Argumentum ad hominem
Шрифт:
Тьфу, так думать. Это ненормально. В смысле, ненормально не бороться за свою жизнь. Так же ненормально, как не бороться за жизни чужие. А ему было все равно. Из-за восхождения?
Знать бы ещё, что с ним происходит на самом деле. Но ответит ли он, если спросить? Захочет ли? Сможет ли? А если и сможет, то что мне потом делать с этим ответом?
Марко остановил машину у ворот ангара, распахнутых настежь, и я внутренне сжалась, толком не понимая, почему. Но собралась с силами и выползла из
— Плановый ремонт, — охотно пояснил Марко, поймав мой взгляд.
— А… Э…
— Его никто не трогал, как вы и велели.
— Значит, он…
— Внутри, мадам.
Он, и правда, был внутри. Все на том же месте, только уже не прятал лицо в рукавах, а с видимым интересом наблюдал за людьми и техникой.
— Любишь самолеты?
— Не знаю, — пожал плечами. И добавил: — Они красивые.
— Когда летают.
— Без техобслуживания не будет полета.
Чертовски верно. И кстати, о техобслуживании…
— Ш-ш-ш-ш! Тр-р-р-р-р! С-с-с-с-с!
— Пойдем-ка, найдем место потише.
Он послушно поднялся и последовал за мной. Все такой же ровный, как и прежде. Слишком даже ровный. Если его и правда что-то мучает, то исключительно внутри, там, куда никакими песнями не добраться. Но может, получится словами?
На свежем воздухе абсолютной тишины тоже не наблюдалось, потому что взлетно-посадочные полосы активно жили своей жизнью. И парень время от времени поглядывал на садящиеся и взлетающие самолетики, опять же, делая это очень осторожно, наверное, чтобы я, не дай бог, не подумала, что он…
— Значит, так. Первое. Ты не обязан меня слушать.
Серый взгляд не выразил ничего, кроме интереса. Очень схожего с самолетным.
— Тем более, не обязан слушаться.
— Я знаю.
Он знает! Он знает? Так какого же черта тогда тут делает весь день?
— И когда я что-то говорю, очень может быть, что сказанное нужно делить на два. Или на четыре.
Чуть наклонил голову, скашивая глаза на очередной самолет.
— Я сама ещё не разобралась.
— Но вы разберетесь?
Вот кто точно слушает, так это он. Каждое слово. Не удивлюсь, если ещё и запоминает.
— Постараюсь.
— Хорошо.
Какое-то странное ощущение. Словно мне что-то позволяют делать, а я при этом пыжусь изо всех сил, стараясь заслужить…
Это из-за голоса. Точно. Но не затыкать же ему рот прямо сейчас, на виду у всех? Выглядело бы странновато. Хотя тот же Марко наверняка лишь брякнет: «Как пожелает мадам», если я попрошу его съездить и купить намордник. Нет, не в товарах для животных, в другом месте.
— Ты должен понять главное. То, что с тобой происходит…
И
— Оно должно происходить. Вот просто должно и все. Понятно?
Слава богу, только кивнул, оставив рот закрытым.
— Это не отменить и не прекратить. Принять, разве что. И да, я не знаю, что это такое. Да никто не знает.
Кроме братьев-рыцарей, как можно предположить. Только где их искать и кому? Не мне, уж точно.
— Но если позволишь, я попробую помочь. Если смогу. Хотя бы просто побуду рядом.
— Хорошо.
Сказал, как по голове погладил. Без особых чувств, но заботливо.
Катастрофа. Полная. Придется подумать о наморднике самым серьезным образом, иначе каждое его слово…
— Простите, но можно это чуть отложить?
— Что отложить?
— «Быть» и «рядом».
— То есть?
Он поморщился, словно подумал о чем-то не особо приятном:
— Мне нужно кое-куда съездить.
Ну конечно, нужно. Умыться, переодеться, пожрать. Я-то сытая и довольная, а он когда последний раз ел? По виду можно решить, что на прошлой неделе.
— Домой?
Отрицательно мотнул головой.
— В Управление.
— Какое ещё…
— Управление полиции.
Чтобы заявить о посягательствах престарелой озабоченной песенницы? А что, я пойму. Вот тамошние офицеры — вряд ли.
Но все равно стоит осторожно спросить:
— Зачем?
Снова сморщился, куснул губу, словно принимая какое-то решение.
— Засвидетельствовать свое почтение.
— В смысле?
— Иначе прогул поставят.
Вот теперь я перестала понимать все и окончательно.
— Так ты что, полицейский?
— Что-то вроде. Силовая поддержка. Подразделение «Сигма Форс». Мастер-сержант.
— И почему ты это сразу не сказал?
— А вам вообще все это о чем-нибудь говорит?
Пришлось признать:
— Ни черта.
— Поэтому и не сказал.
Гадкий белобрысый тролль! Вот так и подмывает устроить ему эту… как её… иммобилизацию. Только я ж сама изведусь от желания. Нет, совсем не того и не оттуда.
Желания посмотреть, чего он ещё начудит. И особенно приятно, если с моим скромным участием.
— Марко тебя отвезет. Правда, Марко?
— Как скажете, мадам.
Парень посмотрел на машину, как мне показалось, с некоторым сожалением, но отказался:
— Лучше не стоит. Доберусь сам. Если это Элленборо, то в полумиле к югу отсюда монорельс. Заодно разомну ноги. И если мне кто-нибудь одолжит денег на проезд…
— Есть решение получше.
Я порылась в карманах и выудила карточку, всученную мне Сусанной в числе всего прочего.
— Проездной! И ни в чем себе не отказывай.