Аналогичный мир - 2
Шрифт:
— Ладно. Чего тебе?
Чак, не поднимая головы, молча дёрнул плечом. Андрей улыбнулся.
— Может, тебе почитать чего принести?
— Чего-о?! — не выдержал Чак и поднял голову. — Ты что, совсем уже того?
— Ты же грамотный, — Андрей словно удивился его вопросу. — Разве тебе не хочется читать?
Чак насмешливо хмыкнул.
— Вот не ждал. Честно, Андре. А что, здесь это можно?
— Можно, — кивнул Андрей. — Есть библиотека. Взял, почитал и вернул. А то и в городе покупаем. Журналы.
— А
Андрей рассмеялся.
— И это, конечно. Ну как?
Чак, не вставая, ногой зацепил и подвинул стул.
— Не люблю, когда надо мной стоят. Садись, поговорим. А ты что, читать любишь?
Андрей кивнул и сел.
— Люблю. Трудно, конечно, слов многих не знаю.
— Это как? — не понял Чак.
— Ну, я по-русски же читаю, — объяснил Андрей.
— Ого! — присвистнул Чак. — Ну, ни хрена себе! А по-нашему?
— По-английски? — уточнил Андрей. — Совсем слабо. Я русский учу. И не увозят нас, а мы уезжаем. Кто хочет.
— А что, есть такие, кто не захотел? — Чак еле заметно сощурил глаза.
— Есть, — кивнул Андрей. — Думают, здесь им будет лучше.
— Ага-а, — Чак испытующе посмотрел на него. — А ты, значить, так не думаешь?
Андрей нахмурился, сведя брови, но сказал спокойно:
— Не лезь в это. Каждый за себя решает.
— Это ты верно, — медленно сказал Чак. — Каждый за себя. Слушай, я вот что хотел спросить. Откуда ты его знаешь?
— Кого? — Андрей настороженно смотрел на него.
— Ну, кто тогда приходил. С фоткой. Ты его даже по имени называл.
А-а! — Андрей облегчённо перевёл дыхание. — Он у нас тут лежал, лечился. Почти полгода. Николай Северин. Его ещё Никласом называли.
— А… — теперь Чак говорил осторожно, словно пробуя слова наощупь. — А от чего его лечили?
— Он, я слышал, попал в СБ. Его пытали. Он долго болел после этого.
Чак потёр лицо ладонями.
— Слушай, Андре… он тогда говорил, что я…
— Ты делал, что тебе велели, — Андрей понимающе улыбнулся. — У тебя не было выбора, так?
Чак хмуро кивнул.
— Так. Но… ты тогда прикрыл меня, спасибо. Тебя сильно вздрючили потом?
Андрей покачал головой.
— Нет, я сам… психанул. Ну и… чуть не замёрз.
— Психанул? — переспросил Чак. — Из-за чего? Из-за того, что на фотке, что ли?
— Да, — ответил Андрей. — Он… нет, не могу об этом.
— Ладно, — понимающе кивнул Чак. — Пошли они все… Ещё говорить об них… ладно. Я только вот что хотел сказать. Мы… мы — телохранители, а не палачи. Наше дело — нападающего вырубить, защитить, понимаешь…
— У Никласа до сих пор следы от кандалов, — задумчиво сказал Андрей. — И ожоги… точечные.
Чак ударил кулаком по спинке кровати.
— Слушай, я делал, что приказывали. Мне велели
— Ты про своего хозяина?
— Да, — твёрдо ответил Чак. — Назвать я его не могу, нельзя.
— Почему? — удивился Андрей.
— Нельзя и всё, — буркнул Чак. — Ладно. Ну их всех, — он длинно забористо выругался. — Давай о другом.
— Давай, — кивнул Андрей. — Ты думал, куда пойдёшь?
— Когда?
— Ну, когда выйдешь отсюда.
— Сначала выйти надо, — мрачно усмехнулся Чак. — Я этого не знаю, чего уж о будущем… рабу загадывать нечего.
— Ты же не раб теперь.
Чак встал и подошёл к окну. Постоял так, глядя на двор, и медленно повернулся.
— Андре, ты сам веришь в то, что говоришь?
— Конечно, верю. Ты что?
— Я… я с августа сам по себе жил. И всё равно… Пойми, Андре. Нам ведь не на руку, на душу клеймо кладут. Рабы мы, с рождения и до смерти рабы. Я беляков этих в Колумбии давил, как гнид, сам, без приказа. Они в ногах у меня ползали. А я всё равно раб. И все мы так.
— Ты только за себя говори, — посоветовал Андрей. — Про себя я сам скажу. И ты о другом хотел, а всё про одно и то же.
Чак угрюмо кивнул, медленно вернулся к кровати и сел.
— Всё так. Только… только о чём ещё говорить? Что сожрал и как пороли, больше и не о чём. Вы вот о чём говорите? Ну, когда одни треплетесь?
— Сейчас или раньше? — уточнил Андрей.
— Сейчас, — заинтересовался Чак.
— Ну, кто чего купил, что в городе видели, что на дежурстве случилось, а теперь ещё, как в России жить будем. Ну и… другое всякое.
— Да-а, — усмехнулся Чак, — есть о чём поговорить. Ну, и чего ты себе купил?
— Вот, — пуловер, — Андрей с улыбкой погладил себя по груди.
— Дорогой?
— Очень, — кивнул Андрей. — Мне одолжили, а то бы и на погляд не хватило.
— Парни?
— Нет, — рассмеялся Андрей. — Мы все в складчину бы столько не собрали. Иван Дормидонтович и Юрий Анатольевич, — сказал он по-русски и тут же по-английски: — Доктор Иван и доктор Юра. Врачи. Ты же их знаешь.
Чак кивнул.
— Знаю. Как ты на их именах язык не ломаешь?
— Привык, — улыбнулся Андрей. — Ну вот, теперь буду потихоньку выплачивать.
— И сколько лет? — съехидничал Чак.
— Я курсы уже заканчиваю. У медбрата зарплата больше. Так что… ну, не буду шоколада покупать, на мелочи всякие тратиться, — Андрей засмеялся. — У нас в буфете пирожные вкусные. Придётся без них.
— Сладкое любишь? — ухмыльнулся Чак.
— Люблю, — кивнул Андрей. — А ты?
Чак пожал плечами.
— Мне всё равно. Было бы сытно. И не тяжело. Ну, чтоб тяжести в животе не было.