Аргентинец поневоле 2
Шрифт:
Но к сожалению, в расположенной под самой крышей мансарде чердачное окно смотрело на улицу с противоположной стороны. Но место все равно было козырным. Необходимая высота плюс около трехсот метров по диагонали до кабинета барона Мерсье.
Ортега произвел необходимую подготовку, затем ему перебросили, так же ночью, в рыбачьей лодке, необходимые инструменты, обернутые в одеяло. В числе прочего, там имелась винтовка «кентукки», производства США, уже пристрелянная сержантом Панчо, и зрительная труба.
И вот сегодня вечером, в угасающем свете дня, в Ла-Плату
Нуньес пристал в этом месте, вытащив лодку на галечный пляж. Теперь ему предстояло ждать друзей, так как он обеспечивал эвакуацию группы.
Ортега же, оставив свой потайной фонарь Нуньесу, кружным путем по темным переулкам притихшего города, потащил Панчо на место работы. Эту ночь они выбрали специально. Так как прошлую новогоднюю ночь все горожане мухобродили до утра, поэтому сегодня все легли спать пораньше. Пора и честь знать, чай, организм у всех не железный.
Скоро приятели, облаченные в черные костюмы и поэтому невидимые любопытным зевакам, пришли на место. Ортега уже сумел сделал дубликат ключа от входной двери, поэтому, никем не замеченные, друзья проникли в мансарду, находящуюся под самой крышей. Там с Панчо они немного задержались.
За несколько дней Ортега сумел в глухой стене, обращенной в сторону посольства, при помощи коловорота, просверлить в швах, соединяющих известковые блоки, две необходимые технические дырки. Не слишком большие, чтобы они не бросались в глаза снизу. К тому же, днем они затыкались обильно вымазанной в мелу чопиками, то есть затычками из мешковины. А следы белой пыли внизу, от сверления этой стены, Ортега предусмотрительно по утрам уничтожал. Таким образом, он создал брешь в системе безопасности французов.
Эти два отверстия были проделаны с точным расчетом, чтобы можно было выглядывать наружу и стрелять. Так как линия прицеливания — важнейшая из всех факторов.
Вот и сейчас, вытащив затычку, Ортега изучил окружающую обстановку и потом, усадив на свое место сержанта Панчо с подзорной трубой, умело ориентировал его.
Французское посольство располагалось в обычном с виду двухэтажном кирпичном особняке, стоящем посреди исторического центра города. С другой стороны обычным это здание можно было назвать только с изрядной натяжкой. Массивные железные ворота увенчивали высокий двухметровый забор, наглухо перекрывающим посольству все нежелательные связи с внешним миром.
Сад и само здание патрулировались вооруженной охраной. С собаками. Два десятка до зубов вооруженных крепких молодцов в ливреях готовы были порвать любого. Массивные, потные от жары мужики со стволами высматривали опасность повсюду. И были очень хороши в своем деле.
Но с улицы обычно не было ни намека на то, что происходило за этим высоким забором. А внутри творилось уйма всякого…
Ортега
— Второй этаж, третье окно слева. Кабинет посла. Сидящий за столом мужик с лошадиным лицом и в педерастическом прикиде — твоя цель. Как понял? — проговорил помощник киллера.
— Вижу! — степенно ответил Панчо. — Подтверждаю местоположение объекта.
За столом действительно сидел французский посланник, одержимый манией величия, чем-то похожий на киноактера Жана Маре, и читал зашифрованные депеши. Горячо желая столкнуть аргентинскую нацию на скользкую дорожку. Чего допустить было никак нельзя. И надо было пресечь всякую подобную возможность на корню.
Больше в этой комнате никого не было. В общем, ясно. Но Ортега, на секунду отогнав Панчо, припал к отверстию и убедился, что подмены не произошло.
— Цель подтверждаю! — бросил Ортега, как какой-нибудь авиадиспетчер, пытающий сохранить небеса в безопасности, и продолжил. — Я спускаюсь и буду внизу готовить твой отход. Закрой за мной дверь на щеколду и работай спокойно. Сюда никто не войдет. Желаю удачи!
— Удача здесь не при чем!
Помощник, опустошив свой стаканчик и забрав термос, вышел, и Панчо остался один. Это был поджарый мужчина, кадровый приграничный вояка. Тридцати пяти летний ветеран войны с индейцами. При росте в 175 сантиметров в нем было веса 72 кг. И все мышцы, а не жир.
В нижнее отверстие бывший приграничный сержант просунул дуло винтовки, в верхнее смотрел сам. Просто удивительно, что могут сделать «золотые» руки умелого мастера из обычной охотничьей винтовки «кентукки». Отполировать ствол, посадить его на сальник в ложе, сделать удобный приклад, завершив его толстой резиновой прокладкой, амортизирующей отдачу, это весьма трудоемкая и точная работа. Сбрасывать такую винтовку после дела — жалко до слез.
Можно было стрелять, но уж больно рискованным было это дело. Во-первых, далеко. Во-вторых, довольно неудобно. Подобная конфигурация «лежки» весьма ограничивала сектор прицеливания, но тут уж ничего не попишешь. Зато никакого станка для стрельбы не требовалось, так как дуло прочно опиралось на засохший известковый шов. Панчо днем мог уверенно поразить мишень почти на четыреста метров, но сейчас была ночь. Хотя и по летнему безветренная.
К тому же, освещаемая подсвечником с тремя свечами, комната барона Мерсье, тонула в полумраке. Да и посол сидел за столом чуть в стороне от окна. Плюс стекло, плюс занавески, которые оставляли для выстрела только полуметровую щель между ними. Да и глушителя у Панчо не было.
Пока не довели опытный образец до ума. Да тут и отверстие в стене было невелико, позволяя просунуть только шестигранное дуло винтовки, без всяких наверченных на него прибамбасов. Вроде глушителя и пламегасителя. А если стрелок выстрелит неудачно или замешкается на отходе — он труп. Однозначно!