Алгоритм счастья

Катасонова Елена Николаевна

– Что ты, - по-мальчишески свистнул Олег, - я их знаешь как уважаю! Что бы мы без них делали?

Все мы - биологи, медики и всякие прочие шведы...

Недаром ей поставлен памятник. Ей и собаке.

В метро Олег замолчал, откинулся на сиденье, взял Ритину руку в свою и закрыл глаза. Волнение, шампанское, непривычная сытость навалились на него под стук колес и ритмичное покачивание вагона. Молчала и Рита, поглядывая из-под опущенных ресниц на Олега. Как все-таки странно: она - замужняя женщина, их теперь двое, и муж у нее вот-вот защитит диссертацию, станет ученым! А мама осталась одна, даже, похоже, без Аркадия Семеновича.

Но может, это только кажется или они поссорились, а потом помирятся? Рита вдруг так ясно, так отчетливо вспомнила - словно это было вчера, - как мама, робея, спросила, что, если она... Рита тогда завопила, что сейчас же уйдет из дома... Эх, дурочка... Как вопросительно и тревожно смотрела на нее мать, когда стал бывать у них Аркадий Семенович! А Рита назло грубила, не уходила назло в свою комнату, упорно выживая этого веселого симпатичного дядьку из дома, пресекая все попытки матери их сдружить. Вот и добилась, кажется, своего.

"Как раз вовремя", - с горечью подумала Рита.

– Ты чего?
– тут же открыл глаза Олег.

– Ничего, - шепнула в ответ Рита и теснее к нему прижалась.

Между ними уже протянулись те ниточки, которые связывают людей близких, они уже начинали понимать друг друга без слов, чувствовать один другого и сейчас подумали об одном и том же: что ждет их общая ночь.

– Я по тебе соскучился, - шепнул Олег.

– Я тоже, - призналась Рита.

Глава 8

– Представляешь, мне поручили купить мороженое, четыре брикета по сорок восемь копеек - на всю компанию, на Новый год. Хорошо, что я взяла да купила пять: один себе, в морозилку. Утром первого пошли прогуляться, и знаешь, сколько рублей оно уже стоило?
– Валя в ужасе уставилась на Риту. Не копеек, Рит, а рублей!

– Я еще не была в магазине, - потягиваясь, ответила Рита.
– У нас еще все празднуют.

– Ну ладно, лишь бы в обморок не упали, когда выйдете на свет Божий.

– Не упадем, - засмеялась Рита.

– Ой ли?
– прищурила татарские глаза Валя.
– Ты просто ничего пока что не понимаешь. Слушай, как же мы будем жить?..

В январе девяносто второго этот вопрос задавала себе вся страна. И только старшее, привыкшее ко всему поколение - к голоду, войне, репрессиям - оставалось печально спокойным: "Как-нибудь проживем..."

И еще знаменитое: "Как все, так и мы". Общинное, от века, сознание... Никто еще и представить не мог, что привычное слово "все" потеряет свой универсальный смысл: каждый будет выкарабкиваться поодиночке, страна стремительно разделится на очень богатых и очень бедных. И только-только начнет образовываться средний класс, как по нему так жахнет "киндер-сюрприз", что только щепки полетят от офисов и магазинов. Артисты, писатели и ученые будут влачить столь жалкое существование, что прежние скромные заработки покажутся им неслыханной роскошью. Однако не все из них будут бедствовать. Для кого-то новые времена откроют новые горизонты, и серебряное сопрано Екатерины Ивановны, например, зазвучит уже не только в ее родном театре и не только в России.

– Валька, отстань, - снова потянулась Рита.
– У Олега сегодня такой день, а ты о какой-то там ерунде.

У него обсуждение на кафедре.

– Да знаю, знаю, - нетерпеливо сморщилась Валя.
– А билеты в Свердловск вы купили?

– Так рано еще, - удивилась Рита.

– Уже поздно, - непонятно ответила Валя.

– Мы же

летим после сессии, - не понимала Очевидного Рита.

– Очнись, Ритка, - застонала Валя.
– Ты хоть представляешь, сколько они теперь стоят?

– Нет.

Рита вдруг испугалась.

– Вот и я, подруга, не представляю. Но судя по тому же мороженому...

Валя покачала головой и глубоко задумалась.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 1

"Что делать? Что же делать?
– в отчаянии думал Олег.
– Совершенно, абсолютно нет денег, вот хоть ты сдохни, нет их, проклятых! На хлеб - и то не хватает, а уж на перепечатку, на ксерокопии...

С Танечкой, конечно, можно договориться, - лихорадочно соображал он, но надо же хоть коробку конфет подарить... Хорошо еще, что отменили банкеты..." Олег усмехнулся, покачал головой. Банкеты... Все это из прошлой жизни: цветы, шампанское, торт "Прага"... Валерке, помнится, доставили аж из Киева - знаменитый "Киевский", передали с проводником. Года три назад это было. Тогда защита была событием.

Олег поднял воротник куртки: повалил влажный и липкий мартовский снег. Мерзли в потертых джинсах голые ноги, и, кажется, прохудились ботинки. Впервые он пожалел, что никогда не носил пресловутых кальсон.

Как бы они сейчас пригодились! Теперь уж не купишь...

"Зима. Студентик, торжествуя, свой торный обновляет путь. И, голой пяткой снег почуя, несется рысью в институт..." Эти их студенческие прибаутки... Знали бы, что ждет впереди! Олег пошел быстрее: к снегу прибавился резкий ветер.

– Ну ладно, пусть, ну нечего жрать, - говорила через полчаса Рита, кутаясь в материнскую шаль, пригревшись у маленького, тщательно скрываемого от коменданта рефлектора.
– Так ведь еще и холод собачий!

Вон в Латинской Америке тоже, по слухам, бедствуют, но у них хоть тепло, океан, пляжи. Можно поплавать, позагорать.

– Мы с тобой тоже плавали, загорали, - напомнил Олег, но этим напоминанием лишь рассердил Риту.

– Когда это было!
– скривилась она.

– В августе, после нашей грандиозной победы, - стараясь развеселить жену, улыбнулся Олег.

– Победа...
– фыркнула Рита.
– В этой стране любая победа для таких, как мы, всегда почему-то оборачивается поражением!

Олег промолчал. Об этом они уже спорили, и он не был согласен с Ритой. Надо потерпеть, считал он.

Такой резкий поворот такой огромной страны... Придется опять терпеть.

– Что молчишь?
– злилась голодная, промерзшая до костей Рита.
– С такими молчунами, как ты, можно делать все, что угодно!

– Ну так пошли снова на баррикады, - пошутил Олег.
– Городницкий написал, говорят, песню с рефреном: "Не разбирай баррикады у Белого дома". Предупреждает... И пожалуйста, очень тебя прошу, не говори о нашем общем доме так отстраненно; "В этой стране".

– Кстати, о доме, - устало вспомнила Рита.
– Ты обещал потолковать с комендантом. Что он сказал? Почему батареи чуть теплые?

– Сказал, экономят.

– Чтоб он сдох, сквалыга! Поехали к матери, она звала. Хоть покормит! Какая-то она вдруг стала хозяйственная. Интересно бы знать почему.

– Наверное, потому, что все теперь есть в магазинах, - предположил Олег и, не удержавшись, хмыкнул.
– Зато теперь нет денег.

– К матери это не относится, - мрачно сказала Рита.
– У нее контрактов навалом - по всему миру.