Анна Каренина

Толстой Лев Николаевич

говорил.

Они поворачивались, чтоб идти назад,как вдруг услыхали уже не громкий

говор, а крик. Левин, остановившись, кричал, и доктор тоже горячился. Толпа

собиралась вокруг них. Княгиня с Кити поспешно удалились, а полковник

присоединился к толпе, чтоб узнать, в чем дело.

Чрез несколько минут полковник нагнал их.

– Что это там было?
– спросила княгиня.

– Позор и срам!
– отвечал полковник.
– Одного боишься - это встречаться

с

русскими за границей. Этот высокий господин побранился с доктором,

наговорил ему дерзости за то, что тот его не так лечит, и замахнулся палкой.

Срам просто!

– Ах, как неприятно!- сказала княгиня.
– Ну, чем же кончилось?

– Спасибо, тут вмешалась эта... эта в шляпе грибом. Русская, кажется, -

сказал полковник.

– M-lle Варенька?
– радостно спросила Кити.

– Да, да. Она нашлась скорее всех, она взяла этого господина под руку и

увела.

– Вот, мама, - сказала Кити матери, - вы удивляетесь, что я восхищаюсь

ею.

С следующего дня, наблюдая неизвестного своего друга, Кити заметила,

что m-lle Варенька и с Левиным и его женщиной находится уже в тех

отношениях, как и с другими своими proteges. Она подходила к ним, разговари-

вала, служила переводчицей для женщины, не умевшей говорить ни на одном

иностранном языке.

Кити еще более стала умолять мать позволить ей познакомиться с

Варенькой. И, как ни неприятно было княгине как будто делать первый шаг в

желании познакомиться с г-жою Шталь, позволявшею себе чем-то гордиться, она

навела справки о Вареньке и, узнав о ней подробности, дававшие заключить,

что не было ничего худого, хотя и хорошего мало, в этом знакомстве, сама

первая подошла к Вареньке и познакомилась с нею.

Выбрав время, когда дочь ее пошла к ключу, а Варенька остановилась

против булочника, княгиня подошла к ней.

– Позвольте мне познакомиться с вами, - сказала она с своею достойною

улыбкой.
– Моя дочь влюблена в вас, - сказала она. - Вы, может быть, не

знаете меня. Я...

– Это больше, чем взаимно, княгиня, - поспешно отвечала Варенька.

– Какое вы доброе дело сделали вчера нашему жалкому соотечественнику!
–

сказала княгиня.

Варенька покраснела.

– Я не помню, я, кажется, ничего не делала, - сказала она.

– Как же, вы спасли этого Левина от неприятности..

– Да, sa compagne позвала меня, и я постаралась успокоить его: он очень

болен и недоволен был доктором.. А я имею привычку ходить за этими больными.

– Да, я слышала, что вы живете в Ментоне с вашею тетушкой, кажется,

m-me Шталь. Я знала ее belle-soeur.

– Нет,

она мне не тетка. Я называю ее maman, но я ей не родня; я

воспитана ею, - опять покраснев, отвечала Варенька.

Это было так просто сказано, так мило было правдивое и открытое

выражение ее лица, что княгиня поняла, почему ее Кити полюбила эту Вареньку.

– Ну, что же этот Левин?
– спросила княгиня.

– Он уезжает, - отвечала Варенька.

В это время, сияя радостью о том, что мать ее познакомилась с ее

неизвестным другом, от ключа подходила Кити.

– Ну вот, Кити, твое сильное желание познакомиться с mademoiselle...

– Варенькой, - улыбаясь, подсказала Варенька, - так все меня зовут.

Кити покраснела от радости и долго молча жала руку своего нового друга,

которая не отвечала на ее пожатие, - но неподвижно лежала в ее руке. Рука не

отвечала на пожатие, но лицо m-lle Вареньки просияло тихою, радостною, хотя

и несколько грустною улыбкой, открывавшею большие, но прекрасные зубы.

– Я сама давно хотела этого, - сказала она.

– Но вы так заняты...

– Ах, напротив, я ничем не занята, - отвечала Варенька, но в ту же

минуту должна была оставить своих новых знакомых, потому что две маленькие

русские девочки, дочери больного, бежали к ней.

– Варенька, мама зовет!
– кричали они..

И Варенька пошла за ними.

XXXII

Подробности, которые узнала княгиня о прошедшем Вареньки и об

отношениях ее к мадам Шталь и о самой мадам Шталь, были следующие.

Мадам Шталь, про которую одни говорили, что она замучала своего мужа, а

другие говорили, что он замучал ее своим безнравственным поведением, была

всегда болезненная и восторженная женщина. Когда она родила, уже разведясь с

мужем, первого ребенка, ребенок этот тотчас же умер, и родные г-жи Шталь,

зная ее чувствительность и боясь, чтоб это известие не убило ее, подменили

ей ребенка, взяв родившуюся в ту же ночь и в том же доме в Петербурге дочь

придворного повара. Это была Варенька. Мадам Шталь узнала впоследствии, что

Варенька была не ее дочь, но продолжала ее воспитывать, тем более что очень

скоро после этого родных у Вареньки никого не осталось.

Мадам Шталь уже более десяти лет безвыездно жила за границей на юге,

никогда не вставая с постели. И одни говорили, что мадам Шталь сделала себе

общественное положение добродетельной, высокорелигиозной женщины; другие

говорили, что она была в душе то самое высоконравственное существо, жившее