Ассы в деле
Шрифт:
– Это письмо от твоего...
– когда Воннел был в хорошем настроении его разум работал не хуже засекреченного ригельского гиперкомпьютера.
– ... хозяина. Того, кто подарил тебе Силу.
– От Мастера?
– От него самого.
– Докажи.
... А иногда и лучше ригельского гиперкомпьютера. Воннел обернулся и его взгляд остановился на убощике.
– Как там тебя?
– Чен, - сказал Чен.
– Открой письмо, Чен, и прочитай что там написано.
– Ты!
– сказала Нина, - Как ты мож...
– Доверься мне, -
Чен протянул руку и взял у Воннела письмо. Он раскрыл его и стал читать. В зависшей тишине даже мухи проявили воздержанность.
Спустя минуту ранее бесстрастное лицо уборщика вдруг осветила улыбка.
– Отличная шутка, - произнес он.
– Но тут есть моменты, которые мне не ясны. Начиная с седой гусеницы. Вообще, очень интригующе.
Юлий Блюнк подскочил к уборщику и выхватил у того письмо.
– А ну ка глянем.
Счастье не сразу в него вошло. Сначала оно запуталось в узком лабиринте его тонкой натуры.
Потом несколько раз споткнулось об одиночество, комплексы и страдания. Но затем ринулось напрямик - разбив стены безответной любви, и уже вовсю раскинув крылья над болотами несбывшихся мечтаний, ворвалось в темницу его изначально неплохой и, откровенно говоря, доброй души.
Юлий Блюнк улыбнулся. И умер.
Урановое Кольцо - Нью-Анджелес
Наступали сумерки. Там где еще недавно была Холодильниковая улица, на том самом месте, где жил и хранил компост старик Такальос (а до него его отец, дед и еще несколько поколений помидоров с щупальцами), а также на добрые три сотни метров вокруг раскинулся зияющий бездонной глубиной кратер, на дне которого не было ничего кроме тьмы. Окажись поблизости кто-то живой и разумный (а никого живого и, тем более, разумного в трех днях мышинного пути уже не было), он сразу бы понял, что со дна этого кратера очень скоро поднимется нечто злобное и совершенно чужеродное.
Так оно и случилось.
Как раз когда семья Майкла, бросив все пожитки, летела на спине Мортимера туда где пьют мышиную кровь, со дна бывшей Холодильниковой поднялось неописуемого вида создание, выдумать которое мог только тот, рядом с кем Дали показался бы Уорхолом.
Чуждое поднялось над округой в полный рост, распрямило то. что у него было вместо плеч и шагнуло туда, где стоял человеческий город. Там где оно ступало, мир терял цвет, запах и смысл.
В спину ворону Малькольму подул бессмысленный ветер.
– Оно приближается!
– каркнул он.
– Ты уверен? Я думал, мы далеко.
– сказал Майкл, сжимавший в объятиях младшую дочь.
– Откуда ты знаешь?
– Сколько будет два плюс три?
– Четыре, - сказал Майкл.
– То есть ты настаиваешь, что если к двум кускам плутония прибавить еще три, то будет четыре?
– Ну да... то есть нет... я уже не знаю.
– Вот я и говорю!
– сказал Мортимер, перекаркивая ветер, - оно приближается! Готовьтесь,
Они влетели в человеческий город и Майкла обдало новыми запахами, цветами и звуками. Легкое дежа вю подсказывало, что подобное он испытал когда родился.
Близнецы пытались отгрызть друг другу носы, сидя на руках у дрожавшей от страха матери. Прижавшись к ней, сидела Миранда; и только Агата, широко раскрыв глаза и рот, смотрела на мир с восхищением.
– Это тут живут люди?
– спросил Майкл.
– Да.
– Святой Микки!
– возопил Майкл.
– Я тебе вот что скажу, нет никакого Святого Микки.
– Только не говори, что его придумали мыши.
– Хуже. Его придумали люди.
– Ты...
– Держитесь!
Мортимер резко спикировал на крышу ближайшего небоскреба. Он прижался брюхом к ее поверхности и широко растопырил крылья:
– Мне надо немного отдохнуть. Да и спину что-то прихватило.
– А мне надо по-маленькому, - сказала Агата.
Они спустились со спины ворона. Лия потащила Агату за булыжник, Миранда подхватила близнецов. Последним сошел Майкл.
Он встал у края крыши. Прямо перед ним плыли облака смога, города внизу не было видно. Вокруг светились огни, и в быстро наступающей темноте они становились все ярче. Ветер крепчал.
– Надо торопиться, - сказал Мортимер.
Облака пришли в движение, стали редеть, открывая глазам Майкла всю красоту человеческого мира. И он увидел нечто важное.
– Оно приближается!
– сказал Мортимер.
– Быстро садитесь, летим!
Майкл как зачарованный смотрел на город. Прямо перед ним ослепительно сияла огромная как гора голова Святого Микки.
Мортимер хотел было спросить, на что это он так уставился, повернулся чтобы на него каркнуть, но тут и сам все увидел.
– Это - реклама.
– Что?
– Часть человеческой культуры.
– Микки бросил нас и живет с людьми?!
– Микки нет. Эту штуку построили люди... как и вашу Гору Мусора. Надо лететь!
Мортимер хотел было вскочить, схватить Майкла языком и закинуть себе на спину, но его вновь стиснула резкая боль.
– У, с-собака, не проходит! Ладно, еще пару минут.
– Как такое могло случиться?
– Так было всегда. Этот мир принадлежит не мышам и помидорам, а людям. Уж поверь мне, я пятнадцать лет прожил на крыше имеретинской хинкальной.
– Сколько?!
– Я видел как строился этот город. Вот эти самые дома. И, если хочешь знать, на этой самой крыше... а хотя нет, вон на той, твой отец задавал мне точно такие же вопросы.
– Он был здесь?!
– И не раз. И там где ты стоишь тоже. Тут прошла его инициация.
– Мой мир, все во что я верил разрушено.
– Еще нет. Выполни волю своего отца.
– Чью?..
– Пррредназначение!
– каркнул ворон, - Да. Именно так, с большой буквы.
Нью-Анджелес. Контора АССа