Ангел-стажёр
Шрифт:
– Игорь, - произнесла вдруг Дара.
– Но это же очевидно!
– повернулся он к ней с лихорадочным блеском в глазах.
– Вместе с памятью ее лишили всех рассказов отца об ангелах, всех устоявшихся предрассудков. Она теперь ни одним из них не ограничена, и если смогла преодолеть один…
– Игорь, - повторила моя дочь с нажимом, пристально глядя ему в глаза.
Ее кумир осекся, стрельнув в меня взглядом, и я вдруг осознал, что она его предостерегает в отношении меня. Это было очень сильное ощущение. Не сравнимое с тем, когда ее у меня посторонние отобрать пытались. Не сравнимое
– Ты права, - привлек я ее внимание к себе, - осторожность имеет сейчас особое значение. Именно поэтому я прошу тебя не посвящать в только что услышанное твоего … отца твоей сестры.
– Почему?
– подозрительно нахмурилась Дара.
– У родителей Игоря секретов от него никогда не было.
– На данном этапе этот навык держится в тайне, - терпеливо объяснил я, и все же не удержался от язвительного дополнения: - По высочайшему распоряжению самого Стаса.
– А тебе он эту тайну доверил?
– недоверчиво прищурилась моя дочь, и меня снова до невидимой крови расцарапало сильным чувством.
– Представь себе, - сдержанно ответил я.
– Как и многое другое. В частности, самые напряженные участки в своих рейдах. Или ты думала, что мы с ним только на вечеринках встречаемся?
Дара вопросительно глянула на своего кумира, он едва заметно качнул головой.
– Я предпочел бы проходить детектор лжи исключительно со своего согласия, - еще холоднее заметил я.
– Мне вовсе незачем было прислушиваться к Вам, - обратился ко мне полиграф во плоти.
– Отец недавно сказал мне, что, несмотря на все разногласия, в действительно нужный момент вы все всегда по одну сторону баррикады оказываетесь.
– Упомянул ли при этом твой отец, - поинтересовался я, уязвленный напоминанием о недавнем унижении, - что обычно это происходит в действительно нужный ему момент?
– Я так не думаю, - серьезно покачал головой достойный наследник самоуверенности Анатолия.
– Анализ всего Вашего взаимодействия со Стасом тоже однозначно указывает на его полное доверие Вам.
Если юный льстец надеялся умиротворить меня, то добился он совершенно обратного результата. Марина, в ответ на мой прямой вопрос, округлила глаза и напомнила мне свои слова о том, что едва оперившийся талант начал делать анализ для Стаса.
– Анализ или прогноз?
– уточнил я.
– Анализ, - успокоила она меня, но ненадолго.
– Сейчас его записку Стасу передали, он решит, привлекать ли Игоря к более серьезной работе.
Решение карающего меча не заставило себя ждать, что, впрочем можно было предугадать заранее, как и его содержание. Но узнал я об этом лишь тогда, когда меня пригласили на совещание у Марины по нашей текущей операции.
В первый момент у меня мелькнула мысль, что ее решили отменить за бесперспективностью. По совершенно не понятным мне причинам, светлые решили взяться за патологических лжецов - людей с настолько низким уровнем самооценки, что для его поднятия они постоянно поддакивают любому собеседнику и говорят только то, что тот хочет от них услышать, вызывая в нем необоснованное чувство близости и взаимопонимания.
Я не видел никакого
Но юного правдоборца эта операция не могла, разумеется, оставить равнодушным. Положа руку на сердце, самому себе я признал, что его аргументация была выстроена настолько искусно, что даже на меня произвела впечатление.
В его интерпретации эти болтуны выглядели не самовлюбленными болтунами, любующимися собой через глаза окружающих, а смертоносными вампирами, высасывающими из людей жизненные силы, веру в себя и оптимизм. И наносимый ими ущерб представлялся совершенно в другом свете: разочаровавшись в одном словоблуде, люди винили в этом свою открытость и доверчивость и вооружались подозрительностью против всего человечества. А заодно и против представителей нашего течения, затрудняя нам работу, мелькнула у меня мысль.
Чтобы свести этот ущерб к минимуму, юный правдолюб предлагал не ждать, пока моральная пиявка исчерпает запас доверия окружающих, а массово создавать вокруг нее ситуации, проявляющие ее истинную сущность. Последним, разумеется, должны заниматься наши сотрудники, обладающие необходимым иммунитетом, что позволит уберечь от крушения идеалов невинных людей и значительно очистить моральную атмосферу в их обществе. Признание высоких качеств наших сотрудников звучит свежо и многообещающе, мелькнула у меня мысль.
Одним словом, к концу этой пламенной речи у Марины в глазах вновь бушевало пламя истового борца за благополучие всего человечества. Дарин опекун расплылся в блаженной улыбке, представляя себе, вне всякого сомнения, обработку данных при планировании процесса обложения недостойного силками и ловушками и загона его в них.
Карающий меч мечтательно замер, уже явно мысленно принимая поздравления в успехе беспрецедентно крупномасштабной операции и размышляя над дополнительными привилегиями, которые он сможет за это потребовать.
А я представил себе этого юного фанатика, трудящегося над ближайшей операцией светлых, направленной против нашего отдела.
После этого, с позволения сказать, совещания я подошел к карающему мечу.
– Хочу тебя сразу предупредить, - прямо приступил я к делу.
– Если тебе нужно наше участие в таких масштабах, то ты его получишь только под письменное обязательство не задействовать этого оратора против нас. Ни в каком виде.
– Ты уже тоже понял?
– уставился он на меня пристальным взглядом.
– Что именно?
– прищурился я.
– Его одержимость чистотой ваших белоснежных идеалов?
– Нет, его ценность, - напряженно ответил он.
– Вот ты все пыхтишь, что та авария на твою мелкую была нацелена…
– Я попросил бы!
– перебил его я.
– … а вот мне все больше кажется, - продолжил он, пропустив мимо ушей мою реплику, - что метили как раз в него.
– Великодушная правящая линия не терпит конкуренции?
– насмешливо бросил ему я.
– Все, что не вписывается в устоявшуюся догму, должно быть купировано?