Ангел любви
Шрифт:
прыгнул и, выхватив из рук стоявшего рядом воина копье, вонзил его в землю у самых ног
Лилит.
Бой барабана сразу же прекратился. Все танцующие замерли на своих местах, сжав над
головами в кулак правую руку. Из хижины вышел Тайро и выразительно посмотрел на
Адама и Лилит. Оба поняли этот взгляд. Данрейвен наклонился к уху Лилит:
— Сейчас все набросятся на еду. Вождь знаком дал понять, что мы можем незаметно
уйти.
— Тогда бежим, — тоже
Они бежали, задыхаясь от счастья, а потом застыли на берегу океанской лагуны. Затем
медленно вошли в воду, и Лилит что-то запела.
— Что это? — спросил Адам.
— На эту песню всегда откликается Рангахуа.
Действительно, не прошло и мгновения, как рядом с ними показалась голова дельфина.
Вглядевшись в его глаза, Адам был потрясен их осмысленностью.
Лилит благодарно похлопала дельфина по спине. Рангахуа плеснул хвостом и
посмотрел на девушку, как бы приглашая садиться. И вот они уже несутся, рассекая теплые
волны. Данрейвен плыл за ними. Тишина и умиротворенность царили вокруг.
9
Только пение птиц доносилось с острова. Закатное солнце прочертило по зеркальной
поверхности океана широкую золотую полосу. Влюбленные стоят на берегу. Лилит
развязала поясок, Адам сбросил набедренную повязку. Они обняли друг друга за плечи и
медленно вошли в воду.
Тем временем наступила ночь. Со стороны Рева Ра раздались звуки барабанного боя.
Жители деревни готовились встретить восход Полной луны.
— Плывем к берегу, — сказал Данрейвен. — Нам ведь тоже предстоит принять участие
в празднестве. И не только во славу Полной луны. Надеюсь, ты еще не забыла, что это наша
ночь.
— Знаешь ли, — Лилит засмеялась так заразительно, что чуть было не захлебнулась, —
я могла бы забыть что угодно. Даже свой переход через лаву. Но то, в чем ты пытаешься
меня обвинить, — это уже слишком! А как мы будем праздновать и где?
— В том самом храме, который ты мне показывала во время нашей первой встречи.
Разве это не идеальное место для нашей брачной ночи? Освященный богами союз, разве не в
Храме любви он должен быть закреплен?
— Ты прав, — прошептала Лилит.
Вооружившись фонарем, они пошли по темной тропинке, ведущей к храму. Скованный
молчанием ночной лес выглядел таинственным и жутковатым. Лилит невольно прижималась
к своему спутнику. Она никогда не видела самого храма при свете луны, поэтому не сразу
узнала его.
Высокий, стремительно уходящий в небо винтообразный купол как будто излучал
потусторонний матовый свет. За темным провалом входа, у дальней стены,
очертания каменного божества. В лунных лучах переплетающиеся линии ракушечных
орнаментов, казалось, горели голубым пламенем.
Данрейвен вошел первым, держа Лилит за руку.
— Подожди несколько минут. Сейчас я кое-что принесу.
Он вернулся с большой охапкой пальмовых листьев и сочной зеленой травы.
Лилит довольно безучастно наблюдала за его приготовлениями. Сейчас она будет
принадлежать этому человеку. Но не как Лилит Кардью или даже миссис Данрейвен, а как
совершенно чужая ей самой женщина. Дитя дикой природы, родившееся и выросшее на
неизвестном острове, затерянном в Тихом океане.
Адам повернулся к ней. Лилит почувствовала прикосновение его упругой мужской
плоти. Как будто электрическая искра пробежала по всему ее телу, воспламеняя кровь и
раздувая жгучее, непреодолимое желание.
Вновь и вновь она чувствует теплоту его рук. Всюду, везде. Длинные нервные пальцы
погружаются в ее густые волосы. А губы жадно молят о поцелуе.
— Ты пахнешь океаном и прибрежным песком, — шепчет Адам. — И еще чем-то. Этот
запах тоже очень знаком. Постой! Конечно! Так пахнет наш милый Рангахуа!
— Разве это плохо? — несколько обиженно спросила Лилит.
— Нет! Ни в коем случае! Это чудесный аромат. Рангахуа — прекрасен. Но я не желаю,
чтобы около тебя был кто-либо еще!
Лилит рассмеялась.
— Да ты к тому же еще и ревнив!
— Не всегда. К Рангахуа я тебя ревновать не буду!
— Что ж, и на том спасибо!
Адам взял ее руки в свои и зашептал:
— Лили, посмотри мне в глаза! Я хочу через них заглянуть в твою душу!
Лилит робко подняла на него взгляд. И почувствовала, как между ними возникла
невидимая, но прочная нить. Она уже ощущала себя частью этого человека. Причем — не во
сне или грезах, а наяву.
— Я вижу тебя всю, — тихо сказал Данрейвен. — И восхищаюсь тобой!
Облегченно вздохнув, Лилит прошептала:
— Я люблю тебя, мой великий заморский жрец.
Адам продолжал, не отрываясь, смотреть ей в глаза. И так же тихо ответил:
— Наши души всегда были вместе, Лили. Я верю в это...
— И я...
Он осторожно положил Лилит на спину и склонился над ней. Коснулся губ. Она
чувствовала, как его пальцы бережно перебирают пряди ее волос. Ладони медленно
опускаются ниже и гладят плечи... Грудь... Живот... Он трогает губами соски ее груди. И
вдруг жадно впивается в них.
— Любимый, — со стоном произносит она.