Академия для наследников
Шрифт:
– Глупенькая, – он поцеловал меня в макушку. – Главное, чтобы ты никогда не исчезала, все остальное – то, с чем мы сможем справиться. А с Дарием мы разберемся, чтобы он никогда больше даже не помышлял о том, как докучать тебе.
– Я не знаю, как это сделать, Гейл…
– Я не могу оставить тебя, чтобы отправиться за ответом на дикие земли прямо сейчас, – серьезно ответил Эвангелион. – Взять с собой, когда ты не овладела силой – значит подписать тебе смертельный приговор. Поэтому, как я уже и говорил, мы обучаемся всему, что могут демоны Света,
– К родственникам? – я затаила дыхание.
– Ну, с твоим единственным защитником я имел удовольствие пообщаться, настала пора вернуть долг, – поцелуй в висок дал мне понять, что Эвангелион ответил согласием.
– Ты…разговаривал с Сойнером? – забеспокоилась я. – Когда? Зачем?
– Скорее, он со мной, – хмыкнул Эвангелион. – А вот о чем мы говорили, тебе знать необязательно, – загадочно добавил он, распаляя мое и без того огромное любопытство.
– Я не думаю, что после Академии стоит меня знакомить с твоим окружением…
– Ох, Морин... Ты такая смелая – и такая трусиха одновременно! – пожаловался Гейл, но в его словах я уловила улыбку. – Не волнуйся о Дарии. Мой отец вообще маму почти из брачной постели утащил, когда понял, что она не собирается отвечать взаимностью. Нас с братом у них двое, как видишь. Не беспокойся. К выбору сыновей они отнесутся с одобрением.
– А они расскажут мне о теплой тьме? – с надеждой ухватилась я за соломинку, чувствуя после слов Эвангелиона необычайный душевный подъем: оказывается, его маму похищали! Не знаю, почему, но это вселило в меня уверенность в будущем.
– Конечно. Как только мы свяжем наши судьбы воедино, – раздался над ухом короткий смешок.
– Гейл, ты испытываешь удовольствие, когда шутишь надо мной! – шепотом возмутилась я.
– Нет, моя птичка, – он зарылся лицом в мои волосы, – просто это знание способно нанести нам обоим непоправимый вред. И если я еще имею шансы на выживание, то ты погибнешь, реши кто–нибудь испытать на нас справедливость легенды.
– Ты можешь выстоять, потому что собирался рассказать о том, о чем просил никому больше не говорить? – вспомнила я самое начало разговора.
– В какой–то степени – да, – подумав, ответил Эвангелион. – Как ты ловко возвращаешься к основной теме, Морин…
– Просто я не хочу упускать из вида ничего, что могло бы быть связано с тобой, – честно призналась я. – Слишком поздно поняла, что именно ты для меня значишь.
– И что же? – насмешливо поинтересовался мужчина.
– Будешь много знать – перестанешь ценить, – важно заявила я, перебираясь из–под бока Эвангелиона к нему на грудь. – Ты обещал рассказ, – напомнила я ему. – И я поклялась молчать, Гейл.
– Ты права – обещания надо выполнять, – покаялся некромант, приближая мое лицо, чтобы поцеловать. – Ты знаешь, что в таком положении очень трудно сохранять ясность мыслей? – намекая на то, что я начала ползать по нему, отвлекая от разговора, будничным тоном, за которым так и сквозила добрая насмешка, сообщил Эвангелион.
Краска
– Не отвлекайся. Обещания вперед.
Он понял смысл моих слов, тихонько засмеявшись, и смирился с неизбежностью:
– До пятнадцати лет, несмотря на то, что моя мама является человеком, я жил на территориях темных демонов. Отец с братом обучали меня, пока я не вступил в полную силу, чтобы потом я мог прочувствовать свои возможности – и вовремя остановил их желание вырваться из–под контроля. Брат рассказывал, что в пятнадцать чуть было не обратил прахом целый город, за что был наказан повелителем и до двадцати лет был у него в услужении.
– Это так плохо? – удивилась я. – Его же избрал сам повелитель!
– Чистить конюшни, убирать подвалы, следить за тем, чтобы из погребов не пропадало вино? Поверь, милая, для гордого демона это не самое привычное занятие, – вспоминая прошлое, хмыкнул Эвангелион.
– У вас настолько жесткий правитель? – ахнула я, и этим тут же воспользовались, чтобы, сменив положение, подмять меня под себя. Как же сложно оказалось сохранять спокойное расположение духа, когда рука Эвангелиона очерчивала контуры моего тела!
– Жесткий – но справедливый, – не стал спорить некромант. – Вот почему, когда стало ясно, что мою силу не сможет контролировать никто, меня и отправили в туманную страну.
– Туманная страна? – переспросила я. – Это что еще такое?
– Тайна, которую ты поклялась никому не рассказывать, – и Гейл от души поцеловал меня.
Но меня уже было не сбить с избранного пути:
– Договаривай, Гейл!
– Об этом известно лишь демонам и тем, кто является носителем достаточной доли их крови, – Гейл согнул руку в локте и перенес на нее центр тяжести, упираясь в постель. – Но дикие земли не являются концом мира, птичка. За ними находится океан забвения, а уже потом – туманная страна.
– Ты пугаешь меня, Гейл…что ты там делал? – спросила я, затаив дыхание.
– Так получилось, что брат, пусть и родился похожим на папу, силу его перенял не в полной мере. Меня считают более близким к человеческому облику, в моей внешности мамины корни – и неконтролируемая отцовская сила. Достигни я ее пика на диких землях – от темных демонов не осталось бы ничего.
– А ваш повелитель? – закономерно поинтересовалась я. – Разве он ничего не мог предпринять?
– У нас нет такого правила, по которому, чем сильнее демон, тем ближе он к вершине власти, Морин, – вздохнул Эвангелион. – Я знал одного башмачника, который ради будущей жены испепелил целое озеро, когда ее туда затащил водник. Как видишь, не только маги этой стихии вероломны, но и представители снаружи щита тоже. Вот почему правитель не обязан быть сильнейшим демоном. Его выбирают за благоразумие и способность управлять своим народом так, чтобы все оставались довольны. Нынешний правитель – именно такой.