Ангел-стажёр
Шрифт:
И все же, несмотря на шок от всех их открытий, больше всего на этой встрече поразил меня Гений. Наверно, потому что от светлых я привычно ожидал, чего угодно, а к его, с позволения сказать, нарочитой экстравагантности оказался не готов.
Вполне ожидаемо, Гений сразу схватил суть Татьяниного открытия и даже задал всем направление его индивидуального применения. И, должен заметить, ехидное замечание Анатолия в адрес моей специфики распознавания ангелов существенно подтолкнуло меня в этом направлении.
Я всегда отличался обостренным обонянием.
С остальными задержка образовалась, пока я каждому подходящую емкость не подобрал.
Анатолию, как ни странно, лучше всего подошла канистра с бензином - запах резкий, но не неприятный.
Карающий меч прекрасно уместился в банку с аммиаком, при открытии которой я почти отшатнулся.
Гений же представился мне бутылкой выдержанного вина, букет которого может оценить только истинный гурман.
Я только успел удивиться разнообразию этих запахов, которое абсолютно не ощущал в невидимости, как бесценное выдержанное вино, доверенное моим заботам, забурлило как молодое.
Не раз во время этой встречи у меня возникало ощущение, что Гений задался целью сломать все существующие стереотипы нашего мышления и поведения.
Он пошел на поводу - и, судя по всему, уже давно - у Анатолия с его дурной земной привычкой тыкать всем вокруг.
Он открыто заявил, что пытался просканировать мысли Татьяны.
Он с совершенно неподобающим благодушием отнесся к кличке, которую она ему небрежно дала.
Он в открытую и во всеуслышание предложил ей работу в нашем отделе - не в осторожных и личных переговорах, а прямо под носом карающего меча.
Я понял, что имел в виду глава моего отдела, говоря о моей первоочередной задаче на этой встрече - мне нужно было обеспечить безопасность Гения от него самого. К чему я и приступил, лишь только он заявил, что готов переметнуться к светлым, если Татьяне его предложение не подходит. Любой ценой, вспомнил я, и взглядом пообещал карающему мечу невосполнимый ущерб при малейшем движении.
Мне показалось, что какое-то время он оценивал свои шансы - и пришел к правильному выводу: за все время нашего общения ему удалось нейтрализовать меня лишь однажды, много лет назад, с помощью Марины и только частично. Надменным кивком он дал нам с Гением возможность удалиться.
Последний, по всей видимости, тоже уже пришел в себя и позволил мне увести себя без излишних пререканий. Отбросив принятую у нас неприязнь к необоснованному физическому контакту, я крепко поддерживал его под локоть. Он словно и не замечал этого. Мне даже показалось, что он наконец-то осознал всю абсурдность своих недавних эскапад и замкнулся в мрачном раскаянии.
Как только мы отошли на безопасное
– Что такое аналитический отдел?
– спросил я, глубоко вдыхая пьянящий аромат, обрушившийся на меня.
Гений бросил в мою сторону острый взгляд, тут же прикрыв глаза рукой.
– Группа светлых, - ответил он, отвернувшись в сторону, - которые пытаются модернизировать устои.
– Эта модернизация имеет отношение к нам?
– догадался я, вспомнив неожиданный вопрос нашего главы.
– Давайте вернемся в видимое состояние, - поморщился Гений.
– Вот как-то не ожидал я таких неудобств - придется срочно защитные меры разрабатывать.
Материализовавшись, он тут же принялся что-то бубнить себе под нос, абсолютно забыв о моем существовании и постепенно ускоряя шаг. Я не настаивал на продолжении разговора. Возможно, благородный запах ударил мне в голову, но я чуть ли не подгонял его - сейчас важнее всего было передать приобретенное умение моей дочери.
Вернувшись на землю, я немедленно схватился за телефон. И все же остановил себя в последний момент. Назначь я ей встречу заранее - вместе с ее кумиром и втайне от ее опекуна - она только испугается и вряд ли сможет полностью скрыть это если не от последнего, так от наблюдателя.
Намного проще было встретить ее на следующий день после занятий. Не один день сопровождая ее повсюду, я обнаружил, что в университет наблюдатели за ними не следуют. И если при этом окажется, что ее кумир именно в этот день решил устроить себе выходной - так тому и быть.
Нарушить данное Анатолию слово мне не удалось. Не исключено, что оковы его надобности и на земле до меня дотянулись, скрипнул я зубами, наблюдая через окно машины, как моя дочь со светлым наследником, держась за руки, сбегают по ступенькам университетского здания.
Набрав ее номер, я с удовольствием отметил, что ей пришлось забрать у него руку, чтобы ответить на мой звонок.
– Привет, уже освободилась?
– непринужденно поинтересовался я.
– Хотел встретиться.
– Ну давай, подъезжай к дому, - неуверенно ответила Дара, переглядываясь со своим кумиром.
– Я часа через два буду.
– Я уже подъехал, посмотри налево, - сообщил ей я, давая короткий сигнал.
– А с чего это срочность такая?
– недовольно буркнула она.
– Все объясню, - пообещал ей я.
– И вы мне оба нужны.
Она мгновенно отключилась и что-то быстро бросила светлому отпрыску. Они синхронно посмотрели в мою сторону, затем снова переглянулись и настороженно двинулись к машине.
Когда они сели в нее, я раздраженно отметил про себя, что у обоих стоит мысленный блок. Дариным я никогда не уставал любоваться - она прятала свои мысли, как на картинке «Найди животное в джунглях», среди пышной и красочной растительности. У ее кумира они скрывались в густом, клубящемся тумане - их присутствие и движение были явственно ощутимы, но не различимы.