Аргумент весомей пули
Шрифт:
— Но ведь можно как-то непосредственно с потоком работать, так? Не знаешь, солнечный аспект преломлению поддаётся?
— Поддаётся, — невнятно пробормотал книжник, перевернулся на другой бок и вновь уснул. Готового ответа на мой вопрос у него не оказалось. Досадно.
Я улёгся на спину, уставился в безоблачное небо и вновь принялся обдумывать свою идею, так и задремал.
Глава 26
12–24
Растолкали нас на рассвете — перед выходом успели и перекусить, и снаряжение в очередной раз проверить. Помимо зачарованных
— А точно ружья понадобятся? — недовольно проворчал Огнич.
— Очень надеюсь, что нет, — хмуро бросил в ответ Седмень.
Бывалые пластуны навьючились ещё почище нашего: дополнительно они прихватили сабли и ручные бомбы, а неразговорчивый напарник Червеня так и вовсе вооружился винтовкой — распиханные по гнёздам его патронташа патроны были в палец длиной.
— Я к тому, что мы колдуны! — пояснил Огнич свою мысль, но уж лучше бы помолчал.
Урядник смерил его скептическим взглядом и покачал головой:
— Пока нет. Пока что вы сущие недоразумения!
Червень усмехнулся и хлопнул фургонщика по плечу.
— Не дуйся, Конокрад! Сейчас непонятно, что с омутом творится — может так статься, там колдовать и не получится даже.
И да — лучше бы Червень тоже помолчал. Нас своим заявлением он нисколько не успокоил, скорее уж наоборот.
В омут мы зашли по дороге, и отряд наш оказался куда многочисленней, нежели того стоило ожидать. Начать с того, что вперёд выпустили троицу мёртвых ищеек, управлял которыми тот самый духолов, что ассистировал мне после кровавого ливня. Он поскакал за неживыми собаками на столь же бесповоротно дохлом коне, ещё и покрытом костяными наростами, что твоими латами.
Мы с Огничем рты от изумления поразевали, а вот Дарьян, когда пристали к нему с расспросами на сей счёт, небрежно отмахнулся:
— Да ерунда!
Полдюжины закованных в доспехи громадных обезьян книжника тоже нисколько не впечатлили.
— Непонятно, как глубоко кадавры в омут зайти смогут! — буркнул он.
— Чего это они в омут глубоко зайти не смогут? — удивился Огнич, опасливо посторонившись от потрусивших за наездником тварей. — Мёртвые же!
— Если приблудные духи до небесной силы дотянутся, они управляющие чары разрушат и сбегут. Ну или просто из-под контроля выйдут. Эти ещё специально усилены, а обычным ходячим мертвецам и пары минут в омуте хватит.
— Дела! — присвистнул фургонщик.
Мёртвые чудища бежали вслед за наездником, опираясь на длинные передние лапищи. Обычные когти им удалили и заменили стальными, оную операцию проделали и с клыками. Жуткие твари! И если они вдруг взбунтуются…
Я прикинул, что остановить рывок эдакой туши банальным огненным ударом точно не выйдет, да и через отторжение она наверняка проломится, а пламенная плеть едва ли пробьёт зачарованные латы, и немного
Хотя что значит — немного? Окончательно не по себе стало, чего уж греха таить.
Вслед за первым духоловом выдвинулся ещё один мёртвых дел мастер — тоже на костяном скакуне, но этого сопровождала полудюжина кадавров, снаряжённых на манер стрельцов: были они в кирасах и шлемах, с карабинами и саблями. Лица мертвецов закрывали глухие стальные маски с одними только прорезями для глаз.
После в небесный омут потянулись и остальные. Место во главе основной группы заняли Червень и его молчаливый напарник, за ними направились Седмень и Клюв, на плече которого сегодня восседал лишь мёртвый попугай. Дальше поставили четвёрку ревнителей солнца, а там и черёд нашей троицы пришёл. Последней выдвинулась Кукла со своими дохлыми мартышками.
На затылке зашевелились волосы: то ли от недобрых предчувствий, то ли из-за наступавшей на пятки чернокожей колдуньи. Так и подмывало оглянуться, приходилось заставлять себя сдерживаться, что раздражало и нервировало ещё сильнее.
Удалившись от границы омута на полсотни саженей, кадавры-стрельцы замедлили шаг, раздвинулись и прикрыли колонну с флангов, зашагали по бокам от четвёрки учеников школы Извечного полдня.
«Огнеяр, поди, рад до чёртиков, что его зазнобу сюда не отправили», — подумалось вдруг мне, будто это сейчас имело хоть какое-то значение, словно мне было до этого хоть какое-то дело.
Черти драные, какая только ерунда в голову не лезет!
Мысли сами собой перескочили на Беляну, следом накатила стылость порченой небесной силы, и на сей раз я не попытался отгородиться от леденящих касаний энергии, а наоборот — открылся ей, прислушался к своим ощущениям и попытался заметить растворённый в белизне багрянец, но разве что запах крови ощутил. Больше — ничего, только проморозило всего.
Неужто и вправду всю порчу в облако вытянуло?
Хорошо б, если так. Только почему-то не верится.
Дохлые псы выдвинулись вперёд, в остальном же колонна растягиваться не стала, мы размеренно шагали по замощённой каменными блоками дороге и знай себе поглядывали по сторонам. В стыках между плитами проросла трава, а кое-где и молодые деревца, но от них сейчас остались одни только пеньки — явно постарались наведывавшиеся в омут разведчики.
Стылость усиливалась медленно и неспешно, белизна сгущалась и того неторопливей, тишина так и вовсе накатила, лишь когда мы уже зашли вглубь омута на целую версту. Мёртвый попугай взлетел с плеча Клюва и заработал крыльями, набирая высоту, я напрягся в ожидании неприятностей, но — тишина и спокойствие.
— Неправильно это, — чуть погодя мысленно заметил Огнич, которому в омуте бывать доводилось куда чаще нежели мне и Дарьяну. — Как на прогулке!
— Нормально! — возразил ему книжник. — Знаешь, какой вчера всплеск был! Все чудища сейчас должны вповалку лежать!
Я представил, как напитавший белое марево багрянец одномоментно стягивается к пирамиде, и кивнул, соглашаясь с Дарьяном. Омут от своих прежних границ самое меньшее на версту отступил, тут и там валялись поваленные деревья, а значит, штормило здесь вчера будь здоров.