Ассы в деле
Шрифт:
Боузеру действительно приходилось не раз произносить эту фразу, и, не смотря на цвет кожи, оставаться живым.
Он действительно разбирался в любом оружии и мог любое оружие разобрать. Оружия у Боузера имелось много, и самого экзотического. А гордостью его был вездеход-амфибия. Каким образом все это счастье привалило, Боузер не рассказывал. Он вообще не любил о себе рассказывать, только иногда исчезал на несколько месяцев и возвращался с новыми экземплярами и свежими ранами.
Последним его нововведением был микролучевик, оружие которое он ввел себе под
Воннел же стоял, что называется, у самых истоков. Это он познакомился со старым Говардом, когда тот еще был вменяем, и выполнил для Миннапа[2] пару важных дел в котором Миннап напрямую участвовать не решался. Воннел имел в своем шкафу еще больше скелетов чем Говард или Боузер. Эти скелеты могли рассказать о Долине Счастья, эволюции расы изолоидов, Сетевой Эпидемии потрясшей галактику несколько лет назад и многом другом. Но об этом в АССе никто даже не догадывался.
В АССе время от времени подвязалось еще несколько в разной степени разумных и полезных существ. Бывала тут и наделенная умом гравитация и миллиард нанороботов, объединенных общим разумом и самый обычный уборщик, приходивший чтобы самой обычной тряпкой стереть со стены слизь, пульсирующую и матерящуюся на староарамейском.
***
Бент-Уган-Шаир - крохотная планета скромной одноименно желтой звезды. Когда-то очень давно сюда прибыли первые и последние переселенцы. И это было первым и последним важным событием на Бент-Уган-Шаире. За пятисотленюю историю тут проездом, мимолетом, второпях побывало чуть более сотни звездных путников. Заштатный рыбацкий мирок почти никого не интересовал. Сюда чаще попадали случайно, неверно рассчитав курс. Еще реже удачливый беглец от правосудия замечал невзрачную планетенку, опускал свой корабль на ней, чтобы пересидеть неделю другую, и тут уже, о ужас, обзаводился семьей, собственной рыбацкой лодкой, и уже стариком рассказывал правнукам о том, как лихо грабил караваны на своем черном быстроходном корабле, за которым не мог угнаться ни один звездный патруль. Прохладными весенними вечерами, он сидел с правнуком на берегу моря, показывал сухим как старая виноградная лоза пальцем на звезды делая вид что еще помнит их имена.
Словом, гости на Бент-Уган-Шаире появлялись не так часто, чтобы соединить планету с цивилизацией хотя бы тонкой нитью, но и не так редко, чтобы пришедший к власти шаман-диктатор, убедил бентуганшаирцев, что все они вышли из моря. И вот, одной прекрасной ночью с черного неба спустился корабль. Аборигены жили своей жизнью, и потому не обратили особого внимания на это событие. Несколько особо любопытных детей, сбежавших со школьных уроков, да местный алкоголик подошли к звездолету и стали с любопытством ждать, кто же из него выйдет.
А вышел из него человек в белом костюме, белой широкополой шляпе и белых же туфлях. Человек улыбнулся белозубой улыбкой и поприветствовал детей на незнакомом языке. Он принес кино.
***
Воннел любил загадки. Загадки помогали ему лечиться от депрессий, и несколько скрашивали одинокую жизнь. Он слушал историю единорога с искренним интересом.
Единорога, как оказалось, звали Питер, что было лишь совпадением.
– У нас на планете когда мужчины и женщины выбирают друг друга, мать-природа перестраивает их организмы. Делает их синхронными. А все потому, что потомство частично вынашивают самцы.
– Это как?
– Сначала мы занимаемся сексом, потом жена передает икринки мужу для вынашивания, потом, через четыре месяца он возвращает их ей, а еще через три месяца она возвращает их ему для донашивания.
– Боже, как всё сложно.
– Это у вас всё сложно!
– вспылил Питер, но быстро взял себя в руки.
– Продолжайте.
– Продолжаю. Так вот, если жена вдруг внезапно погибает, муж ищет другого партнера. В противном случае он может погибнуть так как его организм рас... расс...
– Рассинхронируется.
– Именно. Но такого у нас почти никогда не происходит.
– И что же произошло у нас.
– У вас я влюбился. Я не могу настроиться ни на кого, кроме нее. Но наши чувства не взаимны. И мне осталось жить всего семь дней.
– Семь дней, - повторил Воннел, задумчиво.
– Я всегда знал, что не следует излишне интегрироваться в изучаемую группу. Иначе рискуешь стать субъективным. Но такого побочного эффекта я совсем не ожидал. Мы этого не проходили.
Воннел посмотрел в окно. Там стоял очередной апрель. Воздух, наверно, был свеж, точнее более свеж чем обычно. Он был почти безвредным, и, если повезет, не очень сильно способствовал хроническим, быстро развивающимся и смертельным болезням.
Обычно в апреле, когда расцветала жизнь, Воннел чаще обычного думал о том, как ее завершить. Подобные мысли всегда посещали его, когда не происходило ничего интересного.
Но не сегодня.
– Вы действительно хотите чтобы мы вам помогли?
– Да, у вас, насколько я знаю, отличная репутация в деле решения разного рода странных проблем. И даже вот смотря на вас я вижу, что вы человек, разбирающийся в любви.
– Наверно, вы в чем-то правы, - признался Воннел.
– Мы постараемся вам помочь. Но вопрос в том, исчерпали ли вы все прочие ресурсы.
– Полиция сказала, что это не их дело, наше посольство, ха-ха... посольство!.. предложило вернуться домой и там попробовать во всем разобраться.
– Чего смешного в посольстве?
– Не важно.
– Ладно. Итак, вы не поехали?
– Как видите. До Тау Скульптура четыре дня лету, а если там мне не помогут, то времени на обратный путь и на... нее вообще не останется.
– Неё?
– Да. Мне, честно сказать, даже имя ее произносить больно. Какой странный эффект. С вами такое бывало?
– Нет, - соврал Воннел.
Глава третья
У нас был свой театр. Мы собирались на чердаке здания муниципалитета. Это было большое, немного мрачное помещение, с кучей старого хлама и пепельного цвета летучими мышами висевшими вниз головой в самом углу. Такое место могло заставить работать любое, самое слабое воображение.