Александрийская поэзия
Шрифт:
Возле стоянки Арго им всем, вместе с девами, грустным
Сесть приказал и стал им про все говорить по порядку:
«Слушайте, други! Сейчас предо мной, скорбящим, предстало
Трое божественных дев, препоясанных шкурою козьей,
Что ниспадала от шеи у них на спину и чресла.
1350Стали они над моей головою вплотную и, пеплос
Легкой откинув рукою с нее, мне они приказали,
Чтоб и сам я встал, и всех
И чтобы мать нашу общую мы почтили наградой,
Ей воздавая за труд, носившей нас долго во чреве,
Лишь отпряжет колесницу своею рукой Амфитрита
Для Посейдона в морях. Но я постигнуть не в силах
Смысла в речи богинь. Себя они называли
Стражами здешних мест, дочерьми Ливийских пределов
И героинями. Мне похвалялись, что все им известно,
1360Что перед тем претерпели мы с вами на суше и в море.
После того их не видел я больше в том месте: какой-то
Или туман, иль туча немедля от глаз их сокрыли».
Так он сказал, и дивились друзья, слова его слыша.
Тут на глазах у минийцев свершилось великое чудо:
Выпрыгнул на берег вдруг чудовищный конь из пучины,
Мощный, с гривой златой, горделиво подъемлющий шею;
Тотчас он с тела стряхнул приставшую пену морскую,
Бросился прочь со всех ног, словно вихрь. Его увидавши,
Радостно молвил Пелей, обращаясь к товарищей сонму:
1370«Я говорю, что ныне уже отпрягла колесницу
Для Посейдона супруга сама своей милой рукою.
Что же до матери нашей, то так назову лишь одну я
Нашу ладью. Ведь она, нас упорно неся в своем чреве,
Терпит немало невзгод и трудов, едва выносимых.
Мы же ее на свои некрушимые плечи возложим
И, не жалея сил, понесем далеко по песчаной
Этой земле, той дорогой, где конь быстроногий пронесся.
Ведь не сойдет же он вниз, под землю! Я так уповаю,
Что приведет его след где-нибудь нас к заливу морскому».
1380Так он сказал. Понравилось всем уместное слово.
Музы поведали так, и со слов Пиерид, их прислужник,
Песнь я пою, и слышал я сказ, доверья достойный,
Будто бы вы, о царей сыновья, наилучшие мужи,
Силу и мощь являя свою, по Ливийским пустыням
Вверх поднявши корабль и все, что на нем находилось,
На плечи дно возложив, несли его целых двенадцать
Дней и ночей. Под силу ль кому о невзгодах и муках
Хоть рассказать, которые вы, трудясь, претерпели?
Подлинно, род свой вели от крови бессмертных герои,
1390Если такие труды смогли
Груз все вперед вы несли и, лишь вод Тритониды достигнув,
С радостью в них вы вошли и с плеч корабль опустили.
Тут, подобно неистовым псам, они врозь устремились,
Влаги источник ища — сухая прибавилась жажда
К горьким лишениям их и печалям, и были не тщетны.
Поиски их. Они подошли к тому месту святому,
Где охранял перед тем Ладон плоды золотые,
Страшный змей земляной, на лугу Атланта.
Кругом же Нимфы тогда Геспериды резвились и сладостно пели.
1400Но в эту пору уже был Гераклом убит он и трупом
Возле ствола недвижно лежал, у яблони. Только
Кончик хвоста дрожал, с головы ж начиная до черной
Был он спины бездыханен, и так как горький
Лернейской Гидры яд был в крови оставлен стрелами героя,
Всюду в ранах гниющих гнездились присохшие мухи.
А Геспериды вблизи, заломив белоснежные руки
Над головой белокурой, стенали. Герои толпою
К ним подошли, но вмиг при их появлении нимфы
В пыль обратились и в прах. Орфей тут понял, что божье
1410Чудо узрел, и к ним за друзей обратился с мольбою:
«Милость свою вы нам благосклонно явите, богини,
Будь сопричислены вы к небожительниц светлому лику
Или наземных богинь, будь хоть нимфы пустынь ваше имя!
Нимфы, священный род Океана, 443дайте увидеть
Лик свой воочию нам и жаждущим вы укажите
Или источник какой, из утеса воду лиющий,
Или священный родник, из земли вытекающий, коим
Мы облегчить бы смогли палящую жажду. А если,
По морю путь завершив, придем мы в Ахейскую землю,
1420Тысячи мы принесем вам даров, как и главным богиням,
И возлиянья свершим и пиры в благодарность устроим».
Так он их громко молил, и они пожалели героев,
Страждущих видя вблизи: сперва для них прорастили
Травы из почвы, потом из травы этой кверху побеги
Первые вдруг поднялись, а затем и цветущих деревьев
Встали стволы над землей и раскинули ветви широко.
Эрифеида в вяз, и в белый тополь Геспера
Эгла в ствол священной ветлы превратилась. Из этих
Трех деревьев затем они вышли снова в том виде,
1430Что и всегда им присущ, — небывалое чудо! И Эгла
Кротко сказала тогда героям, в нужде пребывавшим:
«Подлинно, вам на подмогу большую в трудах ваших тяжких