Ассы в деле
Шрифт:
Там мы разыгрывали сцены из любимых книг. Но, в основном, честно сказать, махали мечами. Знаете, когда вам одиннадцать, вам кажется, что самое главное в любой книге это мечи и любовь. К любви мы не прикасались, ведь в одиннадцать лет каждый мальчик уже и еще знает, что любовь - это для девочек. Девочкам балл у Ростовых, мальчикам Аустерлиц... Ну так вот. Потом у нас появился профессор Гаус. И мы спрятали палки и знаете что стали делать? Мы ходили. Он так и сказал:
– Бросайте палки и ходите.
И мы стали наворачивать круги по чердаку. У профессора был когда-то свой очень известный
– Как ты ходишь?!
– говорил он мне.
– Разве люди так ходят?
– Но они смотрят, - пытался парировать я.
Ребята сидели в углу на сундуках и смотрели, а Кнопп даже ехидно улыбаться.
– Ты ходишь как барышня.
Все засмеялись и громче всех гоготал Кнопп, я его вздул на той неделе прилюдно и его это обидело.
– Девчонка, - сказал он и высунул язык.
Профессор Гаус этого не увидел, он только сказал:
– Там тоже будут люди. И представь себе, они тоже будут на тебя смотреть, а ты шевелишь задом как будто у тебя там маятник.
А потом все тоже самое он проделал с Кноппом, и уж поверьте мне, мадам, я смеялся от души.
***
Доктор Воннел хотел было вплотную заняться делом единорога, но тут раздался звонок и центр комнаты заполнило увеличенное в масштабе один-к-пятнадцати лицо лейтенанта Хинича.
– Произошло убийство и как раз по вашей части.
– Кому так не повезло?
– спросила Нина.
Лейтенант выдержал паузу.
– Убит Рональд ибн-Рональд.
– Тот самый?
– Боюсь, что да. Пресса, к сожалению, уже в курсе. Постарайтесь приехать в его резиденцию как можно скорее.
– А как же я?
– спросил Питер. В его больших красивых глазах Воннел прочитал мольбу.
– Нина, боюсь тебе придется вести это дело одной, - сказал доктор Воннел.
– А ты чем будешь заниматься?
– Любовью.
Нина смерила недоверчивым взглядом носатого, закомплексованного доктора.
– Ну ладно, дело твое. Не перетрудись.
БИШОП - Большой Интегрально-шифровальный Оптимизированный Поисковик был гордостью полицейского управления Нью-Анджелеса. Он помогал раскрывать едва ли не половину всех краж, изнасилований и убийств, и мог бы раскрывать и больше, если бы чуть менее половины преступников не имели подобные устройства. Дело в том, что Бишоп в своей работе пользовался чистой статистикой - собирал и анализировал данные по шестнадцати (?) миллиардам жителей города, сопоставляя их с другими данными, такими как топонимика, прогноз погоды и солнечный ветер, и в итоге указывал где и с какой вероятностью произойдёт преступление. В то же время, преступники использовали Поисковики поскромнее, которые общей своей массой сильно увеличивали погрешность в работе Бишопа.
Бишоп обитал в полицейском управлении уже четыре года, и за это время не менее тысячи семисот женских сумочек были украдены на открытых площадях, средь бела дня, в ясную погоду и при высоте солнечных протуберанцев не более тысячи семисот километров. Совпадение? Вряд ли.
Кроме того, иные работники полиции грешили нецелевым
Именно как сваху решил использовать Бишопа доктор Воннел.
Вход во владения Поисковика охранял лейтенант Квард, разумное дерево с Адара. По уставу посторонние доступ к суперкомпьютеру иметь не могли, но на Воннела правило не распространялось.
Впрочем, с Бишопом Воннел лично никогда не встречался, и лишь изредка отправлял тому запросы. Дела, которыми занималось АСС как правило были столь необычными что в их решении статистика была бессильна.
Помещение представляло собой двадцатиметровую в диаметре сферу, покрытую многочисленными и разноцветными лампами за стохастическим перемигиванием которых не было совершенно никакого функционального смысла. Бишоп имел ретрофутуристические вкусы в интерьере.
– Доктор Воннел, - сказал самая большая красная лампа, - Я смотрю, вам сегодня лучше.
– У меня к вам дело, Бишоп.
– Боюсь, я не могу помочь, доктор.
– Почему?
– Во-первых, у вашего друга, судя по всему, несчастная любовь. Во-вторых, судя по вашему голосу, вас сильно поджимает время. Сколько? Неделя, месяц?
– Неделя.
– Я так и думал, смириться с безответными чувствами за неделю нельзя. Можно подготовить блестящую стратегию завоевания возлюбленной, но с такими сжатыми сроками необходимы кардинальные решения которые: во-первых, скорее всего будут противоречить моей основной профессии не допускающей криминальных воздействий, в том числе и на психику, во-вторых в вашем случае подобную стратегию разработать я бессилен.
– Но почему?
– Отсутствие статистических данных. Чтобы придумать эффективный план мне нужно несколько миллионов значимо близких примеров любовных отношений в вашей расе, однако, данные, которыми я располагаю, говорят мне, что ваш друг - первый известный представитель Экзогиппокампусовых, умудрившийся влюбиться.
– Что же нам делать?
– Для начала, принять мои поздравления. Вы, доктор, снова встретились с несистематизируемой проблемой.
– Это ужасно, - подал голос единорог.
– Напротив, с моей позиции это даже прекрасно. Я знаю все наперед, никакого разнообразия в жизни, - красная лампа грустно мигнула, - Ну, или что там у меня вместо нее.
– Но есть же какие-то общие правила, - сказал Воннел.
– Безусловно. Узнайте, чем она увлекается, примите ее проблемы и чаяния. Пусть они будут и вашими...
– Чтобы стать лучшим другом, - со знанием дела заметил Воннел.
– Доктор, скажу откровенно. В сердечных делах как и в преступлениях я разбираюсь хуже вашего. Я знаю статистику, сопоставляю массивы данных, подбираю близкие вероятности, считаю дисперсию. А о том, как в обоих случаях дела обстоят в реальности, сужу по сериалу "Преступление и Любовь". Вам снова придется разбираться с этим без меня.