно покидало его голос, а еще я почувствовала, как он ласково гладит меня по голове. Виска коснулся легкий поцелуй, и я не выдержала исходящей от мужчины нежности.
– Я тебе врала, врала все это время, Гейл! Не было никакой другой принцессы Жизни, я и есть Армина! – всхлипывая, призналась я.
Отрывать голову от его груди было страшнее всего, и я только сильнее вцепилась в спину Гейла, когда поглаживания прекратились. Не простит, мелькнула в голове отчаянная мысль, и в тот момент я готова была на все, что угодно, лишь бы вымолить его прощение.
– Я знаю, – тихо ответил Эвангелион, и это вынудило меня все же отстраниться и заглянуть в его глаза, чтобы увидеть в них окончательный приговор.
А он улыбался. Так тепло и ласково, что у меня перехватило дыхание. Гейл заключил мое лицо в ладони, начав стирать позорные слезы подушечками больших пальцев.
– Как?.. – только и спросила я, не в силах бороться с эмоциями.
– Догадался, когда ты вызывала отца, – он отвел с моего лица выбившуюся из прически прядь. – С чего бы вдруг Арману Биорийскому желать смерти некроманту, который даже незнаком с его единственной дочерью?