Альбом для марок
Шрифт:
– Когда я на почте служил ямщиком…
Нищие без скрипок внушали верлибром:
– Дорогие отцы, братья и сестры, Ваша жизнь в цветах, моя жизнь в слезах, Две-три копейки для вас ничего не составят, Дома не построите, сердце успокоите — Подайте слЯпому инвалиду с двадцать шестого года!Просили обворованные, погорельцы, возвращающиеся из больницы, из заключения.
На Сортировочной или Фрезере я два-три раза видал товарные составы, нагруженные людьми.
В только что поданной электричке человек лет пятидесяти повесил против
Мужички в дороге занимались казуистикой:
– Это ты зря.
– Конешно, зря! Что я, незрячий, што ли?
Интеллигент восхищался:
– Взгляните, Вика! Подсолнечник на путях. И что замечательно – никто его не сорвал!
И два молодых вдохновенных прямо по мою душу:
– В Византии было направление – как наш футуризм – палишанэ. Не палешане, а палишанэ…
В Подмосковье, по Казанке, в Удельной было скудное скучное время без дачников.
Полупустые дома к ночи запирались на все замки, крючки и засовы. Люди обмирали от ужаса, если с улицы, из темноты доносилось мяуканье: в богатых Отдыхе, Кратове, поближе в Краскове, Малаховке шуровала Черная кошка.
Дневник:
5 июля 1945 г.
Достоверно и подлинно,
произошло в течение 2-х ближайших недель.
У дер. Вялки по М-Ряз. ж.-д. находится склад. Недели 2 назад неизвестными лицами было произведено нападение и ограбление этого склада, при чем был убит сторож. Через несколько дней после этого, рабочий, несший на склад 75 одеял, был также ограблен и убит. Убийцу заметили и погнались за ним. Бандит убегал 2–3 км и на дворе, на котором проживала некая Гранька, бросил при помощи Граньки одеяла в бак, стоящий на Гранькином дворе. Судьба бандита мне неизвестна. Шурку Морозова (плешивого) вызвали в поссовет пос. Удельная. В присутствии нескольких неизвестных лиц ему сказали, чтобы он поинтересовался соседями Корнеевыми и поглядел, что у них есть. Играя на дворе Корнеевых, Шурка заглянул под террасу и увидел целые горы бутылок, одеял и прочего. После игры Настасья Корнеева сказала ему: “Шура, на тебе 2 бутылки вина и 100 руб., потом я тебе дам еще 1000, только никому не говори, что видел”. Шурка после этого сбегал в школу и позвонил пo данному ему в поссовете телефону. Корнеевых мать и дочь арестовали.
На дворе у Граньки Шурка обнаружил в баке одеяла. Шурка сказал об этом Н. К. В. Д. которые ожидают на корнеевской даче человека, который должен придти за одеялами. Граньку и ее соседку Маньку арестовали. Дочь Настасьи Корнеевой вскоре выпустили. Она или спятила или симулирует. В деле еще обвинили 10–15 чел. шоферов, которые возили награбленное добро и продавали его. Шурка ставит из себя Ната Пинкертона.
Записано со слов Шурки 4/VII—45 г.
Вызывали в поссовет Шурку, а не кого другого, потому что мать – общественница-активистка.
Чтобы насолить активистке, соседи открыли Шурке, что он не родной, приемный. Поверил, не переживал, отношения не переменил, но ощутил себя попривольнее: отпало из чехов, наверно, немцев и дед был полицмейстер – и вообще, толково, явно так лучше, сам по себе. Если мать неродная вдруг попрекнет за безделье рабочим классом, проще по-школьному отбрехнуться:
– Рабочий — Я насру, а ты ворочай!Шурка пробыл в моих друзьях-приятелях десять школьных лет и что-то потом. Зимой мы встречались редко. Письма его я получал на почте по ученическому билету. На самом первом конверте стояло:
МОСКВА. 110 ОТДЕЛЕНИЕ. ДО ВАС ТРЕБОВАНИЕ.
Одно из характерных:
13.11.46
Здравствую Андрей!
Андрей! Я так и знал что, тебя что-нибудь задержало. Ждал я тебя до 16/4/ часов вечера, а потом бросил надежду на твой приезд. Кинофильм “В горах Югославии” и “Великий перелом” еще не смотрел но по рассказам думаю, что кинофильм хороший и содержательный. Музей [31] правда нехороший. Вот исторический и В. И. Ленина и Тритековка “это да”. Там экспонаты большенство не поддельные. На пример: монеты медные, бронзовые и серебряные не поддельные, а что косается золотых и “шапки Монамаха” то это все подделка, а настоящие, и они хранятся в залах кремля. Марки с Тургеневым тебе я достал. А ты мне достань с немецк. паравозами и военную серию (немецкую), и марки которые ты отобрал еще летом. Повозможности купи мне альбом для заграничных марок, а если ты будешь продавать альбом для Советских марок (фабричного изделия), то тоже оставь мне его. Монет и марок достал порядочно.
Между прочим занимаюсь радиотехникой (притом читаю книги – по их изготовлению), и разными электроприборами. В будущем году думаю проведем между нами телеграф и если удастся, то и телефон. Андрей! если можешь то достань телефонную трубку. Пока всё.
Морозов
31
Музей изобразительных искусств со слепками?
Коллекционерство Шурка называл бизнесом, коллекционеров – бизноделами. Громкое заокеанское слово ему импонировало.
Между прочим было самое главное. В четырнадцать лет Шурка окончательно определился:
детектор,
супер-гетеродин,
кенотрон,
конденсатор,
сопротивление,
немецкие лампы – американские лампы.
Он непрестанно паял, совершенствуя жалкий домашний Рекорд:
– У, геморроид! —
и мотал девятнадцать, шестнадцать, тринадцать метров, ставил новые блоки, импортный штекер, – так что мать – неродная, общественница – взывала:
– Будет он у тебя когда-нибудь работать?
– А тебе на кой?
– Последние известия дай послушать.
– А ты так не знаешь, чем Москва торгует?
– Москва ничем не торгует! – и Шурка плясал вокруг стола, увертываясь от затрещины, – и уплясывал ко мне на террасу.
На террасе – мама на кухне, папа в саду на грядках – мы занимали огромный дощатый стол. Выставляли довоенный несломавшийся, непроданный патефон – как много он для нас значил! Колдовали над пластиночками – выискивали дикий джаз:
Ва-ди-да Герри Роя,
Маракас Амброзе,
Свит-Су Варламова,
Фокс-Сильва Утесова.
Вспоминали – давний, по радио – джаз-гол [32] Канделаки. Старались прочувствовать сакс, брек и джазовое фортепьяно. Мыслями витали далеко – по заграницам.
Средний русский до ВОСРа мечтал о Париже, Вене, Венеции, о Баден-Бадене, Карлсбаде и Ницце. Мировая революция была приглашением на простор. Вдруг стало видимо далеко во все концы света, даже до Сандвичевых островов, которые оказались Гавайскими. Уцелевший после гражданской войны бывший телеграфист слушал пролетарии всех стран соединяйтесь под аккомпанемент гавайской гитары. Он лишился надежды, но не отдавал мечту и весь НЭП неудержимо пел:
32
Недавно мне объяснили, что джаз-гол – голосовой джаз, в отличие от инструментального.